Большая книга ужасов 76 - Елена Усачева

— Обыкновенная железяка, — злобно прошипела Манька. Она уже вошла в свою комнату. В воздух полетели тряпки, книжки, игрушки. От подобного перемещения вещей бардак в комнате не увеличился, но и не уменьшился. Наверное, туземцы именно так занимались поисками нужного.

— На, подавись! — Манька что-то сунула Маркину в руку. — Больно мне нужен ваш металлолом!

Вовка ухмыльнулся, услышав знакомое слово. Видимо, Серега успел провести с сестрой воспитательную беседу.

На его ладони лежало кривое колечко. И даже не просто колечко, а перстень-печатка. На тонком ободочке крепилась небольшая шляпка с выдавленными буквами. «Т», «С», «И», последние две буквы — в зеркальном виде.

— Что это? — Вовка повертел колечко в руках и протянул обратно Маньке. — Что ты мне суешь всякую дребедень? Ты мне лучше клад покажи. Что там у вас лежит?

— Ничего не лежит. — Манька сложила руки на груди, всем своим видом показывая, что брать кольцо у Вовки она не собирается. — Нету больше твоего клада! Хрустикова его обратно закопала! Говорит, у нее видения от него начались.

— А это? — Маркин повертел колечком.

— Это из коробки. Там все такое было, старое и ржавое. Я вообще не понимаю, почему из-за какого-то барахла столько крика? Хотя бы один драгоценный камешек оказался! А тут…

— Закопала? — Вовка сунул колечко в карман. — Пойдем, покажешь место.

— Разбежался! — Манька с ногами забралась на кровать. — Мне Серый сказал, что ты весь класс бешенством заразил. Так что близко ко мне не подходи — я визжать буду!

И она действительно завизжала.

Не на шутку перепугавшийся Вовка выскочил из комнаты. Где-то в глубине квартиры слышались голоса, играла музыка, но никто не вышел поинтересоваться, почему один из членов семьи орет.

— Вот дура! — прошептал Маркин, выбираясь на лестничную площадку. — Сама чокнутая, и все их семейство прибабахнутое.

Он вышел на улицу.

Скорее всего, клад был вновь закопан в том же месте, где его и нашли. Это где-то возле кладбища. Что же, у него есть все шансы самому найти коробку: зимой перекопанная земля всегда заметна.

В надвигающихся сумерках Маркин обошел вокруг кладбища. В одном месте к ограде подходили гаражи, за ними располагались детская площадка, двор и двенадцатиэтажный дом.

«Вот удовольствие — жить около кладбища», — поежился Вовка, прикидывая, как лучше подобраться к кладбищенской ограде.

Он сделал было шаг к гаражам, когда оттуда послышались голоса. Говорили двое: один визгливо что-то доказывал, а второй все время кашлял, глухо отвечая на вопросы первого.

Маркин вскарабкался на крышу гаража и, стараясь не очень сильно грохать ботинками по железу, подобрался к краю.

Весь пятачок, отделявший ограду от гаража, был перекопан.

— Ну что же это! — снова взвизгнул высокий голос. — Олег Владимирович! Это же не могло пропасть.

— Работай, работай! — хрипло откликнулась вторая фигура.

Первый согнулся. Судя по звуку, он копал большой железной лопатой.

— Давай, Валя, давай, — подгонял его второй. — Времени совсем не осталось!

«Беличья болезнь», — вспомнил Вовка рассказ приятеля о зверьках, которые прячут, а потом не находят свои запасы.

Еще минут пятнадцать поругавшись, незнакомцы выбрались из-за гаражей. Маркин сполз с крыши.

Если эти двое ничего не нашли, значит, Манька соврала: ее подружка не закапывала клад обратно, и он все еще находится у нее.

Самое время было возвращаться к Минаевой и вытрясать из нее адрес подружки.

Вовка посмотрел вслед удалявшимся фигурам. Они тоже знали о кладе. И, видимо, гораздо больше, чем девчонки. А что, если…

Искушение было слишком сильным, и Маркин побежал следом за незнакомцами.

Идти пришлось недалеко. Пройдя ярко освещенный торговый центр, они свернули во дворы. Здесь мужчины вошли в калитку в ограде, идущей вокруг небольшого двухэтажного здания, обогнули его и спустились в подвал. Когда они скрылись, Маркин подошел ближе и, к своему большому удивлению, прочитал на табличке: «Театр-студия „Дверь“».

Он нерешительно шагнул внутрь.

По длинному коридору туда-сюда сновали люди, кто-то громко смеялся. На минуту показалась женщина, одетая в пышное красное платье, длинное, до пола. Это было до того неожиданно, что Вовка пошел за ней. На него налетела девчонка, тоже одетая в длинное платье, в ее волосы был вплетен венок. Увидев Маркина, она хихикнула и убежала.

Только сейчас Вовка заметил, что все в этом подвале одеты необычно. Такую одежду он видел в кино — какие-то камзолы, пышные юбки, парики. У одного на боку болталась шпага.

Пропуская очередную «даму», Вовка прижался к стене, толкнул ногой рамки, и на пол посыпались… Вовка пригляделся.

Это были афиши. Какие-то бесконечные названия и фамилии. «Отелло», «Лир», «Макбет».

— Ты к кому?

Перед Маркиным стояла высокая худая женщина в черной кофте.

— Я? — От неожиданности Вовка никак не мог придумать, что ответить.

— Хочешь в студию записаться?

Маркин на всякий случай кивнул.

— Знаешь, у нас сейчас спектакль. А если ты придешь завтра к трем, я тебя посмотрю. Идет? Спросишь Екатерину Валерьевну. Запомнил?

Устав кивать, Вовка решил проявить осведомленность и спросил:

— А вы сейчас «Макбета» играете?

Лицо женщины болезненно дернулось, она как-то странно посмотрела на Маркина и сухо ответила:

— Нет, «Макбета» мы больше не играем. Мы вообще перестали ставить Шекспира. У нас сегодня комедия. — Женщина вздохнула и потрепала Вовку по голове. — «Собака на сене». А ты приходи завтра. Как меня зовут, не забудешь? — Вовка снова кивнул. — Вот и славно. До завтра.

Вовке ничего не оставалось, как уйти, хотя ни на один свой вопрос он так и не получил ответа.

Зачем два типа из театра искали шкатулку? Что за чертовщина творится в их классе сразу с четырьмя Владимирами? Почему всем им присылают одни и те же записки? Что за странные голоса слышатся самому Вовке?

Все это было слишком загадочным и запутанным. И ясным в ближайшее время становиться не собиралось.

По темным улицам Вовка возвращался к себе домой. Азарт погони улетучился. Для расследования требовался еще один персонаж, чтобы действие сдвинулось с мертвой точки. Но персонаж этот и не думал находиться.

Маркин почти дошел до своего дома, когда из темноты ему под ноги выкатилась тень. Вовка споткнулся, потерял равновесие и, уже сидя на земле, разглядел пронзительно-зеленые глаза и черную шерстку.