Кровавые Земли - Стейси Мэри Браун

стену и пол, когда мы отпрянули назад, готовясь к аду, который нас ожидал. Страх сковал меня, дыхание перехватило, стоило нескольким фигурам войти.

Бойд стоял во главе.

– Как вы тут поживаете? – Насмешливо. Жестоко. Его взгляд метался между нами с Киллианом. – Должен сказать, мой лорд, вы запустили себя.

При свете, залившем камеру, я наконец-то смогла лучше разглядеть Киллиана, и от этого мне стало дурно. Железо не позволяло ему исцелиться, и раны все еще были свежими, кровоточили, а некоторые – воспалены. Тот факт, что он находился в сознании все это время и беспокоился обо мне, говорил о его силе и решимости.

Киллиан не вынес бы еще одного избиения. Но я могла. Должна переключить внимание Бойда на себя.

– Какое у тебя оправдание? – Я приподняла бровь.

Бойд взглянул в мою сторону, вены на его шее вздулись, когда он двинулся ко мне.

– Нет! – Киллиан дернул за цепи. – Иди сюда, gennyla’da![19]

Бойд ударил меня головой об стену, но я не сразу осознала это. Жгучая ярость выжгла всю боль. Я повернулась к нему лицом, чувствуя привкус крови на языке.

– Ты бьешь как человек. – Даже в тусклом свете я видела, как его лицо побагровело, челюсть напряглась, а руки сжались в кулаки. Я получила желаемое. Его внимание и гнев были полностью сосредоточены на мне.

Крики Киллиана отошли на задний план; я смотрела на Бойда и с ухмылкой ждала, когда он нападет снова.

И он не разочаровал.

Ярость поглощала его, пока он наносил удар за ударом, шипя и выплескивая на меня свой яд. Я погрузилась в себя, чувствовала его удары и пинки, словно через защитный кокон. Жар внутри меня лишь нарастал, заглушая внешнюю боль.

– Бойд! Хватит! – выкрикнул лысый охранник, который вытащил из ямы Трекера. – Генерал хочет, чтобы она была в состоянии драться. Остановись.

Казалось, Бойд собирался врезать парню, но в итоге отступил. Тяжело дыша, он сердито посмотрел на меня. Кровь капала с костяшек его пальцев, и я не знала, чья она была – моя или его.

– Я остановился, сука, только потому, что впереди тебя ждет худшее. – Бойд поправил свою форму, с ухмылкой глядя на меня. – Помяни мои слова: сегодня ночью ты умрешь, медленно и мучительно… А мой голос станет последним, что услышишь.

Глава 24

Когда охранники сняли с нас цепи и вытащили из ямы, я знала, что ждет впереди. Куда нас ведут.

Пришло время Игр.

Сердце колотилось все быстрее с каждым шагом, а когда мы достигли туннеля, ведущего на арену, изменился воздух. Энергия гудела в воздухе, как зазубренные ножи, а по проходу разлеталось скандирование толпы, жаждущей крови. Смерти. Чего угодно, лишь бы отвлечься от собственных отчаяния и гнева. Как легко мы ополчились друг на друга, стали монстрами, которыми они нас считали, – каннибалами, пожирающими своих, вместо того чтобы собраться вместе и напасть на тех, кто морит нас голодом и мучает.

Я перевела взгляд на Киллиана, внимательно осматривая его – бледного, потного, исхудавшего и сломленного. Железо отнимало у него энергию, нужную для исцеления, высасывало из него жизнь.

– Кил…

– Не волнуйся, мисс Ковач. – Вымученная улыбка тронула его кровоточащие губы. Но он не смог скрыть печаль в глазах. – Я готов встретиться лицом к лицу с чем бы то ни было. – Он словно готовился к смерти. – Я всегда буду сражаться до последнего.

– Сними с него ошейник, – сказала я Бойду. Скандирования, топот ног и хлопки в ладоши за пределами туннеля становились все громче и громче, а яркий свет с арены освещал туннель.

Бойд склонил голову.

– Посмотри на него. Ты знаешь, что железо убивает его. Дай нам хотя бы шанс. Разве шоу от этого не станет интереснее?

– Это не мое решение. – Бойд обошел нас и резко отпер ворота. – И мне плевать.

Лязг.

От звука открывающихся ворот мой пульс мгновенно участился, и я вспомнила обо всех травмах, которые получила на этой арене раньше. Скрежет ключа в замке, скрип, с которым открылись ворота, эхом разнеслись по пространству, отчего мне показалось, будто в мой позвоночник вбивают гвозди.

Сколько еще раз я смогу войти и выйти? Я знала, что однажды не покину арену.

И сегодня, возможно, именно такой день.

Или, что еще хуже, Киллиан не переживет.

– Я думал, вы двое обрадуетесь. – Бойд изогнул губы и толкнул плечом ворота, полностью открывая их. – Воссоединению со своими друзьями. – Он махнул за наши спины. Я проследила за его жестом.

Мне так захотелось свернуться калачиком, кричать и выть, отрицать увиденное.

И снова Маркос притащил сюда всех, кто был мне дорог. Мысль о том, что там не хватает только нас с Киллианом, была достаточно ужасной. Но увидев всех своих друзей, мою семью, я поняла, что у Иштвана припасены вещи гораздо страшнее. Наша численность и так уже значительно сократилась.

Китти, Эш, Скорпион, Рози, Уэсли, Птичка, Лукас, Кек, Ханна и, к моему страху, даже Нора стояли на арене.

Крупная фигура расхаживала перед ними. Когда он посмотрел на мое разбитое лицо, нерв на его челюсти дернулся.

– Уорик. – Я выкрикнула его имя, используя нашу связь, и мои ноги понесли меня к нему. Он подхватил меня, прижав к своей груди, и жадно поцеловал.

Я мгновенно поняла, что он делает: тепло его тени, магия, которую мы разделяли друг с другом, вливались в мои вены, исцеляя и усиливая меня. Он лишь раз взглянул на работу Бойда и решил подготовить меня к бою.

Разорвав поцелуй, он что-то прорычал мне в губы и провел большим пальцем по синякам и порезам на моей щеке.

– Чего бы это ни стоило, принцесса. Выживи, мать твою.

Ленивые хлопки привлекли мое внимание к балкону. Уорик поставил меня на землю, и я повернулась всем телом к причине, по которой мы все здесь собрались.

Одетый в свою лучшую форму, Иштван возвышался над нами, всем своим видом источая высокомерие. У Елены слева от него было такое же надменное выражение лица.

Список гостей Иштвана увеличился вдвое.

Иваненко – украинский лидер и отец Елены, которого я встречала несколько раз на приемах, где он всегда приставал ко мне, – стоял по другую сторону от дочери. Справа от Иштвана находились Леон, Соня, премьер-министр Румынии Лазарь и его сын-социопат Серджиу. Мужчина, за которого я должна была выйти замуж.

Он смотрел на меня прищуренными глазами со смесью отвращения, ненависти и ярости. От него исходила аура насилия и жестокости, и в этот момент я поняла, как