Ашхабадский вор - Александр Бушков

Дангатар взлетел по освещенной лестнице, прижался к створкедвери. Вроде бы никто незваного гостя не заметил. Он осторожненько повернулвитую ручку, потянул на себя… За резной дверью была сплошная темнота. Один задругим гости проскользнули внутрь, тут же дважды негромко кашлянул один изстволов с навинченным глушителем, и недоуменно приподнимающийся было из-застойки охранник в пиджаке и чалме сполз на пол. Дангатар отдал несколькоотрывистых распоряжений. Группа разделилась, один – Сашка-племянник, судя поросточку – остался на карауле возле входных дверей, один бесплотным призракомунесся на осмотр первого этажа. Спустя миг с той стороны послышалисьприглушенные хлопки: отдыхающие охранники обретали покой вечный.

Осталось трое: Дангатар, Карташ, Гриневский. Они взвинтилисебя по витой лестнице на второй этаж – ну не будешь же пользоваться лифтом безразрешения хозяев! Хотя лифт, кстати, имелся: металлическая клетка с решеткамииз причудливо переплетенных фигурок птиц и цветов. Площадка второго этажа, ещеодна сигнализация, выведенная из строя Дангатаром в два счета. А ничегоустроился нынешний хяким, сигнализация эта была не простая,динамически-тепловая, через которую мышь не проскочит и враг которую неотключит… если, конечно, не знает, как.

Длинный коридор, стены задрапированы тяжелыми, из-за«Филина» кажущимися розовыми тканями. Скульптуры воинов в кожаных доспехах,скульптуры полуобнаженных девиц. Кривые сабли на стенах… Поворот налево, исразу же из-за угла навстречу выскакивают три темные фигуры. И хотя Карташ былпредупрежден заранее, все же палец на курке непроизвольно дернулся, и «узи»едва не плюнул кусочком смерти в медной оболочке. Судорожно переведя дух,Алексей, как учили, взял на прицел неприметную нишу в углу и в душе восхитилсяначальником охраны мертвого Аллакулыева: поставить в торце коридораобыкновенное зеркало в рост человека, чтоб неприятель сдуру принялся палить всобственное отражение – это умно. Это дьявольски умно. Тем временем из нишивыдвинулся очередной страж – и пал, попав под пересечение трех молчаливыхсвинцовых струй. Шумно, вообще-то, упал, но теперь это не имело никакогозначения: они уже пришли, да и звуки, доносящиеся из спальни, могли атомныйвзрыв заглушить – не то что падение мертвого тела.

– Очки снимите, ослепнете, – уже не скрываясь,посоветовал Дангатар. – И помните: хякима не трогать.

Дверь в будуар отсутствовала – арку с закругленным верхомзакрывали тяжелые портьеры с изображением лилий. Одним движением он содралпортьеры с креплений, шагнул внутрь и щелкнул выключателем на стене.Пространство озарилось ярким светом, струящимся с потолка, из многоламповой вычурнойлюстры.

В будуаре имели место: посреди комнаты исполинский сексодромс атласными сиреневыми простынями под невесомым балдахином на тонких резныхподпорках, зеркальный потолок, толстенный ворсистый ковер на полу, разбросаннаяпо ковру одежда и три индивида, самозабвенно возящиеся на простынях – дваженского и один мужеского полу. Когда вспыхнул свет, толстый индивид с торчащимколом первичным половым признаком в момент прервал игрища и резво скатился засексодром, даже в такой ситуации рефлексы у него работали как надо, а двеобнаженные девицы, одна блондинка, вторая отчетливая азиаточка с визгомпрыснули в разные стороны. Карташ стрельнул для острастки и для демонстрациисерьезности намерений, и простреленная подушка взорвалась белым облаком пуха. Из-закровати ответили длинным ругательством. Девицы забились было в уголок, однако,повинуясь резкому окрику Дангатара, бочком-бочком, по стеночке пробрались квыходу и выскочили из будуара. Едва они исчезли, из-за кровати вынырнула лысаяголова, оглушительно грохнул выстрел, но только один – а потом пуля Гриневскогонавылет прошила пухлую руку с пистолетом. Индивид заверещал, как свинья подножом, и снова спрятался за сексодромом. Глухо брякнул об пол выроненный ствол.

– Вставай, Батыр, – по-русски сказал Дангатар. –Если ты мужчина, а не трусливый шакал, встань и посмотри мне в глаза.

Спустя целую вечность из-за сексодрома поднялся тучный,абсолютно лысый мужик. В левой руке он держал скомканную простыню, прикрываясрам, правая же висела плетью, и с нее медленными тягучими каплями стекала наковер кровь. Дангатар склонил голову набок, с брезгливым интересом, точнопрепарированную лягушку, разглядывая толстяка.

– Ах, Батыр, Батыр, ну что за самонадеянность! –сказал он. – Ты же знал, что покушение сорвалось, что след обязательноприведет к тебе… Почему ты остался во дворце хякима? Почему вообще не сбежал изстраны, пока не уляжется буря? Ай-ай-ай, Батыр, я думал, ты умнее…

– Ты… ты не посмеешь! – губы хякима дрожали, ипотому слова давались ему с трудом.

– Я? – вроде бы задумался Дангатар, к чему-топрислушиваясь. – В самом деле, ты прав, я не имею права тебя судить. Кто ятакой, чтобы решать судьбу хякима… пусть даже и исполняющего обязанностихякима? Хякима, которого совет избрал единогласно – после трагической, нелепойсмерти хякима Аллакулыева…. Нет-нет, я не могу. Я слишком мелкая сошка…

Голый Батыр несколько успокоился, даже приосанился. В голосеего проявились барственно-покровительственные нотки:

– Уж не думаешь ли ты, что я имею какое-то отношение кпокушению на Туркменбаши, Дангатар? Где твой разум? Ну сам посуди, какая мневыгода от смерти Ниязова? Я получил должность хякима, а если президент будетмертв, еще неизвестно, как повернется, как пойдет передел власти, кто раскроетпасть на велаят…

Дангатар лишь развел руками, и Батыр успокоилсяокончательно.

– Ты правильный человек, Дангатар, и я, пожалуй,замолвлю за тебя словечко перед некими высокопоставленными людьми. А теперь даймне одеться и перевязать…

– Теми самыми высокопоставленными людьми, которыепомогли тебе устранить Аллакулыева и занять его место, да, Батыр? –спокойно перебил Дангатар. – И которым, в обмен на пост хякима, ты обещал,что именно ихчеловек, смертник, от имени Карыйского велаята будет вручатьподарок Сердару на Празднике праздников, да, Батыр?

Батыр открывал и закрывал рот, как выброшенная на берегрыба.

– Значит, все-таки бомба… – пробормотал Карташ.

– Ага, – охотно кивнул Дангатар. – В томсамом кубке. Там такой рычажок был, повернешь – и все, и прощай навеки,бессмертный Сердар, а заодно все, кто поимеет глупость оказаться в радиуседвадцати метров. Так что ты вовремя успел.

– Да я вообще герой… – буркнул Алексей, чтобы хотьчто-то сказать. Потому что на душе у него кошки скребли. На хрена Дангатарразоряется, бляха-муха? Не в американском же дурном боевике находимся, где подфинал плохой парень долго и обстоятельно объясняет хорошему парню, почему тотне прав и всенепременно должен быть наказан порцией свинца. И объясняетисключительно за тем, чтобы хороший успел подготовиться к контратаке ифинальной схватке – для пущей радости зрителей…

И только тут он понял, что Дангатар просто-напросто тянетвремя. Чего-то ждет.