Колючки в брачной постели - Дарья Калинина

– Если что-то такое найдется, не хочу, чтобы имя моего друга оказалось запятнанным. Огласка никому не нужна. Обыск проведу лично. И о результатах его также доложу лично вам.

Обыск Христофор Бонифатьевич провел со всей тщательностью. Но в кабинете у Александра ничего не нашлось. Дома же у него была Юля и маленькая Вера. Первая билась в истерике, вторая не отставала от матери. И Христофору Бонифатьевичу на правах друга семьи пришлось больше утешать вдову и дочку Александра, чем искать бумаги.

– Тогда я ничего не нашел и смирился.

– Но вы же сказали, что Александр оставил вам письмо!

– Никакого письма не было. Александр отлично знал, что к чему. И я просто был вынужден убить его и начать новый виток своей игры.

В тот раз все Христофору Бонифатьевичу благополучно сошло с рук.

Время шло, Христофор Бонифатьевич получил от этой жизни и звание контр – адмирала, и почет, и уважение, и власть. Вышел в отставку, но при этом бравады не растерял. Ведь, помимо большой пенсии, у него были отложены в загашнике несколько симпатичных миллиончиков в долларах и евро. Христофор Бонифатьевич недаром столько лет сотрудничал с вражеской разведкой. Теперь на склоне своих лет он наконец-то мог наслаждаться той мягкой соломкой, которую заботливо подстелил себе в свое время.

Все учел Христофор Бонифатьевич, кроме одного. Он не учел, что Вера вырастет и задумает выйти замуж. И что Юлия Аюповна затеет перестановку в кабинете своего мужа. И там она совершенно случайно найдет те самые бумаги, которые Христофор Бонифатьевич считал окончательно потерянными и которые он сам не нашел во время обыска.

– Именно тогда все поехало и завертелось. Нет, не так! Сначала Юля до конца не понимала, какого рода бомба попала ей в руки. Глаза ей открыл писатель Ураганов, а точней, его книга.

– Ну да, – откликнулись подруги. – «Нейтральные воды».

– Этот пустобрех описал в своей книжонке мой визит на Север. Описал меня очень детально, так что Юля поняла, с кем встречался в Гаджиеве ее муж.

– В книге написано, что вы были шпионом? – ахнула Леся.

Но Христофор Бонифатьевич даже руками замахал:

– Нет, конечно! Этого еще не хватало! В книге был описан мой визит в Гаджиево. Так получилось, что он совпал по времени с командировкой Саши в этот же поселок. И Юля, а она была неплохо осведомлена о делах своего мужа, быстро поняла, что привезенные Сашей из Гаджиева бумаги, которые так взбудоражили его, скорей всего, принадлежат мне. Кто еще мог доверять Саше настолько, чтобы поручить опасное задание?

– Значит, Юлия Аюповна рассекретила вас благодаря книге Ураганова?

– Разумеется, у нее не было четкой уверенности на мой счет, но Юля взяла след. А когда дело касалось денег, то чутье у нее было дьявольски хорошим.

– Но Юлия Аюповна говорила сестре, что знает лишь адрес, по которому может получить деньги. Что это был за адрес?

– Некоторые адреса не меняются десятилетиями, – вздохнул Христофор Бонифатьевич. – Это был адрес нашей бывшей конспиративной квартиры.

– Вашей?

– Меня и господина с желтым чемоданчиком.

– И Юлия Аюповна поехала туда?

– Наведалась. Сначала послала на адрес этой квартиры письмо с предложением встретиться и обменять бумаги на деньги. Письмо было передано мне, так как в нем было указано мое имя.

– Кем передано?

– Кем надо.

Ответ получился сухим. И подруги с ужасом внезапно поняли, что Христофор Бонифатьевич до сих пор сотрудничает с теми, кто когда-то давно склонил его к предательстсву.

– В общем, я не ожидал западни. И я попался в эту Юлину ловушку. Поехал на встречу, которая была мне назначена шантажисткой. Каюсь, я сам виноват, что раскрылся перед Юлей. Надо было молчать и отрицать все. Но я так устал бояться, что эти бумаги когда-нибудь выплывут. А тут у меня появлялся шанс забрать их себе. Я надеялся, что отделаюсь, как говорится, малой кровью. Все-таки я знал Юлю не один год, сделал для нее и ее дочери немало добра. Я рассчитывал на ответную благодарность, но просчитался. Юля поняла, что бумаги принадлежат мне. Поняла, как они важны для меня. И с тех пор она уже не давала мне продохнуть.

Почти целый месяц Христофор Бонифатьевич платил шантажистке деньги, не получая от нее взамен самих бумаг. А требования Юлии Аюповны возрастали буквально с каждым днем. Она наглела и борзела, не встречая в ответ никакого сопротивления со стороны адмирала.

– Деньги у меня уже кончались, а бумаг я еще не видел. Верней, Юля передала мне несколько листов, но этого было мало. Мне нужно было все!

В общей сложности за месяц Христофор Бонифатьевич заплатил жадной бабе около миллиона евро.

– Первый раз она попросила десять тысяч евро, а уже через две недели ставка выросла до трехсот. Юля бы не остановилась, пока не пустила бы меня по миру. Я знал, что на мои деньги они с дочерью планируют купить дом в Испании или Италии. И когда они пригласили меня в тот день к себе в гости, был уверен, что Юля будет меня благодарить и рассказывать о большой покупке, которую наконец сделала за мой счет.

Христофор Бонифатьевич не протестовал против дома. Он даже находил некоторое удовлетворение от мысли о том, что женщины, осиротевшие по его вине, теперь обеспечены элитным зарубежным жильем. К старости люди становятся сентиментальными. Груз ответственности за совершенные в далекой молодости ошибки тяжело давит на них. Скоро встреча с Творцом, а что ему сказать? Как и чем оправдаться за совершенные прежде злодеяния?

– Давая Юле эти деньги, я частично искупал свои прошлые ошибки.

Но наглость и жадность Юлии Аюповны перечеркнули все добрые мысли адмирала.

– Оказалось, что в тот день они пригласили меня не просто так, ради устной благодарности и торжественного возвращения мне моих бумаг. Они красиво накрыли на стол, сами оделись и причипурились, но вовсе не для того, чтобы отдать мне бумаги и окончательно зарыть топор войны между нами.

Нет! Юлия Аюповна сделала все это всего лишь потому, что наивно надеялась смягчить этим показным радушием свое новое требование о новой порции денег.

– Первое время нам с Верочкой придется нелегко на чужбине, – объяснила она. – Мы там с ней будем совсем одни. Все деньги ушли на покупку самого дома. На жизнь нам с Верой не осталось почти ничего. А ведь нужно еще оплатить переезд, документы для меня и Верочки. Нам надо будет как-то легализироваться в Европе. Получить со временем гражданство ЕС. А на все это нужны деньги.

– И она запросила с меня пятьсот тысяч евро! Клялась, что это в последний раз. Что они с дочерью уедут и никогда больше меня не потревожат, но как я мог им поверить, если они говорили это уже много раз.

Гнев буквально помутил рассудок Христофора Бонифатьевича. Но вида он не подал. Спокойно покивал головой. А потом пошел за Юлей на кухню. Там он вытащил кухонный нож, обернул руку салфеткой и убил ножом старшую женщину. А потом вернулся в столовую и расправился с Верой. Ни одна из женщин не ожидала нападения. Христофор Бонифатьевич покладисто платил им всякий раз, почему же тут должно было быть иначе?