Свастика в небе. Борьба и поражение германских военно-воздушных сил. 1939-1945 - Карл Бартц

— Что вам требуется, чтобы претворить ваш проект в действительности? — спросил Гиммлер, когда Бахем все ему объяснил.

— Прежде всего квалифицированные рабочие, — ответил Бахем.

— Это не проблема, — заявил командующий концентрационными лагерями. — Мы лишь откроем поблизости от вас концентрационный лагерь.

Но Бахема ужаснуло такое предложение. Он был настроен не иметь никакого отношения к концентрационным лагерям и принудительному труду и для себя сразу же решил, что если ситуация в этом отношении будет ухудшаться, то он все бросит и сбежит в Швейцарию.

— О нет, — сказал он спокойно, — этого вообще не нужно делать. Видите ли, мне требуются квалифицированные рабочие: механики и так далее. Среди обитателей концентрационных лагерей таких нет.

Холодные глаза под пенсне человека на другом конце стола злобно сверкнули, и возникла напряженная пауза.

— Очень хорошо, — сказал наконец Гиммлер, — вы найдете, что вы хотите, в другом месте. Мы мобилизуем инвалидов, которые являются квалифицированными механиками, и вы сможете использовать их.

Действия Гиммлера были такими же четкими, как и его слова, Не прошло и нескольких дней, как первые партии квалифицированных рабочих начали прибывать в Вальдзее[359]и работы над «Коброй»[360]могли начинаться. Проект Бахема получил высший приоритет, и было объявлено, что он имеет крайнюю важность для ведения боевых действий. Собственно же идея Бахема была значительно более скромной — всего лишь сделать пребывание вражеских бомбардировщиков над Германией менее приятным.

Через три месяца пятьдесят «Кобр» были готовы к испытанию. Первый запуск состоялся 22 декабря 1944 года с обычным твердотопливным ракетным двигателем. На высоте приблизительно 760 метров «Кобра» исчезла в облаках. После того как были проведены десять успешных испытаний, стали использовать жидкое ракетное топливо Вальтера. 23 февраля 1945 года было проведено испытание ракеты в окончательном виде. На сей раз с манекеном вместо пилота. Испытание прошло полностью успешно. Как и предполагалось, машина разбилась, а манекен и ракетный двигатель благополучно опустились на парашютах.

Молодой офицер люфтваффе, лейтенант Зиберт, присутствовал при этих испытаниях. Это был смелый и увлеченный летчик, и он хотел стать первым пилотом, полетевшим на этой ракете, которую он расценивал как своего рода предвестник будущей космической ракеты. В это же время Берлин становился все более нетерпеливым и запрашивал, когда будут проведены испытания с человеком. Бахем хотел проводить следующие испытания с автоматической системой управления, чтобы освободить пилота от всей ответственности за управление ракетой на первых 1000 метрах, потому что полагал, что резкий старт и ужасный шум дезориентируют его и он не сможет сразу взять управление на себя. Но Берлин настаивал, поскольку времени было мало, и Зиберт хотел рискнуть. Но Бахем все еще колебался. Он совсем не был рад этому. Он чувствовал, что нужны дальнейшие испытания, прежде чем он сможет доверить машине жизнь этого храброго человека. Но затем из Берлина пришел безапелляционный приказ, и у него не осталось другого выхода, кроме как повиноваться.

Поэтому в конце февраля лейтенант Зиберт забрался в узкую кабину «Кобры», которая была закреплена на стартовой направляющей, и фонарь кабины закрылся за ним. Взлетела сигнальная ракета. Раздался страшный рев, вылетели длинные языки пламени, и первая в мире пилотируемая ракета на огромной скорости устремилась вверх. Внизу маленькая группа экспертов во главе с Бахемом наблюдала за ее полетом с напряженными и тревожными лицами. На высоте приблизительно 460 метров ракета внезапно перевернулась на спину и полетела горизонтально. Основательно встревоженные наблюдатели поспешили в направлении, в котором она исчезла. Они нашли место ее падения, в кабине находилось мертвое тело лейтенанта Зиберта.

Было установлено, что верхнюю сдвижную часть кабины сорвало с замков. Она ударила по защитному шлему пилота, и его голова настолько резко сместилась назад, что оказалась сломана шея. Единственным утешением было то, что его смерть, возможно, была мгновенной.

Несмотря на этот несчастный случай, испытания продолжили. Занять место лейтенанта Зиберта вызвались другие добровольцы. Были последовательно проведены три пилотируемых испытательных полета, и все они оказались успешными. Каждый раз пилот благополучно приземлялся на парашюте.

После этого в тренировочный центр в Хеубурге, чтобы освоить новое оружие, были направлены опытные летчики-истребители. К апрелю «Кобра» была готова к боевому использованию, и первые десять образцов установили около Кирхайма[361], где ждали появления соединений американских бомбардировщиков. Но было уже слишком поздно. Вместо бомбардировщиков появились американские танки, и эти десять «Кобр» пришлось уничтожить, чтобы они не попали в руки врага. Однако не все «Кобры» были рассеяны на части по окрестностям планерного летного поля в Кирхайме. Три захваченные «Кобры» были впоследствии отправлены в Соединенные Штаты, а модель, которая, как образец для производства, была отправлена на один из заводов Тюрингии[362], попала в руки русских.

Союзные державы продолжили развитие «Кобры», Ме-262 и Ме-163, но знаменательно, что они не проявили вообще никакого интереса к «народному истребителю» профессора Хейнкеля.

В 1943 году гражданское население Германии переживало тяжелые страдания. В 1944 году они стали еще тяжелее. Люди теперь начали едко и все громче говорить о зенитках, «которые никогда ни в кого не попадают», и об истребителях, «которых никогда не бывает там, где они требуются». Гаулейтеры подвергавшихся налетам областей поспешили к Гитлеру, чтобы сообщить ему, что случилось с их городами, рисуя ему картины ужасных разрушений и называя цифры людских и имущественных потерь. К этому времени британские бомбардировщики сбросили на немецкие города уже 136 тысяч тонн бомб, но пока американская бомбардировочная авиация еще не полностью вступила в действие. Это должно было измениться в 1944 году.

Новый год бомбардировок начался 1 января мощным налетом на Берлин. В том месяце 1800 тонн бомб упали на Франкфурт-на-Майне. 19 февраля начались крупномасштабные налеты на Лейпциг. 20 февраля настала очередь Штутгарта. 22 марта еще 3000 тонн упали на Франкфурт- на-Майне. Нюрнберг был превращен в руины. Кассель пострадал так сильно, что был фактически оставлен его населением. Некогда в Кёльне жили 800 тысяч человек. Теперь же там остались лишь 200 тысяч из них. Остальные бежали в другие районы, чтобы спастись. Города Рура лежали в руинах. Смерть и разрушения систематически распространялись над Германией с воздуха. В январе и феврале только одни американцы сбросили почти 50 тысяч тонн бомб, а общее их число в течение года составило около 500 тысяч тонн. К концу войны американцы достигли значения почти в миллион тонн, в то время как англичане с 955044 тоннами уступали им самую малость. Почти полмиллиона тонн из этих бомб упали исключительно на жилые районы.