Последние дни Гитлера. Тайна гибели вождя Третьего рейха. 1945 - Хью Тревор-Роупер

24. Больдт, Герхард Фридрих Вильгельм – ротмистр, адъютант генерала Кребса (начальника Генерального штаба сухопутных сил). Покинул бункер 29 апреля. После войны опубликовал книгу «Последние дни имперской канцелярии» (Die let zten Tage der Reichskanzlei) (Гамбург, 1947).

25. Кристиан, Эккард – генерал люфтваффе, начальник штаба оперативного руководства люфтваффе. Находился в бункере 22 и 23 апреля, а затем в штабе ОКВ в Фюрстенберге. Поддерживал контакты с бункером и с Риттером фон Греймом как до, так и после его пребывания в бункере.

26. Кристиан, фрау Герда (урожденная Дарановски) – жена № 25. Секретарь Гитлера. Покинула бункер 1 мая.

27. Фрейтаг фон Лорингхофен, барон – майор, адъютант генерала Кребса. Покинул бункер 29 апреля.

28. Иоганмайер, Вилли – майор, атташе вермахта в ставке фюрера, помощник генерала Бургдорфа. Покинул бункер 29 апреля, неся с собой копию политического завещания Гитлера, адресованную фельдмаршалу Шернеру.

29. Юнге, фрау Гертруда – секретарь Гитлера. Покинула бункер 1 мая.

30. Карнау, Герман – обер-вахмистр, сотрудник имперской службы безопасности, начальник участка, дежурил в бункере. Покинул бункер 1 мая. Видел сожжение тел Гитлера и Евы Браун.

31. Кейтель, Вильгельм – генерал-фельдмаршал, начальник штаба Верховного командования вермахта. В бункере находился ежедневно до 23 апреля; затем находился в ставке штаба ОКВ в Крампнице и Фюрстенберге. Осужден Международным военным трибуналом и казнен в 1946 году.

32. Кемпка, Эрих – штурмбаннфюрер СС, личный шофер Гитлера и транспортный офицер. Принимал участие в сожжении тел Гитлера и Евы Браун. Покинул бункер 1 мая. После войны опубликовал книгу «Я сжег Адольфа Гитлера» (Ich habe Adolf Hitler verbrannt) (Мюнхен, 1950).

33. Крюгер, фрейлейн Эльза – секретарь Бормана. Покинула бункер 1 мая.

34. Лоренц, Хайнц – чиновник Немецкого новостного бюро. Работал в министерстве пропаганды. Часто бывал в бункере и покинул его 29 апреля, неся с собой копии личного и политического завещаний Гитлера, а также дополнение Геббельса. Эти документы он должен был доставить в Мюнхен.

35. Мансфельд (он же Скшипчик), Эрих – гауптштурмфюрер СС, сотрудник имперской службы безопасности, первый участок. Дежурил в бункере. Стал свидетелем сожжения тел Гитлера и Евы Браун. Покинул бункер 1 мая.

36. Мюллер, Вилли Отто – портной, жил в имперской канцелярии. Был свидетелем некоторых интересных событий.

37. Маттхизинг, Хайнц – ординарец фон Белова (№ 23), которого сопровождал после ухода последнего из бункера 29 ап реля.

38. Поппен, Хилько – охранник из имперской службы безопасности, сотрудник первого участка. Дежурил в бункере. Покинул бункер 1 мая.

39. Рейтч, Ханна – флюгкапитан, летчик-испытатель и спутница Риттера фон Грейма. Находилась в бункере с 26 по 29 апреля.

40. Швегерман, Гюнтер Август Вильгельм – гауптштурмфюрер СС, адъютант Геббельса. Находился в бункере с 22 апреля по 1 мая. Сжег тела Йозефа Геббельса, Магды Геббельс и их детей.

41. Фон Варо, баронесса – случайно оказалась во втором (эсэсовском) бункере и находилась в нем до 1 мая. Присутствовала при первом прощании Гитлера в 14.30 29 апреля.

42. Цандер, Вильгельм – штандартенфюрер СС, помощник Мартина Бормана. Покинул бункер 29 апреля, неся с собой копии личного и политического завещаний Гитлера, а также свидетельство о браке Гитлера и Евы Браун, адресованные адмиралу Дёницу.

Реальные причины и обстоятельства казни Фегеляйна являются одними из тех упомянутых в книге событий, в отношении которых мы, видимо, никогда не получим достоверных сведений. Грейм (на него ссылается Коллер) и Рейтч знали о казни Фегеляйна, которая, следовательно, имела место до того, как они покинули бункер (то есть до полуночи 28 – 29 апреля); однако и Грейм, и Рейтч утверждали, что Фегеляйна расстреляли за попытку бежать из бункера и что это произошло сразу после того, как его обнаружили и схватили. Рейтч утверждала, что отсутствие Фегеляйна заметили 27 апреля, и сведения из других источников, хотя и не вполне достоверных, подтверждают эту дату. Достоверно лишь то, что Фегеляйн был еще жив, когда поступило сообщение об измене Гиммлера, а это произошло вечером 28 апреля. Известно, что Фегеляйн в связи с этим был допрошен. Достоверные сведения об этом получены от Лоренца, фон Белова и других, и большинство свидетелей показывают, что прошли сутки между арестом Фегеляйна и его расстрелом. Таким образом, мы должны согласиться с Лоренцем (который другими своими показаниями доказал, что он добросовестный свидетель) в том, что 27 апреля Фегеляйн был разжалован за дезертирство, а через сутки расстрелян по второму обвинению, связанному с изменой Гиммлера, в ночь с 28 на 29 апреля. Его казнь произошла в промежуток времени от объявления о предательстве Гиммлера (9 часов вечера) и отъездом Грейма и Рейтч вскоре после полуночи.

Таким образом, возникает вопрос: в чем заключалось это второе обвинение и было ли оно обоснованным? Ни один свидетель не дает однозначного ответа на этот вопрос; представляется, что все это дело было преднамеренно окутано пеленой секретности – вероятно, из-за тесных связей Фегеляйна с Гитлером, Борманом и Бургдорфом, а также из-за родства с Евой Браун. Эти обстоятельства делали неприятным открытое обсуждение отступничества Фегеляйна. Однако Бургдорф говорил фон Белову, что «Гиммлер замышлял заговор с целью заключить сепаратный мир с западными державами через труп Гитлера», и Фегеляйн был в этом заговоре замешан. Другие свидетели также подтверждают, что все были уверены, что Гиммлер плел заговор лично против Гитлера, и признания Фегеляйна, выбитые у него ночью 28 апреля, подтверждали и существование заговора, и участие в нем самого Фегеляйна.

Неизвестно, точно ли Бургдорф говорил об этом фон Белову; сам фон Белов упоминает об этом весьма смутно и неопределенно, так как мог находиться под влиянием последующих (и ложных) высказываний Шелленберга, которые тот делал, пока фон Белов находился еще на свободе. Но в любом случае высказывание Бургдорфа, в том виде, в каком оно воспроизведено, представляется абсолютно невероятным. С полной уверенностью можно утверждать, что Гиммлер никогда не планировал и не замышлял никакого заговора. После 25 апреля 1945 года не было никакой реальной возможности предъявить западным союзникам труп Гитлера. Тем не менее понятно, что несколько эсэсовских генералов, включая Штайнера, откровенно говорили о возможности такого заговора, и Фегеляйн мог об этих разговорах знать. Кроме того, Фегеляйн мог знать о контактах Гиммлера с графом Бернадотом, в которых, по-видимому, не было ничего противозаконного. Возможно, что во время интенсивного допроса ночью 28 апреля Фегеляйн признался, что знал об этих двух фактах. Так как он находился под арестом с 27 апреля и ничего не знал о предательстве Гиммлера, он не мог предполагать, какие последствия возымеют его признания.

Мне представляется в высшей степени вероятным, что именно так все и произошло; в пропитанной подозрительностью атмосфере бункера признания Фегеляйна были расценены как сокрытие преступления – эсэсовского заговора, как участие в политических махинациях Гиммлера и в преступном отказе Штайнера от наступления 21 апреля. Таким образом, отлучки Фегеляйна из бункера и попытка бегства 27 апреля были расценены как ходки незаменимого агента между заговорщиками и жертвой. На самом деле, конечно, Фегеляйн хотел одного – бежать из бункера и спастись, но в такой атмосфере