Одержимый - Владимир Геннадьевич Поселягин

два бала в мою честь пережил, пришлось поработать известной персоной, которую разглядывали со всех сторон. Много общался, шутил, даже музицировал, играя на гитаре пианино, пальцы разработал опцией лечения. Я музицировать и во Владивостоке любил, в офицерском салоне «России» было отличное пианино, часто играл разные композиции. Интересно, Руднев умел играть? И я не знаю, да и не интересовался. В столице мне в принципе понравилось, но суетно там было, зато домик себе прикупил. Тот самый, у графа знакомого. Очень не хотел старый граф мне его продавать, но всё же договорились, так что успел оформить, слуг нанял, показал, что обновить, баньку с верандой построить, подобрав проект, дорожки подъездные, причём с бордюрами, ну и сам по мелочи, управляющий будет следить. Счёт в банке открыл, средства положил, тот будет зарплату на всех получать и раздавать другим слугам, ну и на работы денег оставил. Вернусь, проверю. Граф пообещал приглядывать. Он в отставке, на пенсии, это сын его служит ротмистром, не сложно приехать и выслушать отчёт управляющего, которого сам мне и посоветовал, дав рекомендацию. Между прочим, дом двое суток как купил, сразу как в форму вице-адмирала переоделся, но ночевал только во дворце Николая, такое его требование было.

До Тулы добрался нормально, с дозаправкой. Посадку на площади совершил. О прилёте знали, телеграмму дал, так что ожидал отряд полицейских, с офицером, для охраны вертолёта, они и оцепили место рядом с ним, даже столбики с верёвками поставили, заходить за них нельзя, а так смотреть на машину можно. За день, до бала, мне кажется не только весь город поглазеть приходил, из окрестностей приехали. Сам бал прошёл отлично, перед ним всё же упросил меня губернатор покатать его с личными людьми, и видными города, на вертолёте. Как знал полные баки заправил, покатал. Целый вице-адмирал у них за пилота. Женщины были, визжали, не так как Великие княгини, дети Николая, но тоже громко. Дикие люди, двое со страхом высоты из пассажиров, обмочились, не сдержались. Ранее те и не знали о такой боязни. У меня такой случай один в столице был, так что ничего страшного, бывает. Трижды взлетал с разными пассажирами и садился на площади, в общем покатал, два круга вокруг города, и на посадку. Этого хватало. Ну и бал замечательно прошёл, уже все знали, что меня командующим назначили, в газетах писали. А японцы, что-что, но опасались меня сильно. Да что опасались, боялись, не зная какой я им ещё выверт устрою, с потерями с их стороны, и назначение меня командующим, им как серпом по яйцам. Тут ещё в газетах свежая новость, уже в Туле узнал, по телеграфу передали и напечатали. Японцы опять эскадру в Артуре блокировали, затопив несколько судов прошлой ночью. Это они с отчаянья. Наши опять прощёлкали. Пистона вставлю как в Артур прибуду.

А как стемнело, в этот же день, после окончания бала в мою честь, вылетел на восток. А пролетел километров двадцать, на луг берега реки, там вертолёт заправил, обслужил и убрал в хранилище, а достал летающую лодку. Тут река была тихой, с неё поднялся, ровный участок, для взлёта места более чем достаточно, и вот так поднявшись на высоту пяти тысяч метров, вскоре расстелил одинарный надувной матрос на полу, и уснул. Искупался в речке перед взлётом, чистый и довольный вот покидал Центральную Россию. Пока я всем доволен. Удивил выверт с назначением меня командующим, но принял его. Вот так и летел. Стандартные две с половиной тысячи километров, там шёл на посадку, находя места с подходившими для этого водоёмами, зарядка от генератора, и новый взлёт. Четыре зарядки, десять тысяч километров позади, и я на месте. Надо сказать, появился я ярко. Я уже сменил летающую лодку на вертолёт, так что появился из-за сопок с громким рёвом мотора, накручивая круги над рейдом, рассматривая корабли, и всё ещё лежавший на отмели «Севастополь», хотя работы какие-то там ленивые велись. «Баян» находился в доке. Несколько грузовых судов, из призов, что сюда привели, лениво покачивались у отмели, два так на берег выкинули. Я опасался, что с кораблей начнут передавать орудия и матросов для обороны города, Стессель и Фок настаивали, но тут такого не случилось, да и мой категорический запрет на это из столицы, тоже был. Ещё чего.

Вот так и осматривал эскадру, высота не больше ста метров, накручивая у кораблей круги, иногда ныряя вниз и изучая вплотную, команды высыпали на палубы, махали фуражками и бескозырками, но я не обращал внимания. Ремонт приводился, но до окончания ещё далеко. То, что меня опознали, понятно, сколько дней с момента моего присутствия в столице прошло, местные газеты давно перепечатали столичные новости как я прилетел, императорскую семью и его свиту катал, и остальное, так что появлению машины даже обрадовались, но точно не испугались. А вот садиться на палубу, или на крышку башни какого корабля, приборы управления и наблюдения мне бы не помешали, не стал, там натянуты троса, от мачт к носу и корме для сигнальных флажков, они мешают, поэтому я отлетел к госпитальному судну «Меркурий», и совершил посадку на его надстройке. Мачта далеко, ничего винтам не мешает. Встал твёрдо. Команда отбежала, придерживая бескозырки, наблюдая за посадкой. Потом два офицера подбежали, один придерживал дверцу, другой помог вылезти. Я в форме был, фуражку прихватил, она на сиденье штурмана лежала. Наушники на голове были, мешала. Надо же, не побоялись, подбежали и помогли, молодцы. Один из офицеров прапорщик по Адмиралтейству, надо будет их запомнить.

Пока же поставив вооружённый пост у вертолёта, запрещается к нему приближаться, потом тросами закрепят на палубе на случай ненастья, ну если в море выходить не будем, то ничего и не случиться. А так за мной уже прислали паровой катер, так что с вещами спустившись, направился к «Ретвизану», который Скрыдлов сделал своим флагманом. Два часа заняла приёмка дел и передачи командования, ну вот и всё, флот мой. А вот флагманом я сделаю другой корабль. Дело в том, что я собираюсь активно использовать вертолёт, он должен быть при мне, на флагмане, а переоборудовать боевой корабль, сложно и дорого от одной хотелки, однако в последнем бою броненосец «Полтава» потерял свою кормовую башню главного калибра. Замены пока не было, поэтому та и стояла с изуродованной кормой. Обломки башни, там внутренний взрыв был, уже удалили, ну и остальные повреждения удаляли. Корма корабля отличное место как взлётная площадка, дооборудовать, это не сложно и