Как мы меняемся (и десять причин, почему это так сложно) - Росс Элленхорн

Ощущать себя частью целого, чтобы быть независимым

Дети, лишенные родительской любви (я ранее упоминал об этих исследованиях), – прекрасный пример такого парадокса. Те, у кого отношения с родителями прочные, не цепляются за них. Напротив, именно благодаря этим крепким связям такие дети склонны самостоятельно исследовать мир, в отличие от тех, кто лишен стабильных взаимоотношений. Прочные и хорошие взаимосвязи – предпосылки для формирования независимой и самодостаточной взрослой личности.

Парадоксально, но именно такая личность способна использовать контакты с окружающими для собственного роста. Это потребность во взаимосвязях, а не эмоциональная зависимость. «Умение быть одному является условием способности любить», – отмечает Фромм[176]. Неважно, как мы справляемся с суровой реальностью своего одиночества, мы продолжаем взаимодействовать с другими людьми, а наш рост и развитие будут зависеть от глубины этих связей. Стабильность человеческих контактов необходима нам, чтобы противостоять головокружению свободы.

Пример того, что стойкость перед лицом преобразований до определенной степени зависит от ваших социальных связей, – ближайший центр занятий йогой. В большинстве таких центров обучают определенному стандартному набору поз без особых вариаций. Значит, указаниям инструкторов вполне можно следовать и дома. Почему же люди посещают такие центры, выкладывая с трудом заработанные деньги?

То же самое в отношении групповых занятий спортом. Посмотрите пару роликов, выберите отличный комплекс для укрепления мышц – и готово. К чему все эти программы: SoulCycle, Crossfit, Zumba? Или регулярные встречи, как у Weight Watchers? Компания Peloton, оцениваемая в 4 миллиарда долларов, продает велотренажеры с мониторами, на которые передается изображение занимающейся группы. Вы крутите педали в комфортной обстановке в собственном подвале, где единственный напарник – водонагреватель, и в то же время воображаете, что вы среди других спортсменов. К чему выкладывать кучу денег, чтобы потеть в обществе виртуальных незнакомцев? Потому что находиться в обществе других и ощущать их поддержку – значит сохранять мотивацию. Записываясь в различные центры и посещая групповые занятия, вы не преследуете цель лучше растянуться, эффективнее тренироваться или быстрее сбросить вес – все это можно сделать при помощи видеороликов или книг. Нет, вы ищете то, что может дать только общение с группой: подкрепленное социальными контактами упорство, чтобы продолжать двигаться вперед, несмотря на то что задача сложна и требует усилий[177].

Разумеется, ваша способность к преобразованиям зависит от сочетания багажа, который вы приносите в силовое поле, и мотивационных ресурсов, к которым есть доступ. Наверняка вы не раз слышали о внутреннем ядре, что придает мужество и не реагирует на разные факторы, – в психологии тема непоколебимости и жизнестойкости весьма популярна[178],[179],[180]. Но наша патологичная индивидуалистская культура, опирающаяся на принцип «сделай сам», обычно игнорирует тот факт, что способность двигаться вперед, несмотря на сдерживающие силы, в значительной степени зависит от социальной обстановки. Такой подход в корне неверен.

Напротив, упорство на пути к цели частично обусловлено определенными социально-психологическими «ресурсами». Об этом говорит Стивен Хобфолл в своей работе, посвященной «ресурсосбережению»[181],[182].

Мобилизация социальных ресурсов

Хобфолл убежден, что некоторые социальные ресурсы – например, общая уверенность в себе или самооценка – существуют внутри индивида в качестве определенных психологических черт. В зависимости от наших действий и от обстоятельств они могут укрепляться или ослабляться. Остальные ресурсы – социальная поддержка, чувство принадлежности к определенной группе – пребывают исключительно во внешней среде.

Рассмотрим простое действие: как человек поднимается на холм. Это прекрасный пример из реальной жизни, который социальные психологи используют для того, чтобы изучать, как люди преодолевают трудности. Оказывается, на ваши ощущения при подъеме в гору (в том числе и на то, насколько крутым он вам кажется) влияют и понимание цели[183], и социальная поддержка[184], и самооценка[185].

Если идущие вверх осознают смысл этого подъема, располагают поддержкой группы людей или повышенной самооценкой, идти им легче, а склон кажется не таким крутым.

Когда вы берете курс на преобразования, оценка сложностей – лишь половина дела. Вы смотрите в лицо предстоящим переменам и определяете, насколько крут подъем и сколько нужно приложить усилий, чтобы попасть из точки А (где вы сейчас) в точку Б (где находится ваша цель). Вторая часть работы – это оценка угроз: что произойдет, если вы плохо себя почувствуете или столкнетесь с опасностями на пути.

Как отметил мой коллега по изучению боязни надежды Кент Харбер в своей работе «Ресурсы и восприятие», наше ощущение угроз также зависит от доступа к ресурсам.

В ходе исследований Харбер[186] поместил живого тарантула в прозрачный ящик из органического стекла, который подвесил на удочку. Этот ящик опускали перед участниками эксперимента. Людям с заниженной самооценкой казалось, что тарантул ближе к ним, чем он был на самом деле. И, что наиболее важно для нас сейчас, в тот момент Харбер и его коллеги по лаборатории воздействовали на самооценку испытуемых. Группа, продемонстрировавшая высокую самооценку, вспоминала случаи, когда окружающие им существенно помогли; в другой группе испытуемые воскрешали в памяти ситуации, когда не получили поддержки.