Пуля без комментариев - Геннадий Сорокин

Лаптев сложил фотографии и сводку наружного наблюдения в конверт, поднялся к Ефремову.

– Я возвращаю ваш портрет, – сказал он, бросив конверт на стол. – Игорь, мне нужна помощь. Не морщись, больше с заданиями для службы наружного наблюдения мухлевать не придется. Кстати, ты как за ней слежку оформил? Как за наркоманкой или воровкой?

– Для такой ухоженной дамы больше всего подходит роль скупщицы краденого. У тебя никто фотографии не видел?

– Игорь, я знаю правила игры и умею хранить секреты.

Ефремов убрал конверт в ящик стола, пододвинул к коллеге пепельницу и проговорил:

– Меня твой Самойлов со всех сторон обложил, всех людей забрал, но я человек слова. Что обещал, то сделаю. Сам займусь. Надеюсь, негласный осмотр квартиры Мякоткина производить не придется? А то я, знаешь ли, не особо уважаю лазать по квартирам в отсутствие хозяев.

В среду Лаптева вызвал к себе прокурор города.

– Уголовное дело по памятнику надо прекратить, – без лишних предисловий сказал он.

– Основания? – мягко поинтересовался Лаптев.

– Отсутствие умысла на демонтаж памятника.

– Подъемные краны Лотенко пригнал на площадь, чтобы народ повеселить, так, что ли?

– Андрей Николаевич! – в голосе прокурора появились неприязненные нотки. – Вы же юрист, если мне память не изменяет?

На эту словесную пощечину Лаптев не отреагировал. Он научился держать себя в руках и не давать воли чувствам. Считает прокурор, что разговор надо начинать с оскорблений, пусть покуражится. На то он и при этой должности, чтобы свою власть показывать.

– Давайте разберем поступки Лотенко с юридической точки зрения. Что он сделал? Вывел на площадь Советов строительную технику, велел рабочим подготовить подъемный кран к демонтажу памятника. На этом активные действия, направленные на снос памятника, закончились. Владимир Ильич как стоял, так и стоит. Я лично допросил Лотенко, и он показал, что памятник демонтировать не намеревался. Строительная техника на площади, по словам Лотенко, должна была продемонстрировать властям и жителям города опасность реставрации коммунистического режима. Вот протокол допроса Лотенко, приобщите его к прочим документам. В постановлении о прекращении уголовного дела вам надо будет сделать акцент на том, что умысла на демонтаж памятника Лотенко не имел, а буффонада со строительной техникой была лишь фоном для предстоящего митинга.

Лаптев не стал спорить. Вернувшись в управление, он ознакомился с протоколом допроса Лотенко. С первого же взгляда ему стало понятно, что этот документ был составлен впопыхах, с заметными процессуальными погрешностями.

«Никого прокурор не допрашивал! – догадался Лаптев. – Лотенко договорился с прокурором области о прекращении дела, вызвал юридических советников из Союза предпринимателей, и они, как уж умели, состряпали протокол допроса. Нашему прокурору оставалось только подписать его и передать мне. Да и черт с ним! Кому он, этот памятник, нужен? Если бы Лотенко снес его, то губернатор и прокурор области сказали бы, что он правильно сделал! Давно пора очистить площадь от рудиментов прошлого. А если не снес, то умысла на демонтаж не имел».

Лаптев вставил в печатную машинку бумагу, заложил копирку и за полчаса напечатал постановление, поставившее точку в истории с демонтажем памятника Ленину.

– Тебя не сделают крайним в этой истории? – спросила вечером Лиза.

– Ни в коем разе! С юридической точки зрения в действиях Лотенко состава преступления нет. Ежу понятно, что если бы не Живко, то памятник был бы снесен. Однако действие было остановлено как раз в тот момент, когда умысел можно трактовать так, как захочешь. Представь себе такую ситуацию. Некий взбешенный мужик бегает по двору с огромным ножом в руках и орет: «Вася, сволочь, выходи!» Кто сказал, что этот гражданин собирается зарезать Васю? Быть может, он хочет поиграть с ним в популярную детскую игру ножички? Забудь про памятник, Лиза! Он стал частью истории, а вот с убийством на площади нам еще предстоит разобраться.

До конца недели Лаптев не находил себе места. Он ждал, когда же Стадниченко скажет ему, что рыбка клюнула, Мякоткин назначил встречу. Но начальник уголовного розыска вел себя так, словно никаких договоренностей между ними не было.

В пятницу вечером Лаптев решил поинтересоваться ходом операции. Он подошел к кабинету Стадниченко, постоял у двери, но войти не решился.

«Уговор дороже денег! Пообещал я ни во что не вмешиваться, слово надо держать», – решил Андрей.

В субботу в шесть утра Лаптева поднял с постели телефонный звонок.

– Спишь? – спросил Стадниченко. – Собирайся на выезд, через час заеду за тобой. Я буду на «уазике» ветеринарной службы, так что не удивляйся.

Получив неожиданное сообщение, Лаптев, как вихрь, понесся по квартире, успел умыться, одеться и даже позавтракать. В семь часов в ожидании Стадниченко он уже метался по кухне как лев в клетке.

Начальник уголовного розыска приехал с небольшим опозданием.

– Все идет по плану, – сказал он уже в машине. – Мякоткин пошел на контакт даже быстрее, чем я ожидал. Наверное, он допускал прокол со случайным свидетелем и теперь решил исправить его. Через час мы будем знать, решится этот фрукт на новое убийство или предпочтет откупиться от вымогателя.

На выезде из города, за постом ГАИ, Стадниченко велел водителю съехать на обочину и остановиться.

– Будем ждать! – сказал он.

Лаптеву не сиделось в тесном салоне, он порывался выйти наружу, но Стадниченко не позволил ему это сделать.

– Не светись! – велел он. – Представь, что у Мякоткина есть сообщник, который проедет мимо и засечет тебя. Сиди спокойно. Если объект появится, то нам дадут знать.

В половине девятого у Садниченко зашипела рация.

– Пульт вызывает Пятого, – прорезался сквозь помехи женский голос. – Пятый, проверьте «Книжный мир». Сработала сигнализация.

– Какого черта охрана работает на нашем канале? – недовольно проговорил Андрей.

– Шифруемся мы так! – с улыбкой сказал начальник ОУР. – Мякоткин с револьвером вышел из дома и пошел на стоянку за автомобилем.

– Откуда ты знаешь, что он вооружен? – осведомился Лаптев.

– Ты отстал от жизни, Андрей! Навстречу Мякоткину шла женщина с детской коляской. Вместо младенца в ней находится детектор магнитных аномалий.

– Металлоискатель, что ли?

– Как хочешь, так и называй. Наш прибор на расстоянии металл улавливает.

Рация снова зашипела, потом трижды пискнула.

– Он выехал со стоянки, – перевел условный сигнал начальник ОУР. – Теперь будем ждать, когда Мякоткин появится здесь.

– Где он назначил встречу?

– У технологического пруда завода «Металлист». Тихое, укромное место, хотя и в двух шагах от города.