Охотники. Пророчества Разрушения - Ник Перумов

В передней части кареты размещался необъятных размеров диван – надо полагать, для самого мэтра, а рядом с ним – кресло, что можно было разложить, превращая хоть и в узкую, но вполне себе приличную койку.

– Тебе сюда, – указал алхимик. Он уже не сердился – сердиться долго Джованни Фиданца Бонавентура попросту не умел. Проверил ещё раз дыхание и пульс у пациента, крикнул в переговорную трубу кучеру: – Трогай!

Так они покинули Предславль.

Дорога лежала на север. Хорошая имперская дорога, построенная рабами Империи, державы настолько древней, что и сама память о ней совершенно истёрлась.

Нет, конечно же, книжники навроде того же мэтра Бонавентуры или магистра Вениамина Скорре знали о ней достаточно, но мастера все эти имена давным-давно истлевших императоров, перечисления их завоеваний и триумфов никогда не занимали.

Поскольку, согласно его мнению, никак не помогали борьбе с вампирами.

Алхимик со вздохом разместил свои обильные телеса на диване.

– Ну-с, пока у нас есть время, можно скоротать его в приятной беседе. О чём-нибудь возвышенном. А потом возьмусь за дело. Вскрывать тобой привезённые головы буду.

– Лучше уж о возвышенном… – проворчал мастер. – Расскажи мне тогда, почему ты так, гм, опасаешься имени Ве… Красной Упырицы? Мы, охотники, про неё давно знаем, но чем она так уж отличается от других?

– Хм, – Фиданца заложил за голову руки, более похожие на отдыхающих моржей, – Красная Упырица, или Алая Леди, – не просто вампирша. Она ещё и чародейка.

– Тоже мне, новость, – пожал плечами мастер. – Это мы все давно знаем. Среди упырей встречаются маги. Это, конечно, редкость, но ничего уникального тут нет. Хотя, вспоминая того же Каррабаса Драу или Элизию Кровавую – лучше бы пореже.

– А ты вспомни, как сам справлялся с тем же Каррабасом, – напомнил Бонавентура самым невинным голосом. – Свой же рассказ мне вспомни.

– А чего там вспоминать? Я вот пареньку своему пересказывал, толковал, что хитрости этот Каррабас был неимоверной…

– Верно. Только по сравнению с Алой Леди он – сущий младенец.

– Допустим, – пожал плечами мастер. – И что с того?

– Морриган эта, которая, по твоим словам, княжну Елену погубила, она…

– Ну да, тоже чародейка. Вернее, дар у неё был, глаза нам только так отводила. Только какое отношение это имеет к…

– Алая, похоже, умеет находить потенциатов, мой дорогой друг. Умеет выбирать жертвы. Опять же, никакой другой высший вампир, отмеченный в моей картотеке, подобной избирательностью похвастаться не мог. То есть в теории Красная Упырица может творить таких вот Элизий в куда большем числе, чем остальные её собратья, чтоб им всем оказаться на колах.

– Опять же, допустим, – не сдавался мастер. – Про вредоносность Ве… то есть Красной Упырицы, можешь мне не рассказывать. Правда, сказать по чести, до злодейств той же Элизии ей ещё далеко. Хотя отмечалась она, отмечалась, чего уж там. Только это всё равно не отвечает на вопрос, почему её нельзя называть по имени.

– Видишь ли, – Бонавентура отвернулся, – за последние три года погибло трое моих коллег. И все трое имели несчастье заниматься именно предметом нашего разговора, той самой Алой Леди. И все звали её по имени, смеясь над моими предрассудками.

У мастера по спине прошёлся холодок.

– Да, дружище, смеясь над моими предрассудками. Итог – я жив. Они нет. И хорошо, что у нас принято копировать архивы и держать их отдельно от мастерских. Красная Упырица сожгла дома моих коллег, уничтожила лаборатории, библиотеки, но до самого главного так и не добралась. До наших картотек на всех упырей, с кем довелось столкнуться охотникам. До собранных коллекций ихора, образцов тканей, гланд, прочих органов.

– Так ты говоришь…

– Что неведомым образом истинное имя Алой Леди привлекает её к тебе, – шёпотом проговорил Джованни Фиданца, мэтр Бонавентура. – Я работаю над этим, я работаю. Но я – алхимик, а тут нужен настоящий чародей. Я, признаться, и в этом надеялся на магистра Вениамина. Так что ты меня очень, очень обяжешь, если не станешь звать нашу дражайшую Алую Леди её полным именем.

– Хорошо, – опустил голову мастер. – Обещал тебе один раз, обещаю и вдругорядь.

– И над неиспользованием чародеями-вампирами классических чар боевой магии я тоже работаю. Хотя… сдаётся мне, не этим они опасны, даже если бы и использовали.

Точно, подумал про себя мастер. Венка эта… то есть Красная Упырица – как и Элизия, как и Каррабас, никакой видимой магии не применяла.

– Алая Леди была там, вместе с Морриган и другими. Чары в ход не пускала, даже когда ей самой солоно пришлось. Хотя…

– Хотя, если судить по твоему рассказу, Красная даже не успела ничего сделать. Явилась, когда решила, что победа уже в кармане. А потом на неё напал – или напало – нечто, тяжело её ранившее и изгнавшее. Так?

– Так. С той поры и голову ломаю, что это быть-то могло…

– Про это нечто сейчас я ничего сказать не смогу. В анналах ничего подобного не нашёл. Докончу с Алой Леди. В отличие от тебя, гонявшего по лесам и полям, я собирал на неё досье уже очень давно. Ведь кто тебе вообще рассказал про неё, а?

– Да, точно, ты и рассказал в своё время, мэтр. А потом немало охотников отдали жизни, стараясь вызнать, кто она и как её настоящее имя.

– Так вот, дружище, после многих лет изысканий – не только ты мне сведения приносил, не только ты один – я могу с полной уверенностью утверждать, что отнюдь не старик Гримменсхольм, формально le roi des vampires, но Алая Леди, или Красная Упырица – называй, как хочешь – самая успешная из всех высших вампиров Припроливья.

– Самая успешная? Почему?

Бонавентура криво усмехнулся. В глазах его разгорался мрачный огонь, какого мастер не мог и упомнить у толстого, обожающего вино, хорошую еду и красивых женщин алхимика.

– На её счету десятки, если не сотни, обращённых, – полушёпотом продолжал он. – Ни один другой упырь похвастаться подобным не может. Скорость восстановления ихора недостаточна, иначе, как ты понимаешь, они бы уже давно извели весь человеческий род. Не ты один привозил мне замороженные трупы или хотя бы головы вампиров. Я вскрывал, анализировал, сопоставлял. Алхимия поистине царица наук – мне удалось выяснить, что ихор новообращённого вампира почти идентичен ихору, так сказать, давшего ему эту не-жизнь. Потом отличия начинают нарастать, но полностью сходство всё равно не утрачивается. Я даже написал об этом работу… для избранного круга, так сказать. – Мэтр прикрыл глаза, не без удовольствия процитировав: – «Laoreet a geneticae insigne inter lineas lamia». Опубликовано в «Lamia studiis», том восемьдесят восемь, номер двенадцать. Заглавная статья выпуска, между прочим! Упоминали ее уже больше ста раз. Это немало, учитывая, что нас, изучающих упырей во всём научном всеоружии, и двух десятков не наберется.