Два шага на небеса - Андрей Дышев

– Стоять! – крикнула Алина, заметив перемещение генерала с дамами, и, подняв револьвер над головой, выстрелила.

Дамира вздрогнула и вскрикнула.

– Вауу! – возопил Мизин, то ли поднимая руки вверх, то ли пытаясь закрыть ими уши. – Война, яшки-бляшки!

– Спокойно, – посоветовал генерал. – Не делайте резких движений. Все обойдется. – И успокоил: – Она просто сошла с ума.

Капитан с каменным лицом медленно шел к нам, одной рукой обнимая за плечо дочь. Не спуская с них глаз, Алина тыкала ключом с медной цепочкой в гнездо, пытаясь запереть рубку. Когда ей это удалось, капитан и Лора поравнялись с нами. Эдди встал впереди дочери, закрывая ее собой, и, едва разжимая губы, сказал всем нам:

– Делайте все, что она скажет… Это продлится недолго…

– Скажите, капитан, – пробормотала из-за моей спины Дамира. – А в какую страну она требует плыть?

– В Москву, – краем рта пошутил генерал.

– В Москву? – удивилась Дамира. – А разве Москва стоит на берегу моря?

Алина приблизилась к нам и встала в нескольких шагах, по-прежнему сжимая револьвер двумя руками. Ветер трепал ее серебристые волосы и сарафан, отчего он плотно облепил ее, выделив рельеф тела и нательного белья. Мне в голову пришло нелепое сравнение: мы, в меру молодые и красивые, смело смотрели в дуло револьвера, так же смело, как это делали борцы за свободную Италию в книге известной писательницы.

– Мне очень жаль, – произнесла Алина. – Но прежде чем вы сойдете на берег, с каждым из вас разберется полиция.

– Сегодня все помешались на полиции, – вполголоса произнес капитан.

– Капитан! – императивно заявила Алина. – Сейчас вы свяжетесь с патрульным катером и объясните, что на борту «Пафоса» совершено преступление.

– Валерий Васильевич! – обратился ко мне Эдди, чуть-чуть повернув голову. – Может быть, вы объясните девушке, что эту проблему мы с вами уже решили?

– Вам что-нибудь не ясно? – высказала усиливающееся раздражение Алина.

Капитан кашлянул в кулак и ровным голосом пояснил:

– К сожалению, моя радиостанция может связываться только по фиксированным частотам. Уцелело всего две кнопки: на пятьсот килогерц для сигнала бедствия и прямая связь с моей супругой в Штатах. Что вы предпочитаете?

– Probably, it is any virus, which induces desire to communicate with police, – размышляла вслух госпожа Дамира. – Can be, it is transmitted by a sexual way? How you believe, Stelle?[15]

Кажется, в сценарии Алины неувязка со связью не была предусмотрена. Девушка устала держать килограммовый «мастерпис» в вытянутых руках. Выискивая более удобную позу, она топталась перед нами, словно палуба была раскалена как сковородка. Сейчас она загонит всех в каюты, подумал я. Затем попытается с моей помощью отремонтировать радиостанцию, в худшем случае отправит в эфир сигнал бедствия. Полиция, встретив на борту вооруженную капитанским револьвером дамочку, в первую очередь арестует ее. Во вторую – меня. Потом начнутся очень долгие разбирательства.

– Вот что, – не справляясь с учащенным дыханием, произнесла Алина, опуская локти на перила. – Слушайте меня! Разберемся с каждым! Вас, капитан, я обвиняю…

В тот момент, когда все мы более всего хотели услышать слова Алины, откуда-то снизу донесся оглушительный хлопок, словно у тяжеловесного «МАЗа» разорвалась в клочья покрышка. Несколько секунд мы все прислушивались к всплеску волн за бортом. Мне показалось, что к этим звукам добавилось едва различимое бульканье, словно рядом с яхтой работали аквалангисты.

– Что это бабахнуло, капитан? – спросила Дамира, не скрывая волнения. – Такое ощущение, что прямо подо мной!

– В машинном отделении, – равнодушно произнес капитан. – Вполне может быть, что из-за экстренного торможения разорвало силовую установку и топливный бак.

– Хорошенькое дельце! – недовольно сказала Стелла, покосившись на капитана. – И что теперь будет?

Мы все смотрели уже на капитана, позабыв об Алине и ее револьвере, нацеленном на нас.

– Сделайте что-нибудь! – потребовала Дамира у капитана.

– Все претензии – к этой милой даме, – безапелляционно заявил капитан.

Алина теряла не только контроль над пассажирами, но и над собой. Она уже не могла скрыть своего замешательства и, отступая по палубе, кидала взгляды на вход в помещения.

– Сходи в трюм! – крикнула она мне. – Посмотри, что там…

– Идите-идите, – презрительным тоном, каким впору обращаться к предателю, поторопила меня Дамира. – Вы у госпожи Алины в любимчиках и, конечно, против нее не пойдете!

– Выбей у нее пушку! – шепнул мне генерал, ткнув кулаком в спину. – Слабо, Нефедов?

– Сейчас! – пообещал я и зашел в холл.

– Трюмную дверь не забудьте за собой задраить! – крикнул капитан мне вдогон.

Я спустился по лестнице и свернул к трюмной двери. Она была открыта настежь – кажется, я выходил оттуда последним и не закрыл ее за собой. Чем ближе я подходил к люку, тем отчетливее слышал шум воды и запах гари. Предчувствуя недоброе, я пошел быстрее и, спрыгнув с лестницы на трюмное дно, сразу же угодил ногами в воду. Где была пробоина, я не видел, но, судя по тому, как быстро поднимался уровень воды, размеры пробоины были устрашающими.

Развернувшись, я выскочил из люка, захлопнул за собой дверь и задраил ее, потянув запорную ручку вверх.

– В трюме вода! – объявил я, поднявшись наверх. С мокрых до колен брюк стекала вода, и подо мной расползлась лужа.

– Что значит вода?! Откуда там вода?! – закудахтала госпожа Дамира.

Алина покусывала губы и с мольбой смотрела на меня. Заварила кашу, мстительно подумал я, а теперь не знает, что делать.

– Скорее всего, – растягивая слова, произнес капитан, изучая свои ногти, – в трюме открылась течь. Не думаю, что «Пафос» продержится на плаву больше пятнадцати минут.

– Вауу! – отозвался из-за генеральской спины Мизин. – Я в такие игры не играю!

Задрав майку до груди, он почесал живот и шагнул ближе к борту.

– Послушайте! – вдруг пронзительным голосом крикнула Стелла. – Почему мы стоим? Мужчины, черт вас подери, сделайте что-нибудь!

– Капитан! – яростно поддержала девушку Дамира и, кажется, даже ударила его в плечо. – Вы почему не выполняете своих обязанностей?! Немедленно заделайте дырку!

Алина отступала, все чаще сигналя мне взглядом о своем бедственном положении. Никто уже не обращал на нее внимания. Капитан демонстративно сел на стул и водрузил ноги на стол. Генерал, нахмурившись и широко расставив ноги, в упор смотрел на Алину, крепко сжимая в руках барсетку. Госпожа Дамира судорожными движениями расстегивала верхнюю пуговицу блузки, словно ей было дурно; впрочем, ей в самом деле было нехорошо, она очень боялась за себя. Мизин под видом того, что сильно вспотел, снял с себя майку и принялся ожесточенно тереть ею под мышками. Лора за спинами отца и Дамиры приблизилась ко мне и, дернув за руку, шепнула: