Высота одиночества - Татьяна Минаева

Проезжавший мимо него Сергей Меркулов удивленно поднял брови, но ничего не сказал, а лишь взял за руку свою юную рыжеволосую партнершу и покатил дальше.

— Думаю, с акселем нужно повременить.

Рината вскинула голову и наградила тренера взглядом, которым можно было бы убить на расстоянии. Но на Савченко это не произвело никакого впечатления. Он ровным голосом продолжил, не давая возможности спортсменке и слова сказать:

— В короткой достаточно будет лутца. Сделаете все элементы без помарок и, возможно, будете первыми.

— А сделаем аксель и точно будем первыми! Николай Петрович, со мной все в порядке. На тренировках аксель получается же!

— Рината, нет! — возразил Савченко. — И это не просьба — это мое слово.

Ипатова, зло сверкнув глазами, ударила ладонями по борту и, оттолкнувшись, поехала прочь. Набрала скорость, не обращая внимания на присутствующие на тренировке еще три пары и, взмыв в воздух, скрутила три с половиной оборота. Четко выехала. Затем затормозила и с вызовом посмотрела на тренера. Савченко лишь покачал головой. Упрямая девчонка!..

— Ринат, все нормально? — спросил Игорь.

Все пары уже ушли со льда и они, забрав у Николая Петровича чехлы, надевали их на скамейке.

— А что не так? — через силу выдавила Ипатова, уперевшись ладонями о деревянную поверхность. Сжав края пальцами, она зажмурилась.

— На тебе лица нет. — Крылов накрыл своей ладонью её руку.

— Все нормально, — повторила Рината.

— Рин…

— Говорю же — нормально все! — рявкнула она и выдернула кисть. Полоснула его яростным взглядом и тут же, прижав руку к губам, вскочила с места и понеслась в подтрибунное помещение.

— Черт! — выругался Игорь и поспешил следом.

Не обращая внимания на то, что о нем подумают, без тени сомнения вошел в женскую туалетную комнату. Рината сидела в открытой кабинке на кафельном полу и практически обнимала унитаз. Абсолютно не понимая, что происходит, он присел рядом и положил руку на её худенькое плечо. Разве что… Внезапная догадка смешала в нем леденящий холод и обжигающий жар, соединила это где-то в области живота и тисками сжала горло.

— Рин…

— Да что?!

— Ты беременна? — В его голове проскочили мысли, одна противоречащая другой. Радость, ужас, неприятие… Он не знал, что делать, если Рината действительно ждет ребенка, — это просто развернет их жизнь в обратную сторону, круто развернет на выбранном пути и…

Но Рината не дала ему возможности развить эту мысль. Она поднялась с коленей, снисходительно улыбнулась и подошла к раковине. Умылась и только тогда обернулась к нему:

— Я не беременна.

— Но…

— Никаких «но»! — жестко оборвала она Крылова. — Я противозачаточные принимаю. И я не дура, чтобы вот так… — Рина щелкнула пальцами, улыбка ее стала небрежно-ироничной. — взять и пустить все коту под хвост.

Игорю от её тона стало не по себе. Он смотрел на неё: в её хрустальных глазах стояла непроглядная тьма. И он не мог понять, как такое возможно, если её глаза были такими яркими, как самое чистое небо?..

— Тогда что? Ты заболела? — выдавил Игорь.

— Нет. — Рина покачала головой. — У меня изредка бывает такое. — Она поморщилась, вырвала пару салфеток из салфеточницы на стене и промокнула губы. Потом скомкала и бросила в стоящую неподалеку мусорку. — Слишком сильно переживаю. Ерунда. Ну что? Допрос закончен? — Она взяла его за руку и повела вон из комнаты. — Идем уже отсюда.

Они вышли из туалета и разошлись по раздевалкам. До старта соревнований оставалось два часа.

Игорь сидел в коридоре, во второй раз перешнуровывая ботинки. До выхода на шестиминутную разминку их группы оставалось двадцать минут. Рината мельтешила рядом, расхаживая перед ним туда-обратно, разминая шею, разогревая мышцы на ногах и руках. Она напоминала ему бойца, готовящегося к выходу на ринг. Бойца молодого и горячего до побед, знающего себе цену, готового сходу заявить о себе.

Посмотрев на нее, Игорь в который раз отметил, что это красное платье идеально ей подходит. Волосы ее снова были зачесаны в пучок, губы покрыты алой помадой, в ушах — маленькие красные сережки-бусинки. Её старенькие потертые коньки были туго зашнурованы, а бантики надежно спрятаны под парой слоев белого скотча. Она обещала ему, что чемпионату России раскатает коньки, которые он подарил ей на день рождения. В новеньких, совсем белоснежных, её образ будет совершенным.

Крылов затянул шнурки и завязал их на несколько узлов. Не хватало еще, чтобы в середине проката шнурок развязался. Ничто не должно им помешать выйти и откатать свою короткую программу так, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что они будут первыми. Рината вдруг остановилась и посмотрела на него. Улыбнулась, но улыбка её вышла какой-то нервной. Они больше не разговаривали о случившемся. Точнее, они вообще не разговаривали после случившегося. Когда он вышел из раздевалки, она уже исчезла. Написала ему лишь короткое смс о том, что будет к старту. Куда её носило он не знал, но, вернувшись, выглядела она лучше. На щеках появился румянец, а взгляд заметно потеплел.

Игорь спиной откинулся на стену и, задрав голову, наблюдал за Ринатой. Она снова начала расхаживать по коридору, уперев руки в бока. Рядом с ней прошла одна из парниц и Рина проводила её внимательным взглядом. Телефон, лежащий рядом на скамейке, пиликнул. Это была Фёдорова и её короткое: «Ну и как тебе?!». Поначалу он не понял, о чем она, но тут же вспомнил их сегодняшний разговор и нечто, что, как показалось Лерке, ему необходимо было увидеть. Он совсем забыл. Пролистнув ленту сообщений чуть выше, Игорь увидел предыдущее послание подруги. Нахмурился. Это была какая-то фотография. Нажал, чтобы увеличить и едва не перестал дышать.

На фото Ринке было лет двенадцать-тринадцать. Она широко улыбалась и щурилась от слепящего глаза солнца. Её черные волосы были заплетены в косу и перекинуты на плечо. Короткие выбившиеся прядки мило обрамляли её все еще детское личико. В руках она держала уже изрядно покусанную сахарную вату. И все бы ничего, но рядом, властно прижав её к себе, стоял мужчина. Он тоже щурил глаза на солнце и улыбался. А его черные как смоль волосы падали ему на лоб. Игорь никогда не видел этого человека настолько счастливым. В груди засаднило. Он медленно перевел взгляд с фотографии на партнершу и снова посмотрел на снимок. Это действительно всегда лежало на поверхности. Её взгляд обдавал точно таким же холодом, как и его, а ее привычка кривить губы… Когда злился, он делал это в точности так же. Она была его копией. Она была его дочерью. Рината была дочерью Бердникова. И это было ясно, как божий день.

Крылов, тяжело сглотнув, выключил подсветку и положил телефон рядом с собой. В голове беспорядочными молниями метались мысли, одна за другой. Только вот молния не бьёт два раза в одно место, а мысли бились, бились, бились… Он идиот.

Игорь встал, сгреб телефон и приблизился к Ринате. Она стояла к нему спиной и, почувствовав его близость, повернулась. Брови её взметнулись вверх, она качнула головой, будто спрашивая, что случилось. Не получив ответа, нахмурилась. А Игорь не сдержал ухмылку: она и хмурится точно так же, как он. Она вся — он! Как так возможно?..