МИД. Министры иностранных дел. Внешняя политика России: от Ленина и Троцкого – до Путина и Медведева - Леонид Млечин

— Видите ли, Сталин был очень оригинальный человек. Он привыкал к людям и верил им, если раз поверил. И Сталин поверил немцам. Когда немцы напали, Сталин так расстроился, что слег в постель… На него так подействовало вероломство немцев; мы бы никогда этого не сделали — нарушить договор спустя несколько месяцев после подписания!.. Это подло. Только постепенно Сталин овладел собой и поднялся с кровати. И вот в это время Вячеслав Михайлович стал говорить, что надо прогнать Сталина, что он не может руководить партией и страной. Мы ему стали объяснять, что Сталин доверчив и у него такой характер. Но Молотов слышать не хотел, он не понимал особенности Сталина…

В реальности Молотову не хватило решительности или, напротив, ему хватило осторожности не претендовать на место первого человека. Сталин, увидев, что никто не собирается его свергать и что армия отступает, но обороняется, вскоре пришел в себя…

Нарком военно-морского флота Кузнецов рассказывал, что уже в конце войны во время довольно частых приемов в Москве после официального ужина Сталин приглашал всех в небольшой кинозал. Несколько раз, к удивлению собравшихся, он требовал крутить картину «Если завтра война». Приглашенные на очередной просмотр наркомы и генералы спрашивали друг друга:

— Какая будет сегодня картина?

Нарком черной металлургии Иван Тевосян, лукаво улыбнувшись, отвечал:

— Самая новая: «Если завтра война».

Этот широко известный в довоенные годы фильм показывал победоносную войну над Германией, когда на помощь Красной армии приходил немецкий пролетариат. Война проходила совсем не так, как в картине, но Сталин совершенно не обращал на это внимания. Когда начинался фильм, Сталин обыкновенно повторял присутствующим, что война началась для нас неудачно, потому что Гитлер напал неожиданно… Но то, что происходило на экране, ему нравилось. Он хотел видеть эту картину вновь и вновь. На большом экране советские войска немедленно переходили в контрнаступление и гнали врага, уничтожая его на чужой территории малой кровью, могучим ударом.

Министра, чья политика провалилась, отправляют в отставку. Но Сталин не мог винить Молотова в трагедии 1941 года, иначе пришлось бы признать, что он сам совершил чудовищную ошибку. Сталин и Молотов просто сделали вид, что все правильно, и как ни в чем не бывало повернулись лицом к Западу, над которым только что издевались.

Впрочем, отношение Сталина к Молотову действительно изменилось, но не из-за международных дел. Видели это только в высшем эшелоне руководства. Для всей страны Вячеслав Михайлович оставался самым близким к Сталину человеком.

По случаю пятидесятилетия Молотова 9 марта 1940 года все газеты были заполнены посвященными ему статьями, оставленные в живых старые большевики описывали неисчислимые революционные заслуги Молотова. Город Пермь переименовали в Молотов. На карте страны появились три Молотовска, два Молотовбада, мыс Молотова, пик Молотова, множество улиц, заводов и колхозов стали носить его имя. Но в реальности положение Молотова в партийно-государственной верхушке изменилось. Еще перед войной Сталин не упускал случая показать Молотову, что он не соратник, а подчиненный. Демонстративно делал ему выговоры, отвергал его точку зрения и прислушивался к заместителям Молотова.

В марте 1939 года на XVIII съезде Молотов, как глава правительства, делал доклад об очередном пятилетнем плане развития народного хозяйства страны. Все такие доклады обязательно заранее утверждались на заседании политбюро.

Но на следующий день политбюро приняло постановление «О докладе тов. Молотова»:

«1) Признать неправильным, что тов. Молотов в своем докладе не остановился на итогах дискуссии и на анализе основных поправок и дополнений к тезисам.

2) Предложить тов. Молотову исправить это положение».

Это была невиданная выволочка, которая не прошла незамеченной для партийной верхушки. В мае 1941 года Сталин освободил Молотова от обязанностей главы правительства и сам стал председателем Совнаркома. Почему он это сделал? На сей счет существует множество предположений. Большинство авторов сходится в том, что накануне войны Сталин хотел сконцентрировать руководство страной в одних руках. Но в реальности это уже давно произошло! Сталин был человеком, который все решал единолично. Остальные могли советовать, если он был склонен поинтересоваться их мнением. Глава правительства столь же беспрекословно исполнял его указания, как и любой другой чиновник…

Скорее дело в другом. Сталин сделал Молотова главой правительства себе в подмогу в 1930 году, когда в политбюро еще сохранялись остатки разномыслия и Сталин нуждался в надежном сотруднике на ключевом посту. Десять лет спустя Сталин прочно перешел в разряд небожителей. Должность главы правительства, которую когда-то занимал Ленин, формально считалась равной посту генерального секретаря. А зачем ему держать рядом с собой равную фигуру?

Кроме того, сыграло свою роль и обстоятельство, с которым потом столкнутся и Хрущев и Брежнев. С осени 1939 года Сталин активно занялся внешней политикой. Конечно, в мире никто не заблуждался относительно его реальной роли, но с протокольной точки зрения он был никем. А он уже обдумывал возможность поездок за границу. Весной сорок первого они с Молотовым не раз говорили: а не поехать ли Сталину в Берлин? Конечно, за границей он мог появиться только в роли главы правительства.

4 мая 1941 года политбюро приняло постановление «Об усилении работы советских центральных и местных органов», в котором, в частности, говорилось:

«1. Назначить тов. Сталина И.В. Председателем Совета Народных Комиссаров СССР.

2. Тов. Молотова В.М. назначить заместителем Председателя СНК СССР и руководителем внешней политики СССР, с оставлением его на посту Народного Комиссара по иностранным делам.

3. Ввиду того, что тов. Сталин, оставаясь по настоянию политбюро первым секретарем ЦК ВКП(б), не сможет уделять достаточного времени работе по секретариату ЦК, освободить его от обязанностей наблюдения за Управлением пропаганды и агитации ЦК…»

Итак, первым заместителем Сталина в партии стал ленинградский секретарь Андрей Александрович Жданов, а в правительстве — доктор экономических наук Николай Алексеевич Вознесенский, председатель Совета по оборонной промышленности и бывший председатель Госплана. Молотов был окончательно оттеснен на вторые роли.

В 1939 году Молотова избрали почетным академиком по отделению истории. Он велел «Правде» напечатать благодарственную телеграмму.

Сталин удивился, что Молотов благодарит академиков, писал ему:

«Я был поражен твоей телеграммой в адрес Вавилова и Бруевича по поводу твоего избрания почетным членом Академии наук. Неужели ты в самом деле переживаешь восторг в связи с избранием в почетные члены?..

Я не думал, что ты можешь так расчувствоваться в связи с таким второстепенным делом, как избрание в почетные члены. Мне кажется, что тебе, как государственному деятелю высшего типа, следовало бы иметь больше заботы о своем достоинстве».