Убить куклу - Надежда Черкасова

По тому материалу, что имеется у Сорокина на сегодняшний день, виновной в убийстве будет признана Ирина Марковна, а Лера пойдет как соучастница. Вот и весь расклад. Хотя нет. Есть еще шанс у Томилина быть привлеченным к уголовной ответственности за убийство Елены Сергеевны. Это уже на усмотрение суда.

Но Сорокин уверен, что Галина — двойная убийца. Она дважды пытается уйти от возмездия: убив Леонова, тут же подставляет под удар Леру, а убив сестру, подставляет Томилина. Избавляется сразу от трех наследников — Леры, Елены Сергеевны и Томилина — и сама становится единственной наследницей как сестра погибшей вдовы! Просто дьявол какой-то, а не женщина. Вот кому выгодно. Вот кто получит весь куш. А совсем не Павел.

Только доказательств никаких. А отсутствие алиби — доказательство лишь косвенное, которое ничего не стоит опровергнуть даже самому заштатному адвокату. Так что придется действовать по основному принципу презумпции невиновности: обвиняемый невиновен, пока не доказано обратное. И доказывать виновность должен тот, кто обвиняет или пытается обвинить, то есть старший следователь по особо важным делам Следственного управления Сорокин Виктор Иванович собственной персоной.

Какая ирония: знать убийцу и не иметь возможности это доказать. Не хватает самой малости, какого-то несущественного, на первый взгляд, события, чтобы поставить жирную точку в этом деле.

Тупик? Почти. Если не принять во внимание, что безвыходных ситуаций не существует в принципе. Поэтому выход есть, надо только суметь его отыскать.

Он неожиданно вспомнил слова Павла Ставского: «Если хотите, чтобы следователь не смог найти нужных доказательств, чтобы обличить преступника, спрячьте их на самом видном месте, где их никто не станет искать». На что Сорокин все это время смотрит и упорно не видит?

Четыре часа утра. Самое хорошее время, чтобы задержать преступника, который, умело заметя следы, спит себе без задних ног и видит сладкие сны, где он сказочно богат, счастлив, а главное — на свободе. Это он после первого убийства не спал и жутко волновался, что его поймают. Со вторым преступлением все прошло как по маслу, ведь он уже знал: от ответственности уйти можно! Ну не верит Сорокин, что убийца на этот раз не ошибся. И если такая ошибка существует, он до нее непременно докопается.

Через полтора часа Сорокин и Денис уже подъезжали к усадьбе. Следом за ними, не отставая, ехала машина с оперативниками и понятыми для повторного обыска.

Светлана Николаевна и Галина мирно спали в кухне-столовой: одна — на своем любимом диванчике, другая — в кресле. Разбудить их так и не удалось.

— Может, напоить их крепким кофе? — предложил Денис.

— Давай без самодеятельности!

Сорокин вызвал «Скорую» и принялся наблюдать за спящими красавицами: а вдруг кто-то из них притворяется? Но спали дамы так крепко, что можно было только позавидовать. Неужели Сорокин снова попал пальцем в небо, ведь у Галины теперь неоспоримое алиби? Остается только верить в то, что неоспоримых алиби не существует.

Как бы там ни было, но отступать он не собирается и намерен выяснить все здесь и сейчас! Так как где два трупа, наверняка появится и третий, настолько убийца уверен в своей безнаказанности.

На этот раз он не станет проводить допрос поочередно, так как интересно понаблюдать за реакцией обеих дам на сообщение о смерти Елены Сергеевны. Хоть что-то да вылезет наружу. Ну не может не вылезти!

Наконец прибыла «Скорая». Врач сделал спящим внутривенные инъекции, а пока дамы приходили в себя, ответил на вопрос Дениса про кофе:

— В этом случае продукты на основе кофеина употреблять не допускается ни в коем случае. Это может привести к серьезным сбоям в работе центральной нервной системы и мозга. К тому же проснувшегося сложно будет назвать бодрствующим. Двигательная активность, конечно, останется в норме, вот только речевой аппарат, мозг и центральная нервная система будут бездействовать. А с «овощем» вы много не наговорите. Лекарство же, что я ввел внутривенно, отменяет эффект снотворного. Правда, могут наблюдаться некоторые незначительные побочные эффекты: головокружение, нервозность, слезливость, приливы крови к лицу, но не у всех.

После отъезда «Скорой» окончательно проснувшихся дам напоили водой, объяснили происходящее и усадили за стол: Светлану Николаевну — напротив Дениса, Галину — напротив Сорокина.

— Итак, дорогие дамы, приступим? У меня для вас очень неприятное, даже, можно сказать, трагическое известие, — начал Сорокин, не давая женщинам опомниться. Нельзя давать поблажек потенциальному свидетелю и вероятному на сто процентов преступнику. — На вашу хозяйку, Леонову Елену Сергеевну, несколько часов назад, а именно в десять часов вечера — плюс-минус десять минут — было совершено нападение.

Светлана Николаевна ахнула и схватилась за сердце, Галина тоже не ударила в грязь лицом и, выпучив глаза и открыв рот, приложила ладони к щекам.

— Неужели и она погибла?! Бедненькая! — прослезилась Светлана Николаевна и принялась утирать хлынувшие слезы подвернувшимся под руку полотенцем.

— Это ужасно! — прошептала Галина, но заплакать у нее не получилось. Она потерла пальцами виски. — В голове не укладывается, как такое могло случиться.

— Поэтому ответьте мне на вопрос: где каждая из вас находилась в это время?

Женщины с удивлением глянули друг на друга.

— Вы же сами сказали, что нас накачали снотворным. Разве это не алиби? Не знаю, как Светлана Николаевна, а мне сказать больше нечего. Я ничего не видела и не слышала… Кстати, а кто нас опоил снотворным?

— Егор. Он сам в этом признался.

— Вот гад! Но получается, что если он избавился от нас как от свидетелей, то и Елену Сергеевну тоже убил он?

— Светлана Николаевна, а вы знали, что Галина — родная сестра Елены Сергеевны? — перевел тему разговора Сорокин.

— Не может быть! — выдохнула та и повернулась к Галине: — И зачем ты это от меня скрыла? Подруга, называется!

— Но, Светочка, как же я могла рассказать, если была одной из вас — тоже прислугой? Лена меня только из жалости к себе взяла. И приказала, что это должно остаться в секрете, иначе она меня выгонит вон. И потом, что толку, что она мне сестра? Я же пахала на хозяев так же, как и остальные, ни в чем поблажек не знала, ты же видела. Даже зарплату получала меньше всех, почти как уборщица. Да и стыдно было признаться, что у меня такая безжалостная сестра, которая любит только саму себя и больше никого.

«Две сестры, — подумал Сорокин. — Но одна — принцесса, другая — служанка. И переступать черту никак нельзя, чтобы никто не догадался. Одна украшает себя дорогущими бриллиантами, другая довольствуется грубой подделкой. Одна командует, другая работает в поте лица. Хотя есть все условия сделать из служанки еще одну принцессу. Но тайна хранится за семью печатями, потому что планируется убийство короля, которое обеих сестер превратит в королев. А разве могут быть две королевы? Нет! Другой достанется роль служанки, делающей за королеву всю черную работу. Поэтому одна из них и должна умереть, чтобы забрать с собой в могилу тайну тайн — убийство».