Сколько стоит любовь? - Стефани Лоуренс

Но налитое жаром тело уже повиновалось ему.

Краем сознания она понимала, что должна сказать что-то, сделать что-то, прежде чем…

Лиф распался на половинки: крохотные рукавчики-фонарики не удерживали его в нужном положении. Диллон снова привлек ее к себе, проник под обвисший шелк, стянул вниз сборчатый верх сорочки и высвободил сначала одну грудь, потом вторую.

Прис мигом обмякла, словно силы покинули ее. И бессильно прислонилась к нему.. Вцепилась в бедра, вспоминая наслаждение, которое он ей дарил.

Диллон продолжал ласкать ее, пока набухшие груди не заныли, чувствительные к каждому обольстительному касанию.

Его пальцы обвели тугие соски, сомкнулись, сжали…

Прис охнула, когда он лизнул мочку ее уха.

– Открой глаза. Зеркало… смотри!

Она с усилием подняла веки, уставилась на противоположную стену и увидела то, что видел он. Смуглый мужчина в черном, пленивший стройную сирену в голубом шелке. Лиф платья спустился до талии, обнажив сливочно-белые холмики, которыми завладели загорелые руки, словно он имел на это право… но это не все, что чувствовала она в его прикосновении. Не все, что она увидела, когда вскинула голову и всмотрелась в свое лицо.

Мягкий свет дробился на их фигурах, золотистое пламя бросало причудливые отблески на поразительно красивую пару. В этом неярком освещении она увидела и почувствовала нечто такое, от чего перехватило дыхание.

Пусть она, сирена, в плену и беспомощна, пусть ее тело принадлежит ему, но…

Она зачарованно наблюдала, как он ласкает ее. Ласкает благоговейно, нежно, словно поклоняется ей, открыто и без стыда.

Каждое касание кончиками пальцев к тугой коже выглядело молитвой, заповедью. И эти ласки были не просто физическими, а чем-то гораздо более эфемерным, словно он высоко ценил бушующие в ней желания, ту буйную страсть, которой она стремилась дать волю…

Ее взгляд упал на его руки, скользнул по лицу… Он и вправду боготворит ее!

Безумные желания запульсировали в крови.

Ни одна женщина, кроме нее, не отвечала с таким пылом на его прикосновения. Ни один мужчина не понимал ее так, не делил с ней этот пыл столь полно, как этот человек.

Вот что она прочла в его лице.

Вот что почувствовала, когда узда, в которой она держала волю, выскользнула из рук.

Прис прерывисто вздохнула, попыталась избавиться от мягкого, но настойчивого обольщения и облизнула сухие губы.

– Я не…

– Не хочешь всего этого?

Его пальцы снова нашли ее соски и сжали; она зажмурилась и едва не замурлыкала от удовольствия.

– Не лги. Хочешь, – пробормотал он, и его голос отозвался в ушах мрачным рокотом. И само прикосновение изменилось, став откровенно властным. – Как насчет этого?

Внезапное надавливание – взорвавшееся наслаждение – тихий стон Прис.

– Знаешь, я обожаю, как ты отзываешься на прикосновения, поглаживания, ласки, – шептал он, наглядно демонстрируя каждое слово, и ее лишенные разума чувства таяли, доказывая его правоту. – Да, именно это.

Его дыхание тоже казалось лаской.

Он слегка подвинулся и, окутывая ее своей силой, опустил руку вниз.

– Но есть нечто куда более ценное…

Послышался шелест шелка. Прохладный воздух коснулся ее ног, когда он приподнял подол. Не поспешно, не сминая юбку, не сгибая Прис грубым натиском, а осторожно отводя в сторону тонкий шелк.

Открыв глаза, она зачарованно наблюдала, как он отпускает другую грудь, вешает на сгиб руки ее юбки и снова сжимает грудь. Как скользит по телу другая рука. К развилке бедер. Как гладит темный треугольник, прежде чем раздвинуть влажные складки и ласкать, ласкать…

– И это тоже…

Он вошел в ее лоно пальцами.

Прис задрожала, чувствуя, как прижимаются губы к ее виску.

– Раньше я не говорил тебе… но больше всего люблю те мгновения, когда ты лежишь в моих объятиях и отзываешься на любое движение.

Он продолжал ласкать ее между бедрами; пальцы сильнее сжали грудь. Голос стал хриплым, увлекая ее в чувственный омут.

– Это…

И ее тело отозвалось.

– И это…

Она затрепетала.

Открытие потрясло ее. И все это время она не отрывала глаз от зеркала, в котором видела себя его глазами. Сгорала от желания, которое чувствовала раньше, но поняла до конца только теперь. Только теперь осознала, что с ней происходит.

Он прав: она хотела его. И всегда будет хотеть.

Его руки продолжали ласкать, голос манил, но в ней уже пылала страсть, взлетевшая до необозримых высот.

Она не сумеет противиться искушению принять его еще раз и снова ощутить ту связь… Снова познать то, что так манило ее.

Если она поймет природу этой связи, поймет, что именно лает ей такую власть, значит, будет знать, что делать и как с этим справиться. Как это победить.

Именно это она так жаждала узнать.

Ее тело напряглось. В ожидании… Но она хотела ощутить его в себе. Нуждалась в их физическом единении, чтобы обнаружить нечто эфемерное.

Словно разгадав ее мысли, он стал ласкать ее еще медленнее.

Не открывая глаз, Прис остро ощутила его колебания, прежде чем он спросил голосом, дрожащим от желания:

– Ты хочешь, чтобы я вошел в тебя.

Она распахнула глаза. Встретила в зеркале его взгляд.

– Да. – И, немного помедлив, дерзко спросила: – Как?

Он показал ей. Без слов. Подхватил и понес к большому мягкому креслу с высоким сиденьем.

– Встань на колени. Прямо на сиденье. Только постарайся не измять юбку.

Она с трудом понимала смысл его слов, уже захваченная порывом страсти. И когда он отпустил ее, она подняла юбки, взобралась на сиденье и прикрыла голубым шелком колени.

– Подайся вперед и держись за спинку, – скомандовал он, обняв ее за талию. Когда ее пальцы сомкнулись на резном деревянном крае, он разжал руки и приподнял подол сзади.

Они расположились под углом к зеркалу. Повернув голову, она наблюдала, как он задрал ее юбки до пояса и принялся гладить голую попку, прежде чем порывисто потянуться к пуговицам на ширинке.

Еще секунда – и его освобожденная плоть вырвалась на волю.

Она задохнулась, широко раскрытыми глазами наблюдая, как его жезл медленно скрывается между ее бедрами… Ощутила, как он раскрывает ее скользкую, пульсирующую плоть. Почувствовала, как он наполняет ее… и одним мощным толчком врывается в ее лоно.

Девушка тихо застонала. Едва сдерживаемая страсть ревела ураганом, когда она вобрала его в себя и стиснула потаенными мышцами.