Координата поврежденности - Владлена Дан

class="p1">– И сколько раз ты садился за руль после аварии?

Несмотря на собственное состояние, еще невыносимее было смотреть на такого Лайта. Это казалось… неправильным. Это же докторишка, светлое пятно на серой ткани мироздания, он не должен тонуть в черноте страха!

– Я…

Лайт всегда находил для него ответные слова. Всегда. Но не в этот раз.

– Остановись. Из нас двоих ты – тот, кто может справиться с паническими атаками другого. Я не по этой части, – произнес Мин.

– Да не будет у меня никакого приступа, – интонация Лайта ожесточилась, однако глаза продолжали смотреть на трассу. И внезапно тот добавил: – Там кто-то на дороге.

Для Бангкока подобное заявление не было чем-то удивительным. Однако не в глубокую ночь и не на безлюдной трассе, которая непонятно куда вела.

Мин оторвался от спинки сиденья. Действительно, в свете фар сквозь стекло виднелась одинокая фигура, однозначно женская, которая как-то неровно и, словно боясь, что ее обнаружат, шагала поодаль от дороги.

Путница и пассажиры машины заметили друг друга почти одновременно, ибо девушка испуганно обернулась. Лайт затормозил не потому, что Мин об этом ранее просил и не для того, чтобы уступить ему водительское место. Просто он понял все куда быстрее.

– Что беременная делает здесь одна в такой час?

Лайт отстегнул ремень безопасности и собирался выбраться из машины, но девушка, испугавшись, в панике побежала вперед.

– Черт! – выругался Лайт, уже готовый побежать вслед и объяснить незнакомке, что они не причинят ей вреда. Но, прежде чем Мин смог возразить, а Лайт окликнуть девушку, та споткнулась и упала, застонав так сильно, что даже они отчетливо это услышали.

Когда Лайт добрался до незнакомки и присел рядом с ней, Мин сам выбрался из машины и побрел следом, чтобы разобраться в чем дело. Девушка отрезвила его, как вылитое на голову ведро холодной воды.

Когда он наконец приблизился к ним, то услышал, как докторишка самым миролюбивым и успокаивающим тоном шепчет незнакомке:

– Не бойся. Мы не причиним тебе зла. Мы проезжали мимо и увидели тебя. Тебе больно? Я врач и могу помочь.

Вблизи живот девушки оказался куда больше, чем выглядел издалека.

– В-в-врач? – переспросила девушка, не переставая дрожать. По виду ей было где-то около семнадцати-восемнадцати.

– Ну, технически я только сегодня получил диплом. Официально еще не работаю, но проходил практику. В университете мы изучали акушерство.

– Что ты делаешь здесь одна в такое время? – в свою очередь спросил Мин. А девушка, похоже, впервые по-настоящему заметила его и тут же отпрянула, закутавшись в огромный пиджак, будто защищала ребенка от угрозы. Он же успел разглядеть на светлом сарафане красные пятна.

– Не бойся, это мой друг. Мы вдвоем поможем тебе. – Лайт осторожно, словно перед ним дикий зверек, положил руку девушке на плечо и ждал ее реакции, а она вновь скрутилась, хватаясь за живот, и застонала с такой неподдельной мукой, что Мин отступил на несколько шагов.

На секунду ему опять стало тринадцать, и перед ним лежала мама. Но иллюзия исчезла, как только Лайт обратился к нему:

– Надо перенести ее в салон. Нельзя осматривать ее прямо здесь, – скомандовал парень и взял девушку на руки. Мин скорее автоматически, чем осознанно помог и открыл заднюю дверь машины. – Отодвинь сиденья вперед. И нужно подложить что-то под нее.

– Говоришь так, словно она будет рожать в моей машине, – отчаяние в голосе выдавало его сполна.

– У нее отошли воды, бег и стресс ускорили процесс, – пыхтя от ноши на своих руках, сказал Лайт. Мин пытался действовать стремительно и не придумал ничего лучшего, чем снять с себя пиджак и накрыть им сиденья, после чего Лайт бережно опустил на него девушку.

– Я сейчас осмотрю тебя, хорошо? Не пугайся, – прошептал беременной Лайт, однако Мин видел страх и в его глазах.

Он отошел, потому что не мог смотреть на то, как Лайт, разведя девичьи ноги, склоняется над незнакомкой. И вовсе не от стыдливости. Это походило на страшный сон. Точно кошмар оживал наяву.

Когда парень снова выпрямился и повернулся, его руки были в крови.

– У нее кровянистые выделения, это плохой знак. Она может потерять ребенка, – сдавленным голосом объявил Лайт. – Мне… нужно продезинфицировать руки. Скажи, что у тебя есть алкоголь в машине, – закончил тот уже более решительно.

Мин закрыл глаза, шумно глотая воздух. Он не верил, что это происходит взаправду.

– Ты собираешься принимать роды?

– Надеюсь, нет. Но шейка матки раскрыта больше, чем на четыре сантиметра. Это активная фаза. Тут ничего не поделать. Позвони в скорую, однако к тому времени, как они приедут, может быть уже поздно.

– Ты не гинеколог! – заорал Мин и все же дрожащими руками начал рыскать по карманам в поисках телефона.

– Лучше уж я, чем никто. Она может истечь кровью или ребенок умрет в утробе. Учитывая вагинальное кровотечение и небольшую возбудимость матки, это похоже на первую стадию отслойки плаценты. Вероятнее всего, именно она и повлияла на преждевременные схватки.

С громкими матами Мин отошел к багажнику, параллельно набирая номер скорой.

– Вы позвонили в скорую помощь. Чем можем помочь?

– Мы встретили беременную девушку по пути, и у нее отошли воды, – это было самое внятное, что ему удалось выдавить из себя. Ситуация лишала его способности мыслить ясно.

– Вы можете указать ваше точное местоположение и состояние роженицы?

– Мы за городом… на трассе. Секундочку. – Он отодвинул телефон от уха и открыл геолокацию, чтобы назвать точный адрес. – Мой друг студент-медик, и он говорит, что у нее могла преждевременно отслоиться плацента. Он пытается сейчас помочь ей, но он не гинеколог. Он собирается стать нейрохирургом.

Разговаривая, Мин обследовал багажник. Он нашел лежащую в нем бутылку виски и мысленно поблагодарил Вселенную, ведь даже не помнил, как она здесь оказалась.

На другом конце линии дали указания, которые он толком не разобрал, и сказали ждать бригаду скорой. И прежде чем Мин успел поинтересоваться, сколько времени это займет, трубку повесили.

– Держи, – вернулся он и протянул Лайту виски, но тот взглядом указал на свои окровавленные ладони, тем самым прося помочь. Поэтому пришлось открыть бутылку самому и постепенно выливать алкоголь на чужие руки, пока не услышал: «Достаточно».

Лайт склонился над стонущей незнакомкой, пока Мин стоял на улице рядом с автомобилем и беспомощно смотрел на спину соседа. Он думал, что вырос: перестал бояться и чувствовать себя слабым и виноватым. А теперь он снова мог лишь смотреть и ничего не делать. Даже мыслить четко не выходило; так и подмывало сбежать, оставить Лайта, если тому так хочется снова