Схватка - Евгений Шепельский
Шрифт:
Интервал:
Он взял что-то из-за корпуса часов — мелькнул золотистый ободок, и, приподняв первый дурацкий указ, ударил по нему с силой. Я понял, что в руках председателя Коронного совета — та самая печать, что визирует указы. И он визировал все до одного мои дурацкие указы. Все до одного!
— Вот ваши указы, Торнхелл… Каждый из них будет обязательно подшит в Законный свод, и оглашен на площадях Норатора, дабы все могли познать истинную мудрость пятого архканцлера Санкструма!
На это я и рассчитывал. Аджи решил не просто растоптать меня, но и унизить — унизить посмертно, превратив в пугало, в дурачка, в болвана. И попал в ловушку.
Я сделал несколько шагов к трибуне и протянул дрожащую руку к визированным указам:
— Позволите?
Таренкс Аджи улыбнулся:
— Разумеется!
— Все эти указы теперь — обязаны для исполнения? — спросил я громко.
Аджи ответил не менее громко, мимо воли принимая мой тон:
— Зачем вы спрашиваете, Торнхелл? На каждом — виза совета, проставленная моей рукой. Все эти указы до одного — отныне правомочны! И мы озаботимся, чтобы весть о каждом из них дошла до всех окраин Санкструма!
Я быстро перебрал стопку, выудил нужный мне указ, прочие с улыбкой положил на место.
Снова прошел к пюпитру.
— Капитан Бришер, вы все слышали?
Огненная борода капитана наемников погасла. Он взирал на меня с глубочайшим сочувствием. Ничто не могло мне помочь. Я был обречен.
— Слышал, ваше сиятельство.
— Вы видите печать Коронного совета?
— Да! Вижу печатку Совета!
— Указ — правомочен?
— Целиком правомочен, ваше сиятельство. Да, сиятельство! Я вижу визу!
— И если Коронный совет будет оспаривать указ — который только что завизировал, что вы скажете?
— Что я скажу… что же я скажу?
— Что это чертовская глупость, и только что завизированный указ отменен быть не может!
— Да, вот так и скажу, да!
— И если сам совет попытается воспрепятствовать исполнению указа, который только что принял, что сделаете вы?
— Это… глупость… преступление!
— Вот именно: глупость, преступление!
— И вы должны этому помешать!
— Именно так и сделаю! — Капитан продемонстрировал Коронному совету внушительный кулак. — Если кто-то попытается…
— Тогда читайте указ целиком!
Бришер крякнул, развел руками. Взял бумагу.
— Читайте вслух!
Читал Бришер, к счастью, бегло:
— «Запрещается селянам поедать рыбу на берегах Оргумина…» Вот же ерунда какая… А что это? А зачем это? Эмп… абсурд!
— Читайте весь указ!
Аджи привстал, тело его напряглось. Звериное чутье его подсказало: что-то готовится.
— «Нельзя есть рыбу кефаль жареную, вареную, пареную, а так же любым иным способом приготовленную…» Ох, Ашар, какая ерунда! «Нельзя поедать рыбу сельдь вареную, пареную, жареную, а так же любым иным способом приготовленную…» Ох, сохрани мой рассудок в здравости Ашар! «Нельзя поедать рыбу горка, если ее вынесет на берег…» Тьфу, тьфу, это ведь тот скелет, что я видел на площади старой припортовой? Невкусный!
Я зыркнул на песочные часы. Времени оставалось максимум полчаса.
— Именно он. Читайте еще! Все читайте!
Он прочитал. Он перечислил десять видов рыб. Осталось еще двадцать видов — мелочная аргументация, въедливая, бюрократическая. А между сортами…
— «Нельзя поедать рыбу карася-зубарика вареного, пареного, жареного, а так же любым иным способом приготовленного… Сим указом Коронный совет отстраняет себя от власти и распускается на два месяца сразу после проставления печати Совета под этим указом и отдает печать Совета в ведение архканцлера. А так же Коронный совет, проставив печать под этим указом, в виду скоропостижной смерти императора, отдает в полное и безраздельное распоряжение архканцлера Торнхелла Большую имперскую печать, каковой печатью Торнхелл может распоряжаться по своему усмотрению единолично до тех пор, пока не будет избран новый император… И всякое препятствие деятельности архканцлера карается смертью. Нельзя поедать рыбу ставриду…» Ох…
Именно ох. Зал вскипел. Таренкс Аджи стал похож на бешеный огурец, плюющийся семенами слов, и слова эти были сплошь ругательствами.
— Все правомочно, капитан? — спросил я.
Бришер пошевелил губами.
— Все правомочно? — спросил громче, ибо Аджи слишком разошелся.
— Болван! Крейн тупой! — орал он, прибавляя к моему титулу увесистые площадные эпитеты. — Вы не смеете распускать совет! Древнее уложение запрещает!
Я развел руками в недоумении:
— Разве я сделал что-либо против уложений? Вы сами себя распустили! Все правомочно, капитан?
Бришер кивнул:
— Правомочно, господин архканцлер. Указ — вот, печать — вот… Как же не правомочно? Я дам в рыло… кхм… докажу неправоту всякого, кто скажет, что указ — неправомочен!
Я кивнул, сказал зычно, выпрямившись и глядя на трибуны:
— С этого момента и на два месяца — Коронный совет сам себя распустил, и слова его вне закона.
Зашумело, заволновалось дворянское море. Скрестились на мне недоуменные, озлобленные взгляды. Эти дяди могли обмануть кого угодно, и внезапно сами оказались обмануты. С трибун Умеренных понеслись в адрес Таренкса Аджи проклятия — как же, купился, дал себя обмануть, спустил Коронный совет в канализацию.
Я осторожно забрал указ, сложил, спрятал за пазуху. Взгляды послов Сакрана и Армада мне не понравились. Это были нехорошие взгляды очень умных, очень опасных людей.
— Свет Ашара! — вдруг вскричал Аджи. Он не утерпел, перемахнул трибуну и ринулся ко мне, подписав себе смертный приговор согласно указу, который только что завизировал. Я выхватил кастет и ударил местного Кромвеля в скулу. Придержал его за руку, и вырвал из нее печать Коронного совета. Затем приложился к челюсти Аджи снова, от души, так, что он отлетел к трибунам.
По рядам прокатилось шевеление. Шум усилился многократно. Почти все члены Коронного совета вскочили.
— Назад! Бришер, отходим!
Капитан заслонил меня телом, отдал краткие команды. Алые по сторонам обнажили оружие. Я деловито спрятал печать в карман. Без нее никто не сможет восстановить полномочия Коронного совета.
— Болван! Крейн тупой! — орал с пола Аджи, плюясь зубами. — Это тебе не поможет. Двадцать минут! У тебя ровно двадцать минут полномочий! А потом… ты станешь простым человеком, и я позабочусь…
Тик-так, шшшух-шух…
Действительно, двадцать минут. Мы успеем. Я подбежал к трибуне и схватил песочные часы.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!