Победитель - Ежи Жулавский

И скоро согласились они, что нет иного выхода, как убить его, чтобы погасить свет, который от него исходит и слепит им глаза, привычные к мраку души.

И сговорились предать его смерти, как можно более скорой, не иначе чтобы его друзья, собравшись, не вызволили его из тюрьмы. Но сами вынести приговор побоялись, чтобы народ, со временем прозрев, не обратился против палачей благодетеля, спасителя и учителя своего. Задумали устроить так, чтобы смерти Победоносца потребовал сброд якобы против воли первосвященника и старшин.

Послал Элем в народ соглядатаев и подстрекателей, чтобы поучали, что кричать, когда соберется суд, а своего клеврета Севина вместе со старшинами отправил на площадь судьями Победоносцу.

А этот Севин был предан первосвященнику и всегда совершал угодное Элему. Однако в тот день благодать земная сошла на него, он прозрел и ужаснулся судить и казнить того, кто был светом всей Луне.

Тем временем Победоносца, связанного, как преступника, на возу доставили на суд, и там заговорили подкупленные, чтобы свидетельствовать против него.

И не было преступления, не было греха такого, которого не возвели бы на него. Возвели насилие и грабеж, возвели бунт, возвели измену и даже сговор с шернами возвели, которым он был гроза и пагуба

Однако Победоносец ни слова не сказал, а слушал молча, уже будучи мысленно на светлой звезде Земле, откуда начало людям и где спасенным душам прибежище.

А когда кончили говорить лжесвидетели и клеветники, он словно очнулся, приподнялся на возу, насколько позволило вервие, и громким голосом обратился к народу:

«Когда летел я сюда с Земли, о народ лунный, я сам не знал, каков я щедр! Посвятил вам жизнь мою и смерть мою вам посвящаю. Вы ждали Победоносца, и я стал им, а нынешний день есть увенчание моего торжества. Ибо умершего, меня никто не сможет победить в сердце своем. А вы, ученики и друзья мои, сколько вас здесь, может быть, есть, помните злодеяния, в которых меня обвиняют, ибо скоро наступит время, когда каждое из них благодеянием назовут».

Он продолжать хотел, но старшины подняли крик, что он кощунствует, и подхватили этот крик в толпе. И один из наемных душегубов подбежал к нему с длинной палкой и, боясь подойти совсем близко, ударил издали по голове. И закричал:

«Молчи, пес!»

А в ряду судей встал Севин с побелевшими губами и воскликнул:

«Не буду судить этого человека! Милосердием полнится мое сердце, когда вижу его унижение, и вас прошу о милосердии к нему! Однако творите с ним, что сами захотите».

С этими словами он отвернулся и ушел, закрыв лицо, а следом ушли остальные судьи, отдавая Победоносца в руки сброду.

Глава шестидесятая

И привязали ему к ногам канаты, а поскольку он лежал на возу со связанными руками, то стащили его оттуда и впряглись в каждый канат по шестеро, и поволокли его по улицам, так что светлые его кудри окрасились кровью от ран, причиняемых камнями мостовых.

А следом бежала большая толпа и кричала, поощряя тех, кто волок, чтобы бежали быстрее. А следом за сбродом тайно шли ученики Победоносца (ибо страшились сброда) и собирали его драгоценную кровь платками, и рыдали.

И оказалась среди них одна женщина, блудница, одержимая, по имени Ихазель, внучка первосвященника Крохабенны, убитого шерном, которого Элем прятал для погубления человеков.

Некогда обратил на нее взоры Победоносец, желая приобщить ко благому, ибо жаль ему было пропащей души во плоти такого прекрасного вида, что был подобен восходящему солнцу. Но та, порочным безумием одержимая, желала познать в Победоносце мужчину, а когда увидела, что сущность его божественно чиста, то возненавидела его и поклялась отомстить.

Теперь она бежала следом и глумилась над мучеником, и кощунствовала, но скоро утомилась, потому что была слаба, как былинка в поле.

И нашли ее ученики, кровь Победоносца собиравшие, рыдающую и ничком лежащую, с волосами его кровью окрашенными. Испугались, что она их выдаст, но она, новым безумием одержимая, встала и начала кричать с притворной жалостью, что надобно бежать и спасать Победоносца из рук душегубов.

А когда они в замешательстве остановились, не зная, как ответить на эти ее внезапные речи, она, изменившись в лице, вдруг захохотала и начала непристойно кощунствовать, изрыгая проклятия на светлую голову Победоносца и то смеясь, то плача.

А потом пошла к себе домой облечься в ризы праздничные и растрепанные волосы умастить.

Тем временем душегубы приволокли Победоносца на берег моря, привели в себя, ибо он потерял сознание, пока волокли, пропустили под мышки вервие и привязали стоя к высокому столбу, который там издревле давал знак кораблям для подплытия.

Привели также некоего выворотня, который, отступившись от шернов, служил Победоносцу, как верный пес, и был схвачен вместе с ним.

Ему обещали большую награду, если он убьет Победоносца, потому что хотели, чтобы для большего сраму тот погиб от нечистой руки. Но тот выворотень по наитию доброго духа отвратился от совершения злодеяний, и тогда его закопали вниз головой в песок у самых ног Победоносца так, что, перед смертью дергая ногами, он обнаженные колени мученика в кровь разбил.

И с великим криком взялись побивать Победоносца камнями, дабы исполнилось сказанное через пророка: «Дал вам любовь, а вы стали мне градом каменным. И кровь моя тому печать».

Однако земные духи, посланные с высот, окружили его незримым облаком, которое полет камней отвращало, и те мягко к его телу прикасались, не причиняя ему страдания.

И сильный ветер поднялся, для той поры необычный (дело было под вечер), и нагонял шумные морские волны на песок.

Стало страшно, и нашлись такие, кто стал призывать, чтобы Победоносца сняли со столба и отпустили или чтобы все ушли, а его оставили добычей собственной судьбы и холодов наступающей ночи.

Стали склоняться к этому, но тут со стороны города появилась Ихазель, разодетая в яркие одежды, с умащенной прической на голове. Шла, смеясь, словно на праздник, а у самой глаза безумные и по сторонам бегают.

Увидал ее Победоносец, а поскольку она знала от него одно доброе, то подумал, что она бежит помочь ему. Выпрямился, окровавленное лицо поднял и позвал ее по имени: «Ихазель!»

Позвал не затем, что избавления от нее ждал, ибо ведал, что свое дело должен увенчать смертию своей и что ничья рука не в спасенье ему; но желал ее обращения и подумал, что при виде его жестоких мук напоследок снизошел на нее дух добра.

Но несказанно жестокосердна была эта женщина, и, приблизясь к нему, не сочувствие, не жалость она явила, а выхватила острый нож, поднялась на цыпочки и колола Победоносца в сердце, пока он не умер.

А когда он умер, то в нее вселились бесы, она начала плясать, стонать и рыдать; от пущего безумия побежала в сад на склоне позади храма и там как сквозь землю провалилась, не иначе как теми бесами заживо похищенная.