Академия Грайн. Выпускной курс - Кристина Кандера

Ей нужно было время. Подумать, переосмыслить, разобраться в себе, в своих чувствах, понять, чего же она желает на самом деле. И Гардов, сам того не желая, это время ей предоставил.

Обдумав все это по дороге домой, благо в поезде у нее было отдельное купе и достаточно времени для того, чтобы заняться самокопанием, Лиз решила не страдать. Время все расставит по местам, как бы они не противились этому.

А в столице ее ждал пустой особняк и послание на автоответчике — Абзалов приглашал девушку на ежегодную вечеринку. Сразу Лиз не хотела идти, к тому же и Света и Стас, с которыми она связалась, как только получила это приглашение, однозначно отказались от посещения вечеринки в дома Северьяна. Подруга даже высказалась в довольно резкой форме.

Но потом, пострадав в одиночестве целых два дня, девушка решила развлечься. В конце концов, то, что она пойдет на вечеринку к Абзалову еще ничего не значит. Там будет много друзей, тех, с кем Лиз всегда находила общие темы для общения. Так почему бы и нет? К тому же, будет чем заняться на каникулах, а не слоняться по особняку и пугать прислугу своим неприкаянным видом.

Традиционная вечеринка у Абзаловых была… традиционно скучной. Знакомые лица, вычурные дорогие наряды, изысканные прически, блеск драгоценностей дополнялись фальшивыми улыбками и плохо скрытым любопытством. Всем было интересно, почему Лиз появилась на этом вечере в одиночку. К их троице в обществе уже привыкли, стали воспринимать компанию Шермер-Гроу-Лагодин, как нечто единое целое. Свету общество всегда принимало благосклонно, не забывая о том, что она является единственной наследницей немаленького состояния, называли «несчастной сироткой», Стаса же — терпели, не столько из-за его самого, сколько из-за расположения и покровительства Роана Шермера.

А сегодня Лиз явилась одна, и всем было интересно, чем же это вызвано. Девушка замучилась отвечать, что счастливые влюбленные проводят время вдвоем и, нет, они не поссорились, они просто пытаются больше времени проводить друг с другом, а Лиз не желает быть третей лишней. Убедила ли она кого-либо? Вряд ли. Ну и плевать. Мнение света для Лиз сейчас не имело значения. Пусть думают, что хотят.

Ей было скучно. Даже тоскливо. Знакомые лица, разговоры, повторяющиеся из раза в раз: о платьях, драгоценностях… женихах, скандалах и намеках на скандалы. Ничего нового, ничего интересного… скука, смертная скука.

Тихонько вздохнув, чтобы не привлекать к себе внимания, Лиз, удерживая в одной руке бокал с легким игристым вином, стала осторожно продвигаться по периметру огромного зала, чтобы отыскать Валерьяна Абзалова или его супругу. Оставаться на этом вечере и дальше желания не хотелось, но и покинуть гостеприимный дом, не выказав благодарности за приглашения хозяевам вечера, тоже являлось признаком плохого тона.

Найти кого-то из хозяев торжества не получалось и Лиз, поджав губы от расстройства, остановилась у одного из столиков с напитками. Поставила свой полупустой бокал, вздохнула, раздумывая, стоит ли выпить еще.

— Ты скучаешь, — знакомый голос за спиной заставил ее чуть вздрогнуть и обернуться. Северьян, великолепный в идеальном, пошитом на заказ, костюме стоял позади, и с легкой улыбкой смотрел на девушку. — Это вечеринка, Лиз. Здесь принято развлекаться.

— Я развлекаюсь, — девушка выдавила из себя слабую улыбку. Странно, но в начале вечера ей казалось, Абзалов не оставит ее в покое, будет ходить по пятам и требовать внимания. Но что-то случилось, Северьян поприветствовал ее, они станцевали пару обязательных танцев, а затем он исчез. И вот, появился снова, точно бы почувствовал, что девушка собирается покинуть его дом.

— Я не заметил.

— Ты следил за мной?

— Весь вечер не сводил глаз, — Северьян улыбался. — Ты красивая.

— Спасибо, — дежурный комплимент, дежурная благодарность в ответ.

Они помолчали. Лиз уже собралась с духом, чтобы попрощаться и покинуть вечеринку, но Абзалов ее опередил.

— Почему ты сегодня одна? — этот вопрос побил все рекорды на этом вечере и Лиз вздохнула слегка раздраженно, но все же взяла себя в руки, сумела удержать на губах вежливую улыбку.

— Потому что Света и Стас вьют свое уютное гнездышко и не желают отвлекаться на остальных смертных.

— А… Гардов? — и вот вроде ничего особенного он не спросил, и даже тон выдержал принятый в обществе вежливо-отчужденный, но чувствовалось, что за этой вежливостью и непроницаемой маской скрыто нечто намного более глубокое, личное… опасное?

— Егор проводит каникулы со своей семьей, — удержать лицо получилось и даже улыбка осталась приклеенной к губам, но голос… голос чуть дрогнул, что не преминул отметить Северьян.

— Гроза в раю? Этого и следовало ожидать.

— Что ты хочешь этим сказать? — тут же ощетинилась Лиз и сразу же, стоило только этим словам сорваться с губ, пожалела о своем порыве. Нужно было видеть, как загорелись глаза Абзалова, как скривились в понимающей (слишком понимающей) улыбке губы. — Не отвечай, — отмахнулась Лиз, как можно безразличнее. — В любом случае, меня не интересует твое мнение.

— А зря. Кто-то же должен тебе сказать.

— Что сказать?

— Что вы не подходите друг другу, Лиз. Совсем! Вы из разных, даже не просто социальных слоев общества, — из разных миров, Лиз! Что вас ждет в будущем?

Лиз вздохнула и отвела глаза, принялась разглядывать зал. Блеск драгоценностей слепил глаза, улыбки, легких смех, тихие разговоры о политике, бизнесе, акциях… А перед глазами стоял поздний вечер, занесенный снегом двор обычной старой пятиэтажки, тяжелая подъездная дверь и Егор, выскочивший на улицу в домашней обуви и наскоро наброшенной на плечи куртке.

— И знаешь, что? — продолжал Северьян, не обращая внимания на то, что его собеседница уже уплыла мыслями куда-то вглубь себя. — Я уверен, что все это понимают, кроме тебя. Твои друзья, отец… они прекрасно видят, что у вас с Гардовым нет никакого будущего, но не желая расстраивать тебя, пытаются поддержать.

Лиз же видела маленькую квартиру, обставленную довольно просто, но с любовью. Старую мебель и вытертый, но чистый ковер на полу. Бережно хранимые вещи, фотографии на полках… уют, тепло и тоска… светлая грусть о том, что было и чего уже не будет никогда.

— И Гардов, я уверен, что он тоже это понимает, Лиз. И я вряд ли ошибусь, если предположу, что именно он выступил инициатором вашего с ним разрыва. Он достаточно умен, чтобы догадаться, насколько вы с ним разные…

Маленькая кухня, в которой они втроем едва могли разместиться, служившая одновременно и столовой. Простые блюда, приготовленные Маргаритой. Пирог с малиновым вареньем, овощное рагу, для которого Лиз сама чистила овощи… впервые в жизни, надо признать. И у нее не особо получалось, а Егор смеялся над ней и пытался объяснить, как именно это делается. И снова тепло, что разливается по венам. И чувство того, что здесь, на этой тесной кухоньке, где нет современной техники, куда никогда не ступала нога наемных поварих, на самом деле ей не место. Но так хотелось остаться там подольше! Потому что тогда она была счастлива. И пусть у нее не сразу получилось почистить овощи и она совершенно не представляет с какой стороны надо подойти к плите… Она была там счастлива.