Танец богов - Норма Бейшир

Александр с любопытством посмотрел на нее. Даже при приглушенном свете, скорее напоминающем полумрак, глаза Мередит светились.

— И вас это беспокоит? — осведомился он, кладя вилку зубцами на край тарелки.

— Поначалу беспокоило, — призналась Мередит. — Стоило мне только представить, как все считают, что ради интервью я переспала с вами, и мне становилось очень даже не по себе,

— А теперь? — полюбопытствовал Александр, допивая вино.

— Теперь привыкла, — улыбнулась Мередит. — Иммунитет, должно быть, выработался.

Александр улыбнулся в ответ.

— Вот уж не думал, что вы из тех женщин, которые обращают внимание на то, что о них думают другие, — сказал он, откровенно забавляясь.

— Как правило, я стараюсь этого не замечать, — призналась Мередит. — Однако в самом начале своей карьеры, когда я ещё только становилась на ноги… — она запнулась, потом продолжила, уже с неохотой: — Одним словом, случилось нечто такое, после чего я стала довольно болезненно воспринимать подобные сплетни.

— Расскажите мне об этом, — попросил Александр.

Мередит покачала головой.

— Это слишком долгая история.

— У меня время есть.

— На самом деле все это ерунда, — попыталась отделаться от него Мередит.

— Вряд ли, раз вы до сих пор об этом помните, — рассудил Александр. Он взял её за руку. — Вы мне до сих пор не доверяете, Мередит? — мягко спросил он.

— Доверие тут ни причем, — ответила она. — Дело прошлое, а ворошить давнюю историю никому не интересно. Разве что другим ведущим, которые могут угодить в подобную ситуацию.

— Ошибаетесь, — сказал Александр. Их глаза встретились. — Мне это тоже чрезвычайно интересно.

Чуть поколебавшись, но чувствуя его неподдельный интерес, Мередит все-таки решилась и начала рассказывать. Неожиданно для себя она поведала Александру такое, о чем не рассказывала ещё никому. Она и сама не совсем понимала, почему это делает. Она не утаивала от него ничего — ни первых осечек на новом поприще, ни горьких обид и разочарований, ни ран, нанесенных завистливыми и ревнующими соперницами и отвергнутыми мужчинами. И все это время глаза Александра светились участием и пониманием.

— У нас с вами даже больше общего, чем вы можете предположить, — сказал он. — Мне тоже пришлось преодолеть немало трудностей, прежде чем я своего добился.

Мередит озадаченно посмотрела на него.

— Вам?

— Не просто быть сыном Константина Киракиса, — признался Александр.

— Надо же, — непритворно удивилась Мередит. — А я, наоборот, думала, что это облегчает вашу жизнь.

— В чем-то, возможно, да. Вырос я в крайне благоприятных условиях. Можно сказать — в тепличных. Более того, — сказал Александр, понизив голос. — Вплоть до тех пор, как я официально стал председателем Совета директоров и президентом корпорации, едва ли не все преподносилось мне на тарелочке. Свое богатство я полностью унаследовал. Собственно говоря, и титул председателя тоже достался мне по наследству. — Он встряхнул головой. — Многие сочли бы это идеальным положением, даже завидным, однако мне было невыносимо тяжело тащить эту ношу.

— Какую ношу? — недоуменно спросила Мередит.

— Меня постоянно сравнивали и продолжают сравнивать с отцом. Причем подвергают жесточайшей критике, если находят, что мое поведение хоть чем-то отличается от идеала. Именно этим во многом объясняется мое неприятие средств массовой информации, которое сейчас переросло уже в кровную вражду. — Он приумолк, потом продолжил: — Это одна из причин, почему я в конце концов согласился на это интервью.

Мередит взглянула на Александр, не понимая, что он хотел этим сказать.

— Видите ли, я долго ломал голову над тем, как улучшить отношения с прессой и изменить свой общественный имидж, а тут появились вы и предложили выступить в вашей новой программе, — пояснил Александр. — Я, разумеется, прекрасно знал, на что вы способны, поскольку постоянно следил за вами…

— Постойте-ка! — вскричала Мередит, не в силах скрыть своего изумления. — Так вы хотите меня использовать?

— Вы сердитесь? — в свою очередь спросил Александр, в глазах которого заплясали искорки.

Мередит рассмеялась. Она бы с радостью задушила его.

— Да, я пришла бы в бешенство, не будь это так забавно, — призналась она. — Мы с вами воистину два сапога пара. Я тут из кожи вон лезу, чтобы взять у вас интервью, столь необходимое для моей карьеры, безумно боюсь, что вы заупрямитесь или передумаете, а вы, оказывается, сами собираетесь использовать меня, чтобы изменить собственный имидж! Надо же, а ведь я ещё считала, что неплохо разбираюсь в людях! Здорово же вы меня одурачили!

— Я вовсе не собирался вас дурачить.

— Сомневаюсь, — покачала головой Мередит. — А ведь я даже сейчас не представляю, что творится у вас в голове. — Чуть помолчав, она спросила: — Что вы на самом деле задумали?

Но Александр только улыбнулся в ответ.

Мередит пересекла запруженный людьми вестибюль здания Ай-Би-Эс и, помахав рукой охраннику, дежурившему у дверей, вышла на Западную Пятьдесят вторую улицу. Вдохнув свежий вечерний воздух, она зябко поежилась и приостановилась, чтобы поднять воротник синего мельтонового пальто. Затем направилась к поджидавшему у тротуара лимузина, решив, что это тот автомобиль, на котором её обычно отвозили домой после работы. Внезапно задняя дверца лимузина распахнулась, и на тротуар выскочил Александр.

— Добрый вечер, Мередит! — поприветствовал он её, расплываясь до ушей.

Мередит остановилась как вкопанная.

— Александр… что вы здесь делаете? — изумленно спросила она, но Александр вместо ответа схватил её за руку и затащил в машину, прежде чем она успела даже рот раскрыть.

— Я хочу вас похитить, — весело провозгласил он, усаживаясь рядом. — Увезу вас в одно уединенное место и заточу в пещеру, где ни одна душа вас не найдет.

— А если честно? — спросила Мередит, смеясь.

— А я вовсе не шучу, — с напускной серьезностью ответил Александр, давая знак шоферу.

Лимузин тронулся с места.

— Но куда мы все-таки едем? — поинтересовалась Мередит.

— Я был неподалеку, — ответил Александр. — Вот и решил встретить вас и подбросить домой.

— Но у меня есть машина… — начала было Мередит.

Александр жестом остановил её.

— Я уже обо все позаботился, — заверил он.

— Но…

— Никаких «но», — прервал он. Лимузин тем временем выбрался на Бродвей и теперь медленно полз в общем потоке по направлению к Таймс-сквер. Вглядевшись в окно, Мередит повернулась к Александру.