Самба «Шабаш» - Эрве Жюбер

— Вы подтверждаете эту информацию?

— Несколько камней обрушилось из-за небольшого землетрясения, — неуверенным голосом ответил он. — Но трилитон остался стоять.

Морель смущенно ответил Ванденбергу:

— Здесь иной случай, чем с Малой Прагой. Если трилитон стоит, Стоунхендж по-прежнему участвует в голосовании.

— И Мондорама! — рявкнул басистый голос.

Уоллес величественно прошел по проходу, поздоровался с присутствующими и поднялся к посланцам, которые раздвинулись, чтобы занять побольше места на трибуне. Кожа мага была неестественно розовой, но он превосходно владел собой. Уоллес сбросил плащ на сиденье и уселся между Отто и Аматасом. Тагуку занял место между Аматасом и Эльзеаром.

— Вряд ли я ожидала такое, — прошипела Баньши, мотая головой. Она повернулась к Морелю и ткнула обвиняющим пальцем в мага: — Этот человек лжет! Мондорама затонула.

— Не без вашей помощи, — согласился Уоллес. — Но часть ее дрейфует неподалеку от Коранака, не так ли, уважаемый арбитр?

— Совершенно верно, — подтвердил Морель. — У нас тот же случай, что и со Стоунхенджем. Мондорама тоже участвует в голосовании.

Баньши раздула ноздри, как разъяренный бык. Пифия, видя, что будущее начинает меняться, открыла глаза и устремила неподвижный взгляд на ряды противника.

— Приступим к голосованию, — потребовала Баньши. — Его исход не вызывает никаких сомнений.

Морель бросил отчаянный взгляд на звездные фигуры, нависавшие над ним. Через несколько минут у Баньши будут развязаны руки, чтобы распахнуть врата, которые она выбрала. Отто был прав — эта женщина была мальстремом, черной дырой, готовой поглотить мир. Почему он не приступил к созданию восьмого святилища после исчезновения Малой Праги? У них был бы еще один союзник. Он никогда себе этого не простит.

— Будем голосовать, — бросил он, лицо его вдруг осунулось. Он медленно выговорил: — Пусть те, кто за проект Кармиллы Баньши, поднимут руку.

Никого не удивило, когда справа поднялись четыре руки. Хранитель Жантар Мантара хриплым голосом произнес:

— Пусть выскажутся те, кто против.

Уоллес и Тагуку подняли руки. Лицо Баньши, осветившееся улыбкой победительницы, потускнело, когда Морель проголосовал против нее. Произошло самое худшее — она победила с преимуществом в один голос. Она уже встала, считая, что с делом покончено, когда помощник хранителя вбежал в круг и прошептал на ухо хозяину несколько слов. Лицо того внезапно просветлело.

— К нам поступило дальнее сообщение, — объявил он. — Принесите передатчик.

Служитель вернулся с аппаратом, из которого торчали металлические стержни, и поставил его рядом с микрофоном. Вспыхнул зеленый глазок, и в центре круга появилась Роберта. Она стояла, сложив руки на груди, лицом к Морелю. Зеленая колеблющаяся фигура, по которой пробегали полосы и которую иногда перекашивало, но изображение было достаточно четким, чтобы узнать колдунью.

— Я — Роберта Моргенстерн из Базеля. Прошу простить меня за позднее вторжение. Надеюсь, я не опоздала?

Баньши, вне себя от ярости, завопила:

— Голосование завершено!

— Я его еще не утвердил, — тихим голосом напомнил Морель. — Полагаю, мадемуазель Моргенстерн имеет важное сообщение. Иначе она бы не осмелилась прервать нас.

— Конечно! — ответила колдунья, которая благодаря познаниям Луи Ренара и могуществу Эрментруды могла общаться с присутствующими в реальном времени. Жиль Гарнье положил руку на плечо Баньши, заставив ее сесть на место. — Имею удовольствие сообщить вам о рождении нового святилища.

— Нового святилища? — воскликнул Отто.

— Вранье! — прохрипела Баньши.

Сатанисты возмущенно заорали. Посланцы захлопали. Хранители обменялись взглядами, одни — ненавидящими, другие — торжествующими. Морель еще раз призвал аудиторию к порядку. И обратился к Роберте:

— Полагаю, чтоваше святилище имеет покровителя? В его голосе звучали надежда и страх.

— Крестная мать. Эрментруда, Основательница Эфира. Чтобы доказать, что я не обманываю вас, она подтвердит мои слова.

Пифия, увидев, как туман, закрывавший будущее, рассеивается, напряглась, но оставила видение при себе.

— Чего мы ждем? — нетерпеливо спросила Баньши. — Вы же видите, что она блефует.

Свет, словно опровергая ее слова, внезапно померк. Всех присутствующих охватил ужас. В каждом, будь он хранителем, колдуном или простым смертным, проснулись глухие, древние страхи. Солнце погасло, погрузив Жантар Мантар в беспросветную ночь. Через несколько секунд мрака светило вновь вспыхнуло. Даже Баньши облегченно вздохнула, что не помешало ей, однако, вскочить с места и выдвинуть обвинение:

— Трюк конкистадора! Дело рук мага!

— На сегодня на этой широте не было предусмотрено никакого солнечного затмения, как бы вам этого ни хотелось, — ледяным тоном одернул ее Морель. — Сядьте на место и помолчите! — Баньши подчинилась. — Продолжим, — сказал он, обратившись к Роберте. — Где расположено восьмое святилище?

— 163градуса восточной долготы, 34 градуса южной широты. В открытом море вблизи Австралии.

— Кто хранитель?

— Пока я.

— К какой категории его следует отнести?

Перед Советом возникла оккультная органиграмма в виде колдовского дерева с почками, ветвями, стволом и корнями. Было видно, что основатели проделали тщательную классификационную работу с проработкой деталей от общего к частному. Объявив, что восьмое святилище относится к категории Z, Роберта не нарушила традиции, сделав его существование законным. Категория относилась к разделу «Разное», которое часто использовалось в области странностей.

— Каково его наименование?

— Жюль Берн, — сообщила Роберта.

Название обежало аудиторию. Но тишина быстро восстановилась, поскольку Морель готовился задать Роберте вопрос, которого Баньши боялась больше всего:

— Полагаю, вы в курсе разногласий, которые мы сейчас обсуждаем?

— Да.

— Мы проводили голосование. Желаете участвовать в нем?

— Возражаю, — крикнула Баньши.

Морель встал и объявил:

— Еще один возглас, и окажетесь в своем летающем гусе! Ясно?

Баньши уселась на место.

— Я хочу участвовать в голосовании, — подтвердила Роберта.

— Хорошо. — Морель повернулся к хранителям на трибуне справа. — Вы все по-прежнему «за»?

Хранители, сторонники Баньши, подтвердили свой выбор ропотом.

— Пусть выскажутся те, кто против.

Тагуку, Уоллес, Морель без колебаний подняли руки. Роберта присоединилась к ним.