Игра ангела - Карлос Руис Сафон
Шрифт:
Интервал:
Она протянула мне дымящуюся чашку утрированно большихразмеров.
— Напоминает ночной горшок, — заметил я.
— Выпейте и не говорите гадости.
Я понюхал бульон. Аромат от него исходил восхитительный,однако мне не хотелось сдаваться слишком быстро.
— Странно пахнет, — сказал я. — Из чего он?
— Пахнет курицей, потому что сварен из курицы, а такжетам соль и капелька хереса. Выпейте.
Я выпил глоток и возвратил девушке чашку. Исабелла помоталаголовой:
— До дна.
Я сделал еще глоток. Бульон показался мне вкусным.
— Итак, как прошел день? — спросила Исабелла.
— Так, были свои нюансы. А как твои успехи?
— Перед вами новая лучшая приказчица торгового дома«Семпере и сыновья».
— Превосходно.
— До пяти часов я продала уже два экземпляра «ПортретаДориана Грея» и собрание сочинений Лампедусты весьма высокопоставленномугосподину из Мадрида, который дал мне чаевые. Нечего кривиться, чаевые я тожеположила в кассу.
— А Семпере-младший, что он сказал?
— Сказать почти ничего не сказал. Все время проторчалкак столб, притворяясь, что не смотрит в мою сторону, и при этом не спускалглаз. Мне даже сидеть трудно из-за того, что он обжигал мне взглядом зад всякийраз, когда я забиралась на лестницу, чтобы достать книгу. Довольны?
Я улыбнулся и кивнул.
— Спасибо, Исабелла.
Она пристально посмотрела мне в глаза.
— Повторите.
— Спасибо, Исабелла. От всего сердца.
Она зарделась и отвернулась. Мгновение мы мирно хранилимолчание, наслаждаясь моментом дружеского взаимопонимания, когда словастановятся лишними. В меня больше не вмещалось ни капли, но я мужественно допилбульон и показал девушке пустую чашку. Она удовлетворенно кивнула.
— Вы встречались с ней, да? С той женщиной,Кристиной, — сказала Исабелла, избегая моего взгляда.
— Исабелла, кто умеет читать по лицам…
— Скажите правду.
— Я только видел ее издалека.
Исабелла лукаво покосилась на меня, словно решая про себя,сказать или не сказать о чем-то, что занимало ее мысли.
— Вы любите ее? — просила она наконец.
— Я не умею любить. Ты же знаешь. Я эгоист, и всетакое. Поговорим о чем-нибудь другом.
Исабелла уступила. Ее взгляд задержался на конверте,торчавшем у меня из кармана.
— Новости от патрона?
— Ежемесячное рандеву. Многоуважаемый сеньор АндреасКорелли изволит встретиться со мной завтра в семь утра у ворот кладбищаПуэбло-Нуэво. Не мог выбрать другого места.
— Вы думаете пойти?
— Что мне остается?
— Вы можете сесть на поезд сегодня же ночью и исчезнутьнавсегда.
— Сегодня ты вторая, кто советует мне сделать это.Исчезнуть из города.
— Стоило бы.
— А кто станет твоим провожатым и наставником натернистом пути литературы?
— Я поеду с вами.
Я улыбнулся и взял ее за руку.
— С тобой — хоть на край света, Исабелла.
Исабелла рывком выдернула руку и обиженно посмотрела наменя.
— Вы смеетесь надо мной.
— Исабелла, если однажды мне придет в голову посмеятьсянад тобой, я лучше застрелюсь.
— Не надо так говорить. Мне не нравится, когда вы такразговариваете.
— Прости.
Моя помощница вернулась к своему письменному столу ипогрузилась в длительное молчание. Я наблюдал, как девушка перечитываетнаписанное за день, правит и вычеркивает целые абзацы, пользуясь наборомперьев, который я ей подарил.
— Я не могу сосредоточиться, когда вы на меня смотрите.
Я встал и обошел вокруг ее стола.
— Тогда я покидаю тебя. Продолжай работать, а послеужина покажешь мне все, что есть.
— Вещь еще не готова. Я должна поправить, переписать и…
— Работа всегда не готова. Привыкай. Мы прочтем вместепосле ужина.
— Завтра.
Я покорился:
— Завтра.
Она кивнула, и я собрался оставить ее наедине со словами.Закрывая дверь в галерею, я услышал, что она зовет меня.
— Давид?
Я молча остановился по ту сторону двери.
— Неправда. Неправда, что вы не умеете любить.
Я скрылся в своей комнате и запер дверь. Я лег попереккровати, сжался в комок и закрыл глаза.
26
Я вышел из дома, едва рассвело. Низкие черные тучи ползли понебу, задевая крыши и стирая все краски на улицах. Я пересекал парк Сьюдадела,когда первые капли дождя забарабанили по листьям деревьев и залпом грянули подороге, взметнув фонтанчики пыли, словно настоящие пули. На противоположномкраю парка лес фабрик и газовых вышек множился, простираясь до горизонта.Багровое свечение их труб размывалось темным дождем, проливавшимся с небасмоляными слезами. Я бегом миновал неприветливую аллею кипарисов, что вела кворотам Восточного кладбища, — знакомая дорога, по которой я столько разходил вместе с отцом. Патрон уже прибыл. Я заметил его издалека. Он спокойнодожидался меня под дождем, стоя у подножия одного из каменных ангелов,охранявших главный вход на освященную землю. Он был одет в черное, и толькоглаза отличали его от сотен статуй за прутьями ограды. У него не дрогнула ниодна ресница, пока расстояние между нами не сократилось до пары метров и я, незная, как себя вести, не помахал ему рукой. Было холодно, и ветер нес запахизвести и серы.
— Случайные приезжие наивно думают, что в этом городевсегда жарко и солнечно, — промолвил патрон. — Но я полагаю, чтодревняя душа Барселоны, темная и тревожная, рано или поздно просто обязананайти отражение в небесах.
— Вам следовало бы издавать туристические путеводителивместо религиозных текстов, — подал я идею.
— Результат получится таким же. Что значат в наши днимир и спокойствие? Как ваши успехи? Вам есть чем меня порадовать?
Я расстегнул пиджак и протянул ему сложенную пополам пачкубумаги. Мы зашли на территорию кладбища в поисках приемлемого укрытия от дождя.Патрон остановил выбор на старом мавзолее с куполом, опиравшимся на мраморныеколонны и окруженном ангелами с заостренными лицами и слишком длиннымипальцами. Мы сели на холодную каменную скамью. Патрон одарил меня характернойхищной улыбкой и подмигнул. Желтые поблескивающие зрачки сузились до черных точек,в которых я видел отражение своего лица, бледного и внешне бесстрастного.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!