Рикэм-бо «Стерегущий берег» - Антон Павлович Кротков

новые аресты, если только в этом не будет крайней необходимости.

— Так что дней на десять вас действительно оставят в покое. А там поглядим.

На следующий день Слонг сообщил, что всё идёт именно так, как он и предполагал и пока свободе его клиента ничего не угрожает.

— Мне также удалось выговорить для вас почётные условия на ближайшие пару недель — пояснил адвокат. — Вы обязуетесь не покидать пределов Штата, не уведомив полицию заранее о цели своей поездки. В пределах же Калифорнии вольны передвигаться вполне свободно.

Слонг постоянно подтверждал собственную высокую репутацию. По своим каналам ему удалось выяснить, что дело о самоубийстве полицейского детектива сильно запутывается: с одной стороны во внутреннем кармане пиджака утопленника нашли предсмертное письмо, помещённое для сохранности в целлофановый пакет. Содержание письма, правда, пока оставалось тайной за семью печатями.

Но с другой стороны, скончался этот Гуллер, оказывается, не от асфиксии, наступающей при утоплении, а от разрыва сердца. Каким-то образом полиции удавалось держать это новость в секрете. И то, что правда тщательно скрывается, может косвенно свидетельствовать о том, что начальство покойного полицейского чего-то опасается.

История действительно приобретала странный вид, ведь, как удалось выяснить адвокату, за три месяца до своей смерти детектив Гуллер проходил очередное полное медицинское обследование, и энцефалограмма не выявила патологий со стороны его сердечно-сосудистой системы. И вряд ли такого опытного полицейского так легко напугать, чтобы он окочурился со страху.

— Пока не берусь предсказать: пойдёт ли эта новость нам на пользу, — осторожно оценивал перспективы Слонг, — но одно можно утверждать наверняка: странная смерть капитана Гуллера ещё больше запутает прокурорскую комиссию, и её члены неохотно будут удовлетворять требования следователей…

Узнать бы ещё, что в предсмертном письме! Если в нём Гуллер, к примеру, раскаивается и признаётся в давлении на вас, тогда — копы в сортире. И я берусь сделать так, что при любом наборе обличающих вас улик дело никогда не будет предано в суд.

С другой стороны Слонг предупреждал клиента, чтобы Исмаилов не расслаблялся и поддавался на провокации.

— Не исключаю, что этот Родригес хочет чтобы вы совершили фатальную ошибку, а для этого специально провоцирует вас на нервный срыв, используя для этого самые вероломные средства из полицейского арсенала: посягательство на человеческое достоинство, запугивание, грубость, слежку. Если поддадитесь, он вцепится в вас бульдожьей хваткой!

Прошло два дня, и исчез Сократ. Это произошло на прогулке — в парке. Мужчина сидел на скамейке, а пёс как обычно лежал у его ног. Внезапно что-то привлекло внимание лабрадора. Игорь не обратил внимания на его уход. Заволновался он лишь когда понял, что собаки нет поблизости. На Сократа это не было похоже. Игорь кинулся искать товарища. Он несколько раз обследовал всю территорию парка, заглянул чуть ли не под каждый куст, поговорил с множеством людей. Один из служителей якобы видел двоих мужчин, которые вышли из парка. Но с ними были сразу два лабрадора: один по описанию вполне походил на Сократа, а второй, — точнее это была молодая самка, — имела коричневый окрас. Мужчины с собаками сели в машину и уехали. Марку автомобиля свидетель не запомнил, а про цвет мог с уверенностью сказать, что он был «какой-то светлый».

Остаток этого дня и весь следующий день Исмаилов рыскал по городу в поисках Сократа. Вечером он вернулся домой совершенно измученный и подавленный. Зашёл в прихожую, но, не успев повернуть электрический выключатель, похолодел от ужаса: в тёмной комнате на фоне окна отчётливо выделялся светлый силуэт собаки, повешенной за шею.

Преодолевая внутреннее сопротивление перед тем, что предстоит увидеть при ярком свете во всех ужасных и отталкивающих подробностях, мужчина повернул выключать, и почувствовал некоторое облегчение: в петле висела не живая собака, а кукла. Она была примерно того же окраса и размеров, что и Сократ. В зубы игрушечному псу была вставлена карточка корейского ресторана. Намёк был понятен, ведь блюда из собачьего мяса традиционно входят в национальную корейскую кухню. На карточке было написано: «Ням, ням, очень вкусно!». И подпись «Мегас».

Что за адское создание скрывается за этим прозвищем, Игорь догадывался. Понимал он и за что может пострадать несчастный пёс.

Похитившие лабрадора люди давали понять, что от них невозможно что-либо укрыть, и недвусмысленно угрожали. Исмаилову вспомнился последний визит Гуллера к нему домой, и как, вместо того, чтобы последовать совету полицейского, он на следующее утро как ни в чём ни бывало отправился на прогулку с Сократом. Тогда Игорю казалось, что он очень ловко всех обхитрил и был страшно горд собой. Однако он не учёл, что имеет дело с отнюдь не меньшими профессионалами, чем его тайные друзья…

Глава 57

Июня 1942 года, атолл Зури.

Ранее утро как обычно было посвящено сбору биоматериала для научных исследований Клео. Игорь стоял по пояс в воде метрах в пятнадцати от песчаного пляжа. Вода была чистой и прозрачной, в ней сновали многочисленные рыбки самой причудливой окраски. Вся эта пёстрая живность напоминала экзотических бабочек и прочих тропических насекомых, порхающих над яркоокрашенными ветками кораллов. Удивительный мир! К которому невозможно было привыкнуть, ибо каждый день он открывался тебе с новой стороны. Одно плохо, стоит коралл извлечь из воды, он начинал мгновенно разлагаться. Да и за прочей красотой следовало протягивать руку с большой осторожностью и осмотрительностью, чтобы не лишиться пальцев, а то и всей кисти. Потому-то Клео и не отпускала новичка далеко от себя, чтобы он не наткнулся на осьминога или случайно не сунул руку в зубастую пасть мурены, которые довольно агрессивно защищают свою территорию. Водились тут и угри толщиною в мужскую руку, способные откусить человеку ступню.

Инвчика со всей этой живностью был знаком с детства. Он бесстрашно удалился к внешнему краю лагуны и бродил по обнажившейся после отлива гряде рифа в поисках интересных животных. Клео находилась примерно посредине лагуны между ним и Игорем.

Около одиннадцати часов вода устремилась в лагуну. Она стала быстро наполняться, как огромный бассейн. Через полчаса прилив набрал силу и из океана хлынули целые потоки. Риф стал быстро скрываться под водой. Но Инвчика не проявлял внешних признаков беспокойства, он продолжал оставаться на рифе, будто не происходило ничего особенного. Похожим образом вела себя и Клео — тоже не торопясь выходить