Во власти обольстителя - Анна Бартон

Огонь в очаге тихо тлел. Так прошло несколько часов. Потом от поленьев остались отдельные угольки, которые подмигивали ей, убаюкивая, и тут…

Бам! Раздался удар в дверь домика. Она резко выпрямилась на тюфяке.

— Аннабелл!

Оуэн! Не проснувшись до конца, она огляделась по сторонам. В домике царила тьма. Неужели они с Роуз заблудились и вернулись назад?

Аннабелл схватила очки и подбежала к двери, а потом, отодвинув задвижку, распахнула ее.

Он стоял в лунном свете, который подчеркивал крупную лепку его лица. Широкие плечи светло выделялись на фоне чернильного неба. Сердце Аннабелл забилось где-то в горле.

Оуэн был один. И больше никого.

— Почему ты вернулся так скоро?

— Можно войти?

Она оглядела свою нижнюю рубашку и попыталась прикинуть, пристойно ли будет пригласить его в домик лесорубов далеко за полночь. О такой ситуации в правилах приличий не говорилось ничего определенного.

— Конечно. Я думала, ты собирался вернуться утром.

Он поставил на пол завязанный мешок, помешал головешки в очаге и подложил полено. Пламя снова заплясало, осветив резкие контуры его лица.

— Мне не хотелось оставлять тебя тут одну.

От такого признания у Аннабелл замерло сердце. Разумеется, он и за потерявшимся щенком вернулся бы, но все равно в этом было нечто особенное. Она представила, к каким последствиям это приведет, и прижала руку к груди.

— О Боже!

Оуэн тут же оказался рядом и взял ее за локоть.

— Что такое?

— Моя репутация! Конечно, не бог весть что, но это единственное, что у меня есть. И от нее ничего не останется, как только остальным гостям станет известно о том, что…

— …мы провели ночь вместе? Никто не узнает.

Он подвел ее к тюфяку, и они уселись на лоскутное одеяло.

— Все поисковые группы вернулись в дом сразу после наступления темноты. Когда Оливия увидела меня и Роуз, то разрыдалась. Все обрадовались ее возвращению и стали тревожиться о тебе. Я сказал им, что ты храбрая и сама решила остаться в домике до утра.

Аннабелл почувствовала, что краснеет.

— Так и сказал?

— Но ты же ведь действительно храбрая. Подозреваю, что и раньше ты не раз доказывала свою смелость.

Наверное, так и есть, если посчитать смелостью переодевание в мальчишку и доставку подметных писем среди ночи.

— Боюсь, тут нечем гордиться.

— На самом деле я прекрасно понимаю, что тебе тут никто был не нужен. Но мне все равно не хотелось оставлять тебя одну. Если ты не станешь возражать, я проведу с тобой остаток ночи и на рассвете вернусь в поместье, пока там все спят. А уже утром мы с Эверилом и Оливией приедем за тобой.

Аннабелл не хотелось оказаться в центре такой суеты, но все это было следствием такой мелочи — того, что она не научилась ездить верхом на лошади.

— Спасибо.

— Чуть не забыл. — Оуэн поднял с полу полотняный мешок, развязал его и достал из него узелок.

В воздухе повис аромат свежеиспеченного хлеба. Только сейчас Аннабелл поняла, насколько проголодалась. В животе заурчало. Разломив хрустящую корочку, она отправила в рот кусок лепешки.

— М-м-м. Чудесно!

— Тут еще есть немного сыра и ягоды. Надо было бы привезти тебе чего-нибудь посытнее.

— Этого достаточно. Вот, возьми. — Аннабелл протянула ему остаток лепешки. Потом они быстро прикончили то, что Оуэн привез с собой, и запили водой из его фляжки.

Насытившись, Аннабелл подперла щеку рукой и уставилась в огонь. У нее накопилось несколько вопросов к Оуэну, и сейчас это, вероятно, был ее последний шанс поговорить с ним наедине.

— Я почти закончила два последних платья для первого бала Роуз. И очень скоро вернусь домой.

— Ну и хорошо. — Его спокойная готовность согласиться с ситуацией немного задела Аннабелл.

— Ты знаешь, насколько я привязана к твоим сестрам, но считаю, что им лучше быть подальше от меня. Я несу ответственность за то, что случилось с Роуз прошлой ночью. И хотя она, слава богу, осталась жива и здорова, я не могу не думать о том, что все могло бы обернуться иначе.

— Не надо. Все уже закончилось. — Оуэн не торопясь перевернул на огне обуглившееся полено. — Несмотря ни на что, они любят тебя.

— И перестанут, как только узнают обо всех моих делишках.

— Я ничего не собираюсь им рассказывать.

— Могу только поприветствовать это. Однако даже если бы я и не занималась шантажом, все равно я не та подруга, которая им нужна. Я не принадлежу к вашему миру и, разумеется, не знаю всех ваших правил. Роуз и Оливия — сестры герцога. Портниха в качестве подруги им ни к чему. Им требуется кто-нибудь, кто воспитан в тех же условиях, что и они, и обладает теми же правами. — Аннабелл вдруг ощутила тяжесть в желудке, вероятно, после только что съеденного. — Кто-нибудь вроде мисс Старлинг.

— Пожалуй. Однако у них могут быть и такие подруги, как ты.

Аннабелл приподняла бровь.

— Подруга, которая грозилась разрушить их доброе имя? И которая может оставить их без защиты от распутного графа?

Оуэн взял ее за руку и переплел их пальцы. Мурашки тут же побежали вверх по руке Аннабелл.

— Им нужна подруга преданная и смелая, которая любит их так же, как они любят ее.

У нее потеплело в груди.

— Прости, что я не рассказала тебе о графе Уинтропе раньше. Мне нужно было время, чтобы установить связь между ним и теми драматическими переменами, которые случились с Роуз. Ты имел полное право разгневаться на меня.

— Я излишне жестко повел себя с тобой. Жестче, чем это было нужно. Просто я очень сильно переживал за Роуз. — Большим пальцем Оуэн погладил тыльную сторону ее ладони. — Я знаю, ты будешь скучать по сестрам, когда уедешь от нас. А по мне тоже?

Аннабелл часто заморгала. Конечно, да! Ей будет не хватать его мальчишеской улыбки, ласковых взглядов, уверенной силы. Но больше всего этого ощущения жизни, ощущения внутренней наполненности, которые не покидали ее, пока он был рядом.

— Немного.

В уголках его губ обозначилась улыбка.

— Я пришел не для того, чтобы испытывать твое терпение и соблазнять тебя.

Она ему поверила. После такого дня, который случился у них, вид у нее, должно быть, как у пугала.

— Если хочешь, ложись и спи до самого утра. А я сяду рядом и буду смотреть в другую сторону.

Аннабелл пожала плечами, будто ее сердце не было готово вырваться из груди.

— Позволь спросить просто из любопытства, а чего хочешь ты?