Костяной склеп - Линда Фэйрстайн

— А вы разве не грабите? — с серьезным видом спросил Майк.

— А по-вашему, детектив, все эти ценности были бы в лучшей сохранности, останься они на территории обнищавших, политически нестабильных стран, чем там, где они доступны для обозрения и изучения? По-вашему, то, что в 2001 году талибы взорвали двух бесценных Бамианских Будд, лучше, чем если бы их вывезли из Афганистана? Вы только представьте, какому риску подвержены многие из шедевров, оставаясь на исконной территории.

— Так в чем ему предъявлено обвинение? — вернулась я к прежней теме.

— Скупщик неоднократно вывозил кое-какие редкости из подобных неблагоприятных зон.

— Контрабандой, стало быть, промышлял? — Тут я вспомнила о записке Катрины, которую мы взяли из кабинета Беллинджера, где шла речь о фиаско на «блошином рынке», и ее реакции на решение Тибодо тайно вывезти из Женевы небольшую статуэтку из слоновой кости.

— Мисс Купер, вы меня допрашиваете под присягой? — спросил Тибодо, сердито взглянув на меня. — Говорят, скупщик зашел так далеко, что создавал целые лжеколлекции. Придумывал, к примеру, легенду о каком-нибудь лондонском коллекционере, жившем в эпоху короля Эдуарда и начавшем собирать свои сокровища еще с 20-х годов XX века. Он даже бирки к тем или иным вещам прокаливал в духовке, придавая им древний вид.

— И вы их покупали? Попадались на удочку?

— Наряду со многими другими музеями, предлагавшими свои цены. Да, у этого торговца и мы, как ни странно, кое-что приобрели. Точнее, я хочу сказать, собирались, мисс Купер. Если бы эта правовая норма была введена сто лет назад, музеи в этой стране попросту пустовали бы. В них ни черта бы не было!

— Но все же, мистер Тибодо, речь идет о нарушениях экспортной политики или о краже? — уточнила я.

— Мисс Купер, я выхожу из игры. Признаюсь вам, я очень надеюсь, что для меня в Лувре еще найдется местечко.

— Черт, как же повезло вашим сородичам! Они ж веками воровали. Наполеон весь Египет обчистил за время кампании 1789 года. Свез во Францию на кораблях много всякого добра. — Высказав свое неодобрение, Майк вытащил поляроидный снимок отрезанной руки, сделанный для нас коллегами. — На этой конечности стоит регистрационный номер вашего музея. Я полагаю, что это ложная отметка, но все равно, взгляните на это.

— Над вами кто-то решил подшутить, но директор Распен будет в восторге, — сказал Тибодо, рассматривая разукрашенную татуировкой руку.

— Почему?

— Правду сказать, идея отправить этот экспонат на выставку принадлежала мне. Так сказать, самое необычное произведение искусства из великого музея искусств Метрополитен.

Кто бы мог подумать, что у Тибодо такое чувство юмора?

— Человеческая рука? Настоящая?

— Не стану вам рассказывать, как мы боролись за этот экспонат. Мы заполучили его из Эрмитажа, где хранится великолепная коллекция искусства скифов.

— Скифов? Что-то не припоминаю…

— Эта народность жила в гористой местности в Западной Сибири.[91]После себя они оставили огромные запасы сокровищ из золота. Многие их изделия очень подошли бы для совместной выставки, потому что щедро украшены всяким мифическим зверьем. Русские очень гордятся этим искусством, о котором остальной мир почти ничего не знает.

— Эту руку вы сюда привезли?

— Нет, мои предшественники — Монтебелло и Ховинг. Скифы были великими воинами и прекрасными наездниками. Сохранилось множество седел и элементов конской сбруи…

— А рука, сэр? — прервала я этот экскурс в историю. — На кой черт она им была нужна?

— Эти люди жили в краях, где зимой бывают суровые морозы. Тела птиц, животных, и людей в том числе, могли храниться многие века, местные условия подходят для этого не хуже, чем пустыня Египта.

В очередной раз я совершенно запуталась. Тело Грутен сохранилось так замечательно в холодном подвальном хранилище или же теплом сухом склепе? И почему эти музейные умники, словно заправские патологоанатомы, знают столько методов консервации тел?

— Эта рука, детектив, принадлежавшая скифскому военачальнику, датируется примерно третьим веком нашей эры. Каким-то образом они умели сохранять и человеческую кожу, подобно шкурам животных. — Тибодо положил фотографию на подоконник и указал на змеевидные татуировки, которыми была покрыта темно-коричневая кожа. — Вы видите, мистер Чепмен, здесь изображена схватка двух оленей. А сверху на них камнем падает орел, наметив кого-то из них своей добычей.

Стоило Майку услышать о «военачальнике», как его интерес к рассказу явно усилился.

— Современные любительницы тату могли бы поучиться у этого древнего мастера. А то, когда вижу очередной трилистник, или розочку, или сердечко на чьей-нибудь щеке или там заднице, мне это кажется такой банальщиной.

Тибодо бросил удивленный взгляд на Майка.

— Я не о своих знакомых говорил, — поспешил объяснить тот. — Я имел в виду мертвых леди, которых мне довелось повидать. Вот эти тату выглядят по-настоящему стильно. Так что с этой рукой?

— Ее увезли из Метрополитен пару месяцев назад. Но лучше об этом справиться у людей Мамдубы, — посоветовал Тибодо. — Вероятно, кто-то захотел подкинуть Музею естествознания парочку лишних проблем и позаимствовал ее из готовящейся экспозиции.

— А кто был в курсе, что она там? Из ваших людей, входивших в оргкомитет, кто знал о ней?

— Да все, пожалуй, знали. Впрочем, как и все люди Мамдубы.

Тибодо как будто сам увлекся своей недавней речью об истории и искусстве скифов и казался более расслабленным, чем в начале нашей встречи.

Майк переключился на другую тему.

— В пятницу мы узнали об одном интересном факте и подумали, что, может, вы его проясните.

Директор кивнул, почти не сомневаясь, что сумел завоевать уважение Майка.

— Катрине Грутен не устроили приличных проводов. Никто не зашел к ней домой за ее любимым костюмом или подходящим случаю платьем, в общем, ее никто не обряжал. Получилось, что никому до нее нет никакого дела?

Тибодо опять напрягся.

— На ней были дешевые шерстяные брюки и застиранное белье. Но вот что странно — мисс Купер, более сведущая в подобных вещах, подтвердит это — на Катрине был кашемировый пуловер. Очень добротное изделие ручной вязки, купленное в одном из самых модных магазинов на Мэдисон-авеню. Мы проверили, кто его купил. Это просто совпадение или вам знакома женщина под именем Пенелопа Тибодо?