Тринадцать подвигов Шишкина - Олег Петров

Первый муженёк Наденьки Богодуховой, Арнольд Зыкинд, и впрямь был служителем культа. Точнее, культработником. Не будем придирчивы к терминам – и те, и другие служители окультуривают наши души. Когда судьба стала всё ближе и ближе подвигать Арнольда к отцовству, он дунул из села в неизвестном направлении. А гордая Наденька не стала разыскивать его на всесоюзных просторах, хотя бы в алиментарных интересах. Найденный в капусте не всегда носит фамилию хозяина огорода, особенно если этот огород забросили. Родила Ванечку и зафиксировала сей факт в органах записи актов гражданского состояния наиблагороднейшим образом: дала первенцу свою девичью фамилию и дедово отчество. Так и обрёл юридическое право на жизнь Иван Макарович Богодухов. Понятно, что в его ученическом личном деле всей этой эквилибристики не описывалось. По большому секрету, сие поведала классному руководителю 9-го «А» замдиректора Валентина Семёновна. Так что Ваня Богодухов по всем статьям подходил под Алёшу Поповича. И статью, и силушкой. Но вот дальше срабатывала древняя русская пословица, которая исключает обязательность незаурядного интеллекта при наличии заметной физической мощи.

– Иван, – проникновенно обратился к нему, а равно и ко всему классу, Шишкин-младший. – Антропогенез – это процесс эволюционно-исторического формирования человека, учение о происхождении человека. Теорий тут существует три. Две сказочных, одна – научная. К сказочным относятся креационизм, – можете это не записывать, – а попросту говоря, создание человека Богом, по образу и подобию своему. Вторая сказочная или фантастическая, если хотите, теория: человека создали инопланетяне. Сыпанули, так сказать, рассаду из «летающей тарелки»…

Класс дружно засмеялся.

– …ну а третья – учение Дарвина, которое мы и проходим в школе. От обезьяны, стало быть, к человеку. Так вот… – Александр сделал многозначительную паузу и обвёл взглядом класс. – Читая ваши сочинения, я невольно пришел к выводу, что Чарльз Дарвин несколько преувеличил стремление несчастной обезьяны к прогрессу. Вернее, некоторых обезьян. У меня возникло стойкое подозрение, что эти самые некоторые обезьяны прекрасно знают, как стать человеком, но им совершенно не хочется этого делать. И, знаете, что привело меня к такому жуткому открытию?

– Да вы уже сказали – наши сочинения! – подал голос с «камчатки» долговязый сын «англичанки».

– И Марк Твен, который в своё время изрёк: «Классика – то, что каждый считает нужным прочесть, и никто не читает». Он-то в шутку сказал, а вы, друзья мои, минувшим летом на полном серьёзе так поступили. За редким исключением. Хотя, опять же, исключение только подтвердило общее правило. Слава богу, не в нашем классе. Это одна нынешняя выпускница решила блеснуть интеллектом и сообщила, что летом она прочитала роман – внимание! – Джорджы – даже через «ы» и написано! – Джорджы Санда «Консуэло». Причём автор сочинения отметила, что произведение ей очень понравилось и она решила поближе познакомиться с творчеством этого писателя. Чем летом и занималась. Но мне кажется, что милая наша с вами односельчанка, мягко говоря, вводит нас в заблуждение. А почему я так утверждаю, может, кто-то знает?

Олеся Кобылина степенно подняла руку и с чувством явного превосходства оглядела одноклассников.

– Та-ак! – обрадовался Шишкин-младший, любуясь отличницей, красавицей, понятное дело, комсомолкой и блондинкой в придачу. – Слушаем.

– Жорж Санд – это не он, а она. Французская писательница девятнадцатого века. У неё очень много произведений. А роман «Консуэло» имеет ещё и продолжение – «Графиня Рудольштадт». А так как Жорж Санд – это женское иностранное имя, то в русском языке оно не склоняется.

– А если кто не знает, что она – это она? Вон, имя-то – Жорж! – бросил очередную реплику Антонов-младший.

Олеся растерялась и пыхнула маковым цветом. Шишкин-младший поспешил прийти симпатюле на помощь.

– Совершенно верно! Для несведущего человека всё так и есть. Но! – Александр поднял указательный палец. – Приводя вам этот пример, я подчеркнул: автор сочинения сообщила, что летом она решила поближе познакомиться с творчеством этого писателя. И что же вышло в итоге? Смотрим в книгу – видим фигу! Если бы и впрямь познакомилась, то узнала бы, что никакого Санда, и уж тем паче Джорджа нет. А есть Амандина Аврора Люсиль Дюпен, в замужестве – баронесса Дюдеван. Ну а уж «жи» и «ши» писать с буквой «ы» не красит даже малышей. – Шишкин похлопал ладонью по тетрадной стопке. – Домашнее задание: каждый внимательно изучает в собственном сочинении то, что я подчеркнул красным цветом. И на следующем уроке рассказывает, почему я это сделал. Можете и друг у друга тексты проанализировать.

– Александр Сергеевич, а почему писательница взяла мужское имя? – спросила Валя Кущина.

– Да что тут, Валька, непонятного, – снисходительно обронил Антонов. – Времена были другие… Равноправия никакого, платили женщинам мало. А ей тугриков хотелось побольше заработать. Баронесса, а жадная…

– Не так, – сказал Шишкин. – Жадной она не была, но на жизнь действительно не хватало. Дело в том, что к тысяча восемьсот тридцатому году супруги Дюдеван фактически разошлись, и того пенсиона, который ей и двум детям выделил бывший муж, на жизнь не хватало. Вот и занялась она литературным трудом более интенсивно. Был у неё соавтор, Жюль Сандо. Они написали вместе романы «Комиссионер» и «Роз и Бланш», которые имели у читателей успех. Но родня бывшего мужа не желала видеть на обложках каких-то книжонок фамилию аристократического рода Дюдеван, грозила судом. Но вот Аврора полностью сама написала роман «Индиана». Как его подписать? Жюль Сандо отказался подписывать. Даже обиделся, что его проигнорировали как соавтора. Вот такая, как говорят в шахматах, патовая ситуация. Тогда и появился на свет новый автор – Жорж Санд.

Глубже в подробности биографии писательницы Александр решил не лезть. Трудно объяснить девятиклассникам все романтические и прочие пируэты, которыми до отказа заполнена биография Жорж Санд. Да и надо ли? Шишкина-младшего всегда бесило всё это окололитературное копание в чужом белье. Что оно даёт? Умаляет или возвышает представление об уровне творческого мастерства автора? По глубокому убеждению Александра, только бездарности без этого никак не прожить. Как графоману хоть немного обратить на себя внимание? Только скандалом. Позорная, но слава, дурно пахнущая, но известность.

С урока литературы класс вышел притихшим. В ба-альших раздумьях. Задавил новый учитель своими познаниями. Энциклопедия ходячая! А Шишкину было смешно. Он же готовился к уроку! Он же сам спровоцировал этот разговор о Жорж Санд.

Шишкина распирало от собственной значимости и гениальности. Хотелось этим с кем-то поделиться. С кем, с кем… Анжелику хотелось сразить! Ещё бы удобоваримый повод для посещения медпункта выдумать… Ну не хромать же демонстративно по улице! Можно, конечно, изобразить некоторую недолеченность, только поздновато он спохватился. Балеруном по школе полдня порхал, а теперь что – костыль подайте? Не прокатит… Да и что Анжелике его заумности? Это раз.

А второе – и вообще ни в какие ворота. В субботу уроки отменяются во всех классах, кроме начальных, все школьные «штыки» перебрасываются на тотальную уборку корнеплодов в бескрайние колхозные поля. Вот и захромай тут… Дезертир! Белоручка! Симулянт! И так далее, со всеми остановками, вплоть до полного крушения классноруководительного авторитета, который у него, А.С. Шишкина, нынче поднялся на небывалую высоту. И это фактически за один урок! Стопроцентный триумф разума над грубой физической силой. Знания – сила! И только так!