Инквизитор - Борис Вячеславович Конофальский

сам хотел сделать».

Он даже усмехнулся, осознав, что вообще не понимает и половины вопросов, что задают аудиторы.

— Сколько мужиков имеют плуг с отвалом, а сколько пашут сохой? — Читал очередной вопрос магистр Краиц.

Соллон не знал.

— У скольких мужиков есть волы, а у скольких есть коровы?

Соллон не помнил.

— Сколько мужиков ходят в работы, и какой выход дают?

Соллон не помнил.

Свечи сгорели до половины, барон откровенно дремал, а солдат уже хотел есть, но вопросы аудиторов и не думали заканчиваться.

Ткут ли бабы холсты, есть ли в имении бондари, скорняки, сапожники, кузнецы, пивовары, все это хотели знать аудиторы. Они задавали и задавали вопросы: о мельницах и трактирах, о лошадях и коровах, о барщине и оброке. Да, эти люди знали как вести дела, а солдат опять благодарил Бога, что не взялся за это сам. Наконец магистр отложил книгу, из которой читал вопросы и сказал:

— Вы, господин управляющий, ответили далеко не на все наши вопросы.

Соллон был почти уничтожен. Он не ответил.

— Нам бы хотелось, — продолжал магистр Крайц, — видеть все книги, все бумаги по делам имения. Надеюсь, они все в порядке?

— С ними все в порядке, — выдавил Соллон, — завтра я вам все предоставлю.

— Нет, — сухо произнес Деркшнайдер, — Мы просим предоставить их нам сейчас, то есть немедленно.

— Все бумаги? Сейчас? — На Соллоне не было лица.

— Да, все бумаги сейчас, — настоял худой аудитор.

— Хорошо, — управляющий встал, — я сейчас принесу их.

— Сержант, — сказал Волков.

— Да, господин коннетабль, — откликнулся тот.

—На улице темнеет, возьмите пару людей, и проводите господина управляющего, чтобы он не потерял бумаги в темноте, и проследите, чтобы он случайно не забыл какую-нибудь из бумаг дома. Ты понял меня?

— Будет исполнено, — сказал сержант.

Управляющий угрюмо поглядел на Волкова, и аудиторы поглядели на Волкова, только удивленно, даже проснувшийся барон поглядел на Волкова, а тот сидел, как ни в чем не бывало в кресле, и улыбался, и тогда барон сказал:

— А не желают ли господа откушать со мной?

Магистр Крайц встал и с поклоном произнес:

— Для нас это будет большая честь.

— А вы коннетабль, присоединитесь к нам? — спросил барон, — Или вы опять куда-нибудь уедете на ночь глядя?

— Обязательно присоединюсь, я страшно голоден от этих разговоров.

Барон засмеялся, а аудиторы заулыбались.

Ночью Волков проснулся от громкого стука в дверь. Солдат сел на кровати, а Ёган тут же зажег свечу.

— Господин коннетабль, — доносилось из-за двери, — Проснитесь!

Волков встал, кинул Ёгану копье, а сам обнажил меч, взял щит и сказал Ёгану:

— Открывай.

На пороге стоял один из стражников — тот, что дежурил ночью на воротах.

— Ну, — спросил Волков.

— Господин коннетабль, какой-то бродяга пришел, вас желает видеть.

— Ты дурак? Ты что, меня из-за бродяги разбудил?

— Он говорит, что он ваш человек, и говорит, что дело срочное.

— Не дай Бог, я этого бродягу не знаю, — предупредил стражника Волков, показав ему кулак.

— Он божится, что он ваш человек, — чуть испуганно произнес тот, — Говорит, его Сычом кличут.

— Сычом? — стал припоминать Волков, — И что он тебе сказал?

— Ничего. Говорит, вас видеть хочет.

— Ёган, сапоги.

Они спустились во двор замка, там, у костра коротал ночь второй стражник, а с ним был тот самый Фридрих Ламме, по кличке Сыч. Сыч поздоровался, и, отведя солдата в сторонку, тихо заговорил, почти зашептал.

Одежду он так и не постирал, а помимо запаха давно не стираного тряпья, от него несло дурным пивом и чесноком, но солдат был привычен к мужскому духу.

— Всю ночь в трактире заседают — трактирщик, управляющий Соллон и еще три мужика мне неизвестных. Пьют, ругаются, вас матерят, видно припекли вы их всех.

— И что говорят?

— Говорят, что решать нужно с вами.

— И как же собираются?

— Того не слышал, шепчутся.

— Ну, а что за три мужика? Опасные?

— Не думаю, может приказчики, может купчишки, чернильные души — одно слово. Перепуганы все до смерти. Видел, как деньги собирали. Считались — рядились, чуть не до драки.

— Правильно сделал, что пришел. Иди, следи дальше. Награда будет.

— Экселенц, то, что они там всю ночь шептались — еще не все, — добавил Сыч.

— Что еще? — спросил солдат.

— Холоп управляющего три раза в трактир прибегал. Три раза какие-то бумаги приносил. Соллон бумаги жидку отдал, бумаги, думаю, ценные.

— Почему думаешь?

— Жидок их прочел, и под рубаху спрятал, к сердцу прижал.

— Вот оно как? — солдат задумался, а Сыч продолжал:

— А я сижу, думаю, а чего холоп управляющего взбегался? Дай думаю, посмотрю, пошел за ним до двора, во двор заглянул, а там второй холоп управляющего в воз скарб укладывает, и в него уже кони впряжены.

— Думаешь, бежать собрался?

— То, чего он собрался делать мне не ведомо, а вот то, что кони ночью впряжены, и барахлишко сложено — я видал.

— Ёган, — крикнул солдат.

— Да, господин, — подбежал слуга.

— Вот этому человеку, — Волков указал на Сыча, — дай бумагу и грифель, потом бегом в конюшню, буди конюха, седлайте лошадей. Шестерых. Иди.

— Слушаюсь, — сказал Ёган и ушел.

— Эй, — продолжал Волков, подзывая стражника, — Сержанта мне сюда.

— Сержант нынче не в замке, спать домой пошел.

— Бегом за ним.

— Бегу, господин.

— А ты молодец, Сыч, — солдат хлопнул Фридриха Ламме по плечу, — Сейчас мы их всех возьмем.

— Ну, всех бы я брать не стал бы. — Чесал горло Сыч.

— Это почему еще? — Удивился солдат.

— Рано.

— Объясни.

— Ну, вот возьмём мы трактирщика, а как потом ла Реньи искать будем? Или он нам больше не надобен?

— Надобен. Возьмём трактирщика и в подвале он нам всё расскажет.

— Расскажет как миленький, ежели знает, а ежели не знает, так ниточку и порвём.

Волков зачем-то глянул наверх, на окна донжона. Он вдруг понял, что Ламме прав. А тот продолжал:

— Вот вы, экселенц, сословия военного, там, на войне всё ясно, вот враг, вот меч, бери да руби, а в судейском деле всё тоненько, никогда толком не ясно кто враг, а кто так себе, сбоку припёка. Тут прежде чем кому локти крутить, тут подумать надобно.

— Много ты знаешь про войну, на войне тоже хитростей хватает.

— Может и так, может и так, — согласился Сыч, — вот только трактирщика брать не резон. А управляющего самое время, и его самого и холопов его.

— Холопов то зачем?

— Холопов брать обязательно, потому как холоп завсегда про барина много больше расскажет, чем сам барин.

— Трактирщика не берем, значит? — Волков опять подумал,