Мое тайное соглашение - Катерина Шумахер

нам тугую связку эвкалипта. Но все же предпринимает попытку меня вразумить.

— Для дамы у нас есть великолепные свежие гортензии, привезли только вчера, — обращается старичок к моему спутнику.

— Нам только веточки, пожалуйста, — с улыбкой качаю я головой.

Сдавшись, продавец пожимает плечами и раскрывает перед нами связку эвкалипта.

— Как твои глаза, — произносит мой красивый мужчина. — Дайте весь!

Хохоча в голос, я выхожу из цветочной лавки буквально с веником зеленых палочек и листочков. Если у Золушки была тыква, я вполне могу позволить себе букет эвкалипта.

Мы снова беремся за руки и направляемся вверх по улице до припаркованного автомобиля. Распахиваю дверь раньше своего спутника и ловлю на себе недовольный взгляд темных глаз. Ой. К галантным манерам так сразу не привыкают! Эндрю заводит двигатель, и мы неспешно двигаемся в плотном потоке автомобилей. Музыка из колонок играет что-то умиротворяющее, берущее за душу. Разве можно представить утро лучше этого? Ох, нет. В этот момент Эндрю берет мою руку в свою и прижимается губами к тыльной стороне ладони. Я плавлюсь и понимаю, что теперь — это точно лучшее утро в моей жизни. Как в сказке.

По дороге заезжаем на заправку, Эндрю делает несколько звонков и затем возвращается за руль. Судя по указателям, мы направляемся в порт. Я вижу яхты и, кажется, начинаю понимать, чем мы сегодня займемся.

Снова раздаётся звонок телефона. Мне хочется выкинуть его в воду, к которой мы приближаемся. Эндрю достаёт телефон из кармана и хмурится, смотря на экран. Я слежу за его взглядом: неизвестный номер.

— Да, — кратко отвечает он, и некоторое время молча слушает, — да, мой брат.

Он мрачнеет, я напряженно слежу за его выражением лица и жду, когда станет понятно, что натворил Джерард. И почему звонят его старшему брату. Молчание слишком гнетущее, и то, что голос в трубке произносит что-то действительно ужасное, становится ясно уже по тому, как белеют костяшки его пальцев, сжимающих телефон.

— Как он? — наконец сдавленно произносит Эндрю.

На секунду он устало прикрывает глаза, потирая переносицу рукой.

— Хорошо, скоро буду.

На этом разговор, очевидно, изменивший наши планы на идеальное первое свидание, заканчивается. Испытующе смотрю на мужчину рядом с собой в ожидании, когда он начнёт говорить. Но он молчит. Просто продолжает сидеть и смотреть на телефон в своей руке, как будто ждёт, что тот вдруг выплюнет флажок с надписью «шутка», и все дружно посмеются над этим. Зеленый сигнал светофора дает знак продолжать движение, но мы не двигаемся с места.

— Эй, что случилось? — нерешительно дотрагиваюсь до его руки, и он вздрагивает от моего прикосновения, как будто забыл, что я сижу рядом.

— Джерард в больнице.

— Что?

— В клубе была перестрелка.

— Пере… что? — ахаю я. — Как он?!

— Он жив, но бармену и охраннику повезло меньше, — Эндрю словно пробует на вкус эти слова, и, судя по лицу, они ему не нравятся. — Я должен ехать в больницу, а потом в полицию.

— Хорошо.

Я в шоке от услышанного.

Перестрелка? Из настоящего оружия? Есть убитые? Джерард в больнице. Это будто сюжет голливудского боевика с Лиамом Нисоном в главной роли — никак не вяжется с моей устоявшейся реальностью, в которой главным злодеем выступает разъярённый бизнес-партнёр, поджидающий с оскорблениями у машины. Это вообще ни с чем не вяжется.

— Мне поехать с тобой? — с надеждой в голосе произношу я, уже зная, что он ответит.

— Нет, я отвезу тебя домой.

— Не трать время, — сжимаю его ладонь, чтобы показать, что я рядом. — Пожалуйста, не нужно беспокоиться ещё и обо мне, — смело заглядываю ему в глаза, чтобы доказать, что это правда. — Сейчас у тебя есть дела поважнее, поезжай. Я доберусь на такси до дома и буду ждать от тебя новостей.

— Элизабет, просто не спорь.

Он резко выворачивает руль в направлении центра города. Мы несемся по улицам с такой бешеной скоростью, что меня буквально вдавливает в сиденье, и я молюсь добраться до дома не в виде лепешки. В слух, конечно, ничего не говорю. Даже не представляю, что сейчас твориться в его голове. Мои собственные мысли путаются, как-то упорядочить их сейчас нет абсолютно никакой возможности, поэтому я просто перевожу дыхание и решаю разобраться со всем позже.

Через рекордных пятнадцать минут мы резко тормозим у моего дома. Он поворачивает ко мне лицо, и единственное, чего хочется сейчас — забрать боль, отразившуюся в его глазах. Но я не знаю, как это сделать.

— Тебе пора, — отрывисто выдыхает он и, на секунду притянув меня к себе, целует, что есть сил. Затем так же внезапно отпускает, и я, не дожидаясь приглашения, выпрыгиваю из машины, дав ему возможность нажать на газ и скрыться в сторону больницы.

Нерешительно оглядываюсь по сторонам и крепче прижимаю к груди импровизированный букет из эвкалипта, воспоминаний о сегодняшнем дне, тревоги за Эндрю, Джерарда и паники от таких новостей. Все это вместе. С этой жизнью точно что-то не так.

Глава 34

Дома я никак не могу найти себе место и беспокойно хожу из угла в угол. Пытаюсь сесть за работу, но руки трясутся настолько, что пальцы не попадают по клавишам. Приходится признать, что я не способна сейчас ни на что иное, кроме нервного блуждания по квартире. Поэтому, не придумав ничего лучше, начинаю делать уборку.

Прохожусь по комнате с пакетом в руках и выкидываю все, что, как мне кажется, лежит не на своем месте. Затем с остервенением отмываю засохшую сковородку, перемываю всю посуду и, перемещаясь по кухне, протираю все поверхности, до которых могу дотянуться. Мою пол и, стараясь не думать ни о чем, кроме воды и чистящих средств в своих руках, отдраиваю до блеска унитаз, раковину и душевую кабину. Когда в доме не остается поверхностей, по которым можно пройтись тряпкой, бросаю взгляд на гардеробную и, закусив губу, оцениваю свои силы и масштаб разрушений в ней. В итоге признаю, что разобрать ее не хватит времени, даже если я вообще не лягу спать, и устало