Духовные учителя сокровенной Руси - Кирилл Яковлевич Кожурин

еще 20 девиц-черниц, которые составили сестринское «духобратство». Образовался самый настоящий подземный монастырь, ставший крупным духовным центром странников-пещерников. Существовало и множество других подобных пещерных монастырей вдоль Волги и Дона. Они получали название «Сионов», «Новых Афонов» и иных священных для православного человека мест. Многие из них просуществовали вплоть до новых, хрущевских гонений 1960-х гг.

Сейчас странников осталось мало. Точное их количество в силу самих особенностей согласия определить трудно. Однако отдельные общины есть в Астраханской, Пермской и Кировской областях, на Севере России, в Республике Коми, на Урале, в Сибири, Казахстане и Киргизии. До начала 1980-х годов страннические келии были и в Москве, а не так давно мне даже довелось встретить одного странника в Петербурге.

«Каждое новое поколение странников анализирует ситуацию в России со второй половины XVII в. до современных ему событий и приходит к выводу, что переживаемое в данный момент время является последним, знаменующим конец мира, человеческой истории и предваряющим Страшный суд. Сегодняшние странники так же, как и их предшественники, уверены, что „теперь осьмая тысяща лет скоро приход Господний и придет Христос“. Утверждая, что дата Второго Пришествия Исуса Христа не известна никому, бегуны удивительно точно сохранили присущее средневековью настроение постоянного ожидания конца света и убеждение, что спасение можно получить не только религиозными подвигами, но и через Божественную благодать, сообщаемую верой и церковными таинствами. Это побуждает их в который раз доказывать пагубность и необратимость изменений в вере „хотя бы и одной буквы“»[176].

Опыт страннического согласия оказался поистине бесценным. Он воочию показал, насколько устойчивой и жизнеспособной системой является христианская Церковь, созданная (подумать только!) 2000 лет назад. Ее можно лишить иерархии, всех гражданских прав, возможности легального существования, но она, тем не менее, будет продолжать свою жизнь, причем в ряде случаев само собой, стихийно происходит возрождение некоторых принципов и институтов, основательно забытых еще с тех времен, когда Церковь была официально признана в Римской империи. Воистину: Церковь – не в бревнах, а в ребрах!

На примере филипповцев и странников особенно хорошо видно, что новые старообрядческие согласия возникали чаще всего не из «гордыни» и «желания разделения» (как пытались представить дело синодальные миссионеры и официальные историки), а совсем по другим причинам. Секуляризация, обмирщение части старообрядческих обществ, отвыкших жить в условиях суровых гонений и терявших бдительность по отношению к враждебному окружению, заставляла наиболее последовательных староверов искать новых, более «тесных» путей, а точнее – возвращаться на старые пути, давно известные еще со времен первых христиан.

Однако «мир» наступал, и оставалось все меньше спасительных островков благочестия, где можно было бы существовать независимо от антихристовой власти. Приходилось и этим, наиболее радикальным староверам идти на определенные компромиссы с «миром», а где-то и лукавить перед своей совестью. Со временем стало очевидно: эскапизм, попытка убежать от этого мира является лишь временным решением проблемы. Десятилетиями скрывалось семейство Лыковых в глухой сибирской тайге, но антихристова цивилизация все же настигла его, принеся с собою смерть. Современное староверие, чтобы выжить, видимо, должно идти по иному пути. Каким он будет? Покажет будущее. Одно лишь понятно: бежать уже некуда – разве что в космос. Другой путь, обратно в мир, неизбежно связан с определенными потерями. Однако в силу самой исторической логики за всяким уходом неизбежно следует возврат.

Опыт староверия уникален – староверам есть что сказать всему миру. Как писал один из видных деятелей староверия XX в. М. И. Чуванов: «За долгие годы выработался особый тип приверженца древлего благочестия. Выделение из основной массы по религиозным мотивам заставляло староверов углубляться в духовные вопросы, что способствовало, помимо прочего, широкому распространению грамотности в их среде. Строгое соблюдение устава, отсутствие иерархии, налагало на староверов особую ответственность в деле исполнения религиозных обязанностей, способствовало углублению образования и умственной работы. Постоянная борьба за существование, за право исповедовать веру отцов воспитывали предприимчивость и практическую смелость. Невозможность участия в официальной общественной жизни ограничило рамки применения творческой активности для староверов, сосредотачивало их внимание на внутренних проблемах, в том числе на торгово-промышленной деятельности. А это в свою очередь давало реальную экономическую независимость и противодействовало административному давлению: подношения значительно гасили полицейский пыл. Немаловажными качествами предпринимателя-старовера были трезвость и умеренность в быту. А духовные связи с братьями по вере в России и за ее рубежами способствовали укреплению торгово-экономических отношений, расширяли экономический рынок. Следует также учитывать, что староверческое капиталистическое предпринимательство развивалось естественным путем и опиралось на традиционные районы ремесла и кустарной сельской промышленности»[177].

Вопреки усиленно насаждавшемуся их противниками образу, старообрядцы, даже пребывая в отдаленных от центров «цивилизации» местах, благодаря своему острому переживанию истории как священного процесса умели быть в центре событий всемирной истории последних трех столетий, часто предвосхищая их развитие в своих сочинениях. Это, в частности, относится и к диагнозу, поставленному ими современной цивилизации, – идеи о «духовном антихристе», как тотальном отступлении человечества от христианских принципов и ценностей, ярко выразившемся в обмирщении жизни и культуры, господстве бездуховности и материализма, подавлении духовной свободы.

Тот бесценный духовный опыт, который староверы вынесли из своего «ухода», должен стать достоянием всего человечества, – это последний шанс не только для находящейся в глубоком кризисе России, но и для агонизирующего Запада, уже основательно забывшего о своем христианском происхождении. Ведь староверие – это не какая-то «национальная разновидность» христианства, а христианство в его самом чистом и универсальном виде. Причем уникальный опыт староверия должен быть воспринят не просто как информация для размышления, а как руководство к действию, как образ жизни, поскольку традицией нужно именно жить. Если этот опыт не будет воспринят, то в истории христианской цивилизации можно будет ставить последнюю точку, «ибо тайна беззакония уже в действии, только не совершится до тех пор, пока не будет взят от среды удерживающий теперь» (2 Сол. 2, 7).

Список литературы

1. Первоисточники

Алексеев И. (Стародубский). История о бегствующем священстве. М., 2005.

Брещинский Д. Н. Житие Корнилия Выговского пахомиевской редакции (Тексты) // Древнерусская книжность. По материалам Пушкинского дома: Сборник научных трудов. Л., 1985. С. 62—107.

Денисов Андрей. Слово надгробное Петру Прокопьевичю. Вкупе и история краткая, како и откуда зачася Выгорецкое общежительство // Сборник сочинений Андрея Денисова. БАН. Собр. Дружинина. №501. Л. 208 об. – 251 об.

Денисов Семен. Виноград Российский, или Описание пострадавших в России за древлецерковное благочестие. М., 1906.

Денисов Семен. История об отцах и страдальцах соловецких: Лицевой список из собрания Ф. Ф. Мазурина. М., 2002.

Евфросин, инок. Отразительное писание о новоизобретенном пути самоубийственных смертей. Вновь найденный старообрядческий трактат против самосожжения 1691 года. Сообщение Хрисанфа Лопарева // Памятники древней письменности. CVIII. СПб., 1895. С. 25—28.

Житие и подвизи премудраго, древняго благочестия учителя блаженнаго отца Андрея Дионисиевича, иже трудоподвижне написа за древнее святое благочестие преславныя книги ответственная, едину против нижеградскаго епископа Питирима, другую же против вопросов присланнаго от Синода иеромонаха Неофита // Сборник житий наставников Выга. БАН. Собр. Дружинина. №647. Л. 63—307.

Житие Кирилла Сунского и Епифания Соловецкого с прибавлениями. БАН. Собр. Дружинина. 999.

Жития протопопа Аввакума, инока Епифания, боярыни Морозовой. Статьи, тексты, комментарии. СПб., 1993.

Житие протопопа Аввакума, им самим написанное, и другие его сочинения. М., 1960.

Игнатий Соловецкий. Исповедание // Памятники старообрядческой письменности. СПб., 2000. С. 125—135.

Кирилова книга. Саратов, 1916.

Книга Зерцало таинств и конца всемирного. М., 2004.

Книга о вере единой истинной православной. М., 1910 (перепечатка издания: М., 1648).

Любопытный П. (Павел Львович Светозаров). Исторический словарь 86 праотцев // Чтения в обществе истории и древностей российских. М., 1863.

Материалы для истории беспоповщинских согласий в Москве, федосеевцев Преображенского кладбища и поморской Монинского согласия, собранные Николаем Поповым // Чтения в Императорском Обществе истории и древностей российских при Московском университете, 1869, апрель – июнь. Кн. 2, отд. V. М., 1869; Кн. 3.