Русич. Шпион Тамерлана - Андрей Посняков

– К вечеру соберемся здесь, у фонтана, – предупредил он. – Осторожнее там. Один не ходи.

Кивнув, Раничев улыбнулся Салиму:

– Говоришь, к морю? Что ж, идем. – Поднявшись, он осмотрел приятеля. – Вообще, смею заметить, вы одеты с вызывающей роскошью, сэр! И вам даже не придется писать мелом на манжетах, как несчастному старику Паниковскому, незабвенному сыну лейтенанта Шмидта, не придется, за полным неимением таковых.

Иван был прав, говоря так, – из одежды на Салиме имелась лишь рваная набедренная повязка.

– Ничего, заскочим по пути в универмаг, – засмеялся Раничев. – Вперед же, старый дружище, к морю!

Салим неожиданно расхохотался:

– А ты опять говоришь не очень-то понятно, Иван. Или я совсем забыл русский?

– Да нет, вроде бы не забыл. Я так думаю! Идем?

Салим кивнул и вместе с Раничевым направился в сторону синевшего за католическим храмом моря.

– Ты куда, Иване? – тяжело дыша, неожиданно нагнал его Микола и, не дожидаясь ответа, попросил: – Можно, я с вами?

– Можно, парень, можно, – широко шагая, обнял его за плечи Иван. – Только сначала подумай. Мы ведь не идем грабить – разве только немножко, с целью чуть приодеться, – и не встретятся на нашем пути ни дорогая посуда, ни оружие, ни иное богатство, мы не будем врываться в дома в поисках всего этого, и ясноглазые покорные девы не будут дарить нам свою любовь под угрозой меча и кинжала. Остановись, друг Микола, еще не поздно! Вон, кажется, наши добрые приятели уже направились грабастать. Так не упускай же момент, беги скорей к ним.

– Да не хочу я грабастать, Иване, – покачал головой юноша. – Устал уже… Я хочу вот это посмотреть, синее… Море!

– Что ж, тогда прибавьте шагу, друзья! Салим, этого молодого, но шустрого воина зовут Миколой, он примерно ровесник тебе… Микола, это Салим, мой старый, старый приятель, скоморох.

– Салим… Странное имя, – улыбнулся Микола. – Иван, ты, кажется, говорил про одежку? Смотри!

В конце тенистой улочки десятка полтора литовцев азартно громили лавку. Искали припрятанное золотишко, выкидывая наружу ненужное, по их мнению, тряпье: куртки, плащи, обувь.

– Эй, эй, не так быстро! – заглянул в лавку Иван и едва не напоролся на меч. – Свои, свои, – замахал руками он. – Нам бы одежку, вон приодеть парня.

– А вы кто вообще? – поигрывая мечом, настороженно поинтересовался рыжеусый здоровяк в блестящем, заляпанном кровью панцире и саладе, точно таком же, что оставил в обозе Раничев, коему ужас как не хотелось таскать с собой эту раскалившуюся на солнце, не очень-то нужную теперь железяку.

– Мы из полка Ивана Борисовича, князя Киевского, – пояснил из-за плеча Ивана Микола.

– Тогда забирайте все, что выброшено, и проваливайте, – мотнул головой рыжеусый. – Это наша территория! Ближе к морю – татар, а где ваша, киевская, я уж, извини, не знаю. Сами и ищите, да на чужую не суйтесь – не ровен час, головенки проломят… Э-э-э!!! – Он вдруг удивленно выпялился на Миколу: – Где ж то я видал тебя, парень? Ха, ну конечно. Рот открыт все время, глаза нараспашку, волосы – как у пугала… А господин-то твой, боярин Хрисанфий Большак, кажись, на Москву отъехал? Что ж, он отпустил тебя, что ли? Да не беглый ли ты холоп?

– А и беглый, так тебе что за дело? – вступился за приятеля Раничев. – Сам же говоришь, господин его в Москву подался. И что тебе до беглых московских холопов? Иль ты и сам московит?

– Типун тебе на язык! – Рыжеусый замахал руками. – Этакое выдумал.

– Ну вот и не шуми, грабишь лавку – грабь и дальше. Ну-ко, дай-ка пройти.

Невежливо отодвинув плечом обомлевшего от подобной наглости литовца – хотя какой он, к черту, литовец, самый что ни на есть русин, – Иван протиснулся в лавку и принялся придирчиво перебирать кучами валявшуюся на полу одежду, приговаривая, словно на развалах третьесортного «секонд хэнда»:

– Это велико, то кривовато, эту хламиду пускай кто угодно носит… а вот это подойдет… И то… И это – как раз наш размерчик. Ну-ка, прикинь-ка, Салим.

Тем временем рыжеусый незаметно выскочил во двор и явился в лавку уже с подкреплением – в руках стоявших за ним окольчуженных воинов недобро блестели обнаженные сабли.

– Бей их, ребята. – Рыжеусый обернулся к своим. – Будут знать, как по чужим местам лазить!

– Стоять! – лихо сдернув со спины арбалет, жестко приказал Раничев. Литовцы попятились.

– Да он же не заряжен! – присмотревшись, ухмыльнулся рыжеусый и тут же скривился: холодное острие копья уперлось ему в шею.

– Прикажи своим отойти во двор, – холодно посоветовал Салим и скосил глаза на Ивана. – А ты, друже, заряжай пока самострел.

Кивнув, Раничев отцепил от пояса «козью ногу».

Прихватив одежду, они благополучно выбрались из лавки и быстро спустились к морю. Синее, ласковое, оно лизало берег длинными лазурными языками, оставляя среди камней и песка белоснежную пену. Пристань была пустынна, если не считать нескольких воинов, деловито осматривавших уцелевшие суда – большей частью мелкие рыбачьи лодки, более крупные корабли либо уже догорали либо, словно насмехаясь, недосягаемо покачивались на рейде.

– Вот здесь. – Салим остановился в виду оставшихся от прошлого визита Тамерлана развалин широкой угловой башни, кое-как заделанных наполовину обгоревшими досками. – Вроде бы неплохое место, открытое.

– Давайте ополоснитесь, я посторожу. – Улыбаясь, Иван уселся на плоский камень, положив рядом с собой арбалет.

Микола быстро стащил кольчугу и, сложив на камни одежку, вслед за Салимом бросился в море.

– Хорошо-то, как, Господи! – смешно отфыркиваясь, сообщил он. – А водица-то ужас как теплая.

Салим плескался на мели, старательно смывая въевшуюся в тело грязь. Обозревая округу, Раничев искоса посматривал на них и улыбался. Ну надо же – прямо как в пионерском лагере.

– Ну хватит, – наконец закричал он. – А то и мне воды не оставите.

Дождавшись, пока выберутся на берег ребята, Иван с удовольствием вошел в воду сам. Набежавшая волна окатила его с ног до головы, едва не выбросив на берег. Раничев фыркнул и нырнул. Оттолкнулся ногами от дна, вынырнул и, перевернувшись на спину, поплыл. Яркое солнце весело светило ему прямо в лицо, а по ласковой теплой воде бегали блескучие зайчики… «В пионерском лагере „Артек“ началась новая смена!»

Откуда прилетела стрела, никто не видел. Иван даже не слышал свиста. Увидел лишь, как оборвался хохот Миколы, как дернулся парень, словно получил удар током, а вырвавшаяся из его груди короткая металлическая стрела, потеряв в сломанных ребрах силу, устало уткнулась в камень. Медленно… как казалось плывущему к берегу Раничеву… словно в замедленной съемке, Микола схватился за грудь и, подняв ноги кверху, грянулся окровавленной спиной на острые камни. Упав, чуть подпрыгнуло тело, и голова, выплеснув из губ темную кровь, медленно ударилась о причал, смешно, словно баскетбольный мячик.