Прорыв - Владимир Поселягин

– Лейтенант, – обратился к Ватутину тот, что обер. – Мы тут с парнями из окрестных частей пообщались, решили диверсантов в плен не брать, так что если увидите, обозначьте их местоположение ракетами. Дальше наша работа.

– Я согласен, у меня в Берлине брат учится, в университете. Опасаюсь, как бы тоже не пострадал. Сам-то я из Дрездена.

– Хорошо, – кивнул обер-лейтенант и повернулся к фельдфебелю, обратившись к нему явно как к старому приятелю: – Фриц, там за посадкой неизвестное подразделение при грузовике, авиаразведка сообщила. Из штаба поиска русских сообщили, что наших там не должно быть…

– Эти интенданты? – вмешался в разговор Ватутин, мы это тоже обговаривали, как и что говорить. – Были мы там, мимо проходили. Унтер злой как чёрт. Ему его начальство наблюдательную вышку приказало срубить. Вот он стволы и заготавливает. Не рубит деревья, а павшие собирает.

– А зачем там вышка? – не понял обер-лейтенант.

– Да не там, просто для вышки стволы нужны, он и подготавливает их. На грузовике вывезут и поставят. Наверное, где-то в другом месте нужна вышка.

– Проверить всё равно нужно, – пожал плечами обер-лейтенант. – Порядок есть порядок.

Фельдфебель кивнул и стал отбирать ещё пять солдат, с которыми лично решил проверить это неизвестное подразделение службы снабжения, что собирает стволы деревьев, а мы с Ватутиным направились в городок, так как обер-лейтенант сопроводить нас не мог, ему нужно было посетить второй блокпост, на противоположной окраине городка. Потому как наш грузовик с бойцами – это не единственное неизвестное подразделение, которое нужно проверить, с той стороны ещё два таких было обнаружено в разных местах. Требовалось выслать людей и проверить. В общем, служба. А информацию от немцев мы всё же интересную получили, стоит призадуматься.

– Смотри. С территории той воинской части машины выезжают, – шепнул я Ватутину.

– Это же химики, вон обозначения на машинах.

Два грузовика пропылили мимо нас, а мы направились дальше, ближе к воротам, из которых въезжал военный гусеничный транспортёр, между прочим специализированная машина для перевозки грузов и инженерно-сапёрных подразделений, на раме была у того установлена мощная лебёдка. За ним следовал грузовик, французский вездеход. Вот это уже наши, то, что нужно. На обеих машинах были тактические знаки подразделения, и они совпадали с теми, что нам дал фельдфебель-интендант. Это была техника инженерной роты, что была расквартирована тут.

– Шанс, тормози и набивайся в попутчики. Если возьмут, потом в пути тормозни их и предложи за твоими вещами заехать, к нашим, бойцы помогут взять их, – шепнул я и, после кивка Ватутина, поставил коробку на землю и бросился чуть ли не под гусеницы транспортёра, останавливая технику, и остановил.

Подошедший боец обратился к унтеру, который явно командовал этим подразделением. Договориться за пару пайков подбросить нас хотя бы до половины пути, удалось уговорить без проблем. А вообще эта техника была направлена в Берлин, их сорвали с ремонтно-восстановительных работ одного автомобильного моста, загрузили тут в части всем необходимым инструментом, и вот они выехали в Берлин. Про то, что там натворили эти звери русские, унтер тоже знал, даже кулаки сжимались, как им хотелось нас удавить. Мы им тоже посочувствовали, ишь гады какие, напали на тихий мирный город. Мне почему-то казалось, что немцы делали удивлённый вид, приговаривая: «А нас-то за шо?» Вот, уже достоверно известно, что погибла почти половина жителей Берлина. На что мы тоже покивали, сами бы этих гадов прибили. А так всё правда, только не половина жителей столицы погибло, а чуть побольше. Почти все. Нам это известно из более достоверных источников. Хэх.

Дальше Ватутин сел в кабину грузовика, а куда ещё офицера сажать? Ну а я, забросив слегка опустевшую коробку в кузов того же грузовика, забрался следом. Тут всего два солдата сидели. А вообще немцев двенадцать было, включая обоих водителей и унтера. Инженерное подразделение, фактически отделение. А взять его удалось легко, можно сказать нахрапом. Блокпост на выезде мы проехали благополучно, после чего я открыл коробку и предложил обоим солдатам взять то, что они хотят, мол, герр лейтенант всё равно ничего не поймёт. Ну а когда те склонились над коробкой, я их и приголубил, одного по затылку рукояткой пистолета, другого рукояткой ножа. Вырубил качественно. Пока мы катили, я успел их полностью раздеть, даже при том, что мы остановились на минуту, Ватутин убеждал упирающегося унтера завернуть за его вещами, уговорил только ещё за четыре пайка, видимо на это тот и рассчитывал, но все-таки уговорил. Мы свернули на просёлочную дорогу и попылили к посадке.

А ведь там нас могли и пулемётным огнём встретить, всё же восемь «газонокосилок» теперь было, однако я, откинув тент, выглянул, так чтобы водитель меня не рассмотрел в зеркало заднего вида, и стал помахивать зажатым в пальцах платком, привлекая к себе внимание. Дорога, с которой мы свернули, к счастью, всё равно пуста была. Нормально. Не знаю, приметили что парни или нет, но стрелять не стали, позволили подъехать вплотную, а дальше и Ватутина в кабине рассмотрели. О том, что мы за информацией в городок ушли, бойцы были в курсе, а что можем технику пригнать, это предполагалось, хотя на такую удачу мы и не рассчитывали. А она случилась. Дальше, пока Ватутин держал на прицеле своего водителя, я выскочил из кузова и нацелил на сидевших в транспортёре солдат ствол карабина. Два бойца, стоявшие за пулемётами – это были два МГ, – тоже направили свои стволы на солдат. А подбежавшие бойцы быстро их разоружили. Воспользовались мы внезапностью и неожиданностью, иначе если те придут в себя и начнут оказывать сопротивление, то нашумят, а нам этого не нужно. Хотя двое солдат пытались оказать сопротивление, одним из них был унтер, но и их скрутили, даже наш силач поспособствовал. Опустил кулак на голову, и всё, сомлел унтер. Когда всех взяли и по моему приказу стали раздевать, подбирая себе форму по размеру, я приказал:

– Доклад. К вам проверочная группа была отправлена, шесть человек. Дошла?

– Остывают в кустарнике, командир, мы их уже раздели и всё сняли, – сообщил Бабочкин. – Втихую взяли, они не ожидали от нас сопротивления.

– Это работа Ватутина, снял с вас подозрения, а так молодцы. Значит, слушаем приказ. Переодеваемся под сапёров, имея настоящие документы, технику и предписание к работам, мы сможем затеряться среди множества местных частей. Всех немцев одеваем в нашу старую форму и укладываем в кузов грузовика, как будто они в нём вели бой, главное, чтобы сгорели и их невозможно было опознать. А то ещё поймут, что это сапёры, искать будут. Патруль не трогайте, пусть в кустах лежит, для нашей задумки это нормально. Все ДТ внутрь кузова, чтобы их нашли и подумали, что это и есть группа диверсантов. Диски к пулемётам оставьте полными, не хочу оставлять оружие немцам боеспособным, а рвущиеся в огне патроны его изувечат. Главное, те поймут, что это за оружие, а большего и не нужно. Нам хватит пары дней, чтобы нас не искали, а дальше уже неважно будет. Для антуража пару мин бросьте рядом с машиной, как будто в неразберихе всё было. Части комплекта советской формы и оружие у машины разбросайте и в кузов уберите, чтобы по номерам оружия немцы поняли, что оно принадлежало уничтоженному вами пешему патрулю. Дальше мы грузимся на технику инженерной части и уходим. Все мины, кроме пары, в кузов грузовика сапёров, вещи тоже. Приступайте. На всё про всё у нас двадцать минут, после этого мы должны покинуть это место.