Зажги меня - Кейти МакАлистер

— О-о-о. А я думала, вы обязаны откликаться на любой вызов.

На этот раз взгляд Якоба просто-таки пылал негодованием.

— Мы не горничные, чтобы являться по звонку Морфей дажеможет приходить к понравившейся ему женщине в любое угодное ему время, однакоон ведет уединенную жизнь и не вступает в контакт со смертными.

— Верно. Извини. Не хотела тебя обидеть. Значит днем вы можетеразгуливать, где хотите. А днем вы принимаете только человеческий облик? Я хочусказать, вы можете днем превращаться в дым?

— Конечно можем! Но, приняв облик человека, мы неотличимы отсмертных, — сказал он, слегка приподняв брови. — Странно было бы, если бы мыменяли облик только по ночам. Многие люди спят днем, разве нет? У наскруглосуточное обслуживание.

— Как в службе эвакуации автомобилей. Ха. Ну что ж, еще разспасибо, Якоб. Очень благодарна тебе за сотрудничество. А что касается твоеймечты — ты должен серьезно подумать о том, чтобы покинуть столицу и переехать вдеревню. Зачем тебе изображать жеребца, если душа к этому не лежит?

На лице инкуба появилось задумчивое выражение, затем онпревратился в облако дыма; оно просочилось под дверь, оставив слабый запахкостра.

— Эвакуация автомобилей, Эш? — Джим, которому сисчезновением Якоба снова позволено было открывать рот, покачал головой. — Чертвозьми, я так рад, что моя повелительница — настоящий высококлассный Страж.

— О чем ты думаешь? — спросила я Нору, садясь на кровать; вруках я все еще держала халат, сохранивший тепло тела Якоба.

Она молчала секунд пять.

— Я думаю о том, что нам, похоже, придется сейчас разбудитьмножество Стражей и предупредить их о возможных неприятностях.

— По-твоему, они спокойно спят после сегодняшнего известия онападении на тебя?

— Мне кажется, сейчас любые меры предосторожности не будутлишними, — задумчиво произнесла она. Затем посмотрела на меня. — Что ты думаешьо рассказе инкуба?

Теребя халат, я принялась анализировать полученную от инкубаинформацию. В его словах не было ничего, за что можно было ухватиться, никакогоключа — в общем, ничего, что помогло бы решить мою проблему. Однако мне недавало покоя странное чувство,— казалось, я услышала от него что-то знакомое,как будто он обмолвился о чем-то очень важном, но я никак не могла сообразить,что же это такое. Я снова потерла лоб и отложила в сторону халат.

— Думаю, ты права, — похоже, придется будить всех Стражейподряд. Нам лучше разделиться. Чем скорее начнем, тем скорее сможем хотьненадолго прилечь и поспать.

Два часа спустя я проскользнула в спальню Дрейка; в ушах уменя еще звучали гневные крики разбуженных мною Стражей. По крайней мере,сегодня мы сделали все, что было в наших силах. Нора попросила снова пустить еепереночевать в свободной комнате в апартаментах Дрейка, и я, зная, что спальняне нужна Хозяину, согласилась и приказала Джиму спать с ней.

Джим повиновался, бормоча что-то о долгожданной возможностихорошенько выспаться без храпа и скрипа кровати. Я пожелала Норе доброй ночи иотправилась искупать свою вину перед огнедышащим драконом.

В комнате было темно, но едва слышный шорох простыней далмне понять, что Дрейк в постели. Я сбросила одежду, осторожно прошла к тойстороне кровати, которая теперь стала моей, и скользнула в постель, вопрекивсему надеясь на то, что Дрейк не настолько рассержен на меня, чтобы сразуоткусить мне голову.

— Наконец-то ты пришла.

Он говорил холодно, но все-таки говорил.

— Извини, что я так поздно, но мы с Норой решили, чтообязаны предупредить всех живущих в отеле Стражей об опасности. — Япридвинулась к нему ближе, не зная, чего он хочет от меня — чтобы я ласкала илиоставила его в покое. Я отчаянно надеялась на первое, потому что уже одинаромат, исходивший от его тела, заставлял меня гореть от желания. — Дрейк,насчет сегодняшнего совещания — не могу выразить, как я сожалею...

— Нет, — произнес он, придавливая меня к кровати. — Сейчасмы не будем говорить об этом. Ночь принадлежит только нам двоим, ничему другомуздесь места нет.

Что я могла возразить на это? Я провела руками по его спине,целуя его так же страстно, как он меня. Между нами промелькнула искра егопламени, и я едва не рассмеялась от радости. На сей раз мои пальцы оставляли засобой огненные следы, когда я мягко касалась его кожи, лаская языком кончик егоязыка, властно проникший мне в рот. В груди Дрейка родилось низкое, глухоерычание, и при его звуке по телу у меня побежали мурашки, а бушевавшее внутрипламя страсти разгорелось еще сильнее. Без дальнейших разговоров Дрейкраздвинул мои ноги, устроился между бедер, обжигая меня своим поцелуем. С моихгуб сорвался крик невыносимого восторга, когда он вошел в меня и япочувствовала внутри его твердую плоть; я задыхалась не только от огня, которымон дышал на меня, но и от ощущения абсолютного единения.

Забыв обо всем, кроме желания, растущего внутри меня, яобхватила ногами его бедра и устремилась ему навстречу с такой же страстью, скакой он вошел в меня, впилась в его губы таким же поцелуем, от которого перехватывалодыхание, крепко сжала его бедра, пытаясь притянуть его ближе, чтобы его горячаяплоть еще глубже проникла в меня. Тело мое разрывалось от невыносимогонаслаждения. Я прокричала имя Дрейка ему в губы, и его ярко горевшие глазаосветили темную комнату. Огненные волны катились по моему телу, а Дрейкзапрокинул голову, опершись на руки, по его мускулистой груди струился пот, и втот момент, когда он достиг пика, тело его изменилось, его окутала дымка, и накраткий миг я увидела над собой длинную шею и грудь, не принадлежавшиечеловеку, покрытые сверкающей желто-зеленой чешуей. Дрейк содрогнулся, и яощутила внутри прикосновение жидкого огня — это он наполнял меня своейстрастью.

Дрейк без сил рухнул на меня; его тело было горячим, влажными человеческим, и в этот момент я поняла, что мы действительно связаны навеки.Это было не просто физическое влечение. Наши души слились воедино, соединенныечем-то, чего я не понимала, — и не знала, хочу ли я это понимать.

Я уткнулась лицом в его влажную шею, обняв его мускулистуюспину, пока он пытался отдышаться. Меня охватила странная тоска, желание, чтобымы могли вечно лежать вот так, в безопасности, вдали от всех тревог, только они я, свободные от всяческих обязательств и ответственности по отношению к внешнемуМиру.

Но наши обязательства никуда не могли исчезнуть, и никакоежелание не могло отменить их. Пока я лежала в постели, сжимая Дрейка в объятияхи наслаждаясь его теплом, знакомое чувство тревоги любезно напомнило о себе.

Я так испугалась, что едва не закричала.

Дрейк оторвал голову от моего плеча, слегка отодвинулся и,перекатившись на бок, оперся на локоть и оглянулся.

Свет от пылавшей двери освещал его прекрасное, гибкое тело.