Дорога любви - Эйна Ли

– Прошу прощения, что беспокою вас, мистер Стюарт, – повернулся к нему вошедший и тут же, отыскав глазами Томаса, обратился к нему. – В соседнем вагоне больная женщина. Не могли бы вы осмотреть ее?

– Конечно, – быстро ответил Томас.

– Мы оставили медицинский саквояж в твоем отделении, – произнесла Анжела.

Томас поспешил за своим саквояжем.

– Думаю, это не займет много времени, – уверил он их и последовал за проводником в следующий вагон.

Но прошел час, а Томас все не возвращался. Усталая Анжела ушла спать. Галантный Рурк остался возле Роури. В двенадцать часов поезд, разведя пары, покинул Огден и направился в Ларами. Роури с опаской подумала, что не может удержаться от зевоты. Она устроилась поудобнее в кресле, но вместо того, чтобы немного отдохнуть после утомительного дня, крепко уснула, несмотря на присутствие Рурка.

Проснувшись, Роури обнаружила, что осталась одна. По-видимому, и Рурк не выдержал столь долгого отсутствия Томаса. Встревоженная Роури быстро поднялась и отправилась на поиски мужа.

Когда она шла по вагонам, стало темно: поезд въехал в узкое ущелье. Горели лишь тусклые ночные фонари над дверьми вагонов. С обеих сторон слышались храп и сопение – пассажиры спали. И нигде не было никаких признаков присутствия Томаса.

Роури все сильнее охватывало беспокойство. Она прошла еще несколько вагонов и наконец увидела проводника и кондуктора, спокойно спящих в головном вагоне поезда. Она тряхнула проводника за плечо.

– Я миссис Грэхем. Вы можете мне сказать, где мой муж?

– Вы имеете в виду доктора? – спросил проводник.

Роури кивнула:

– Да. Я не видела его с тех пор, как вы его увели с собой.

– Ах да, у нас была больная женщина.

– Да, да, я так и поняла, – нетерпеливо перебила Роури.

– Доктор сказал, что она слишком больна, чтобы продолжить путешествие.

Роури, не в силах сдерживать свой страх, закричала:

– Так где же он?

– Когда я его видел в последний раз, он спускался с этой женщиной с поезда.

– Спускался с поезда! – в ужасе воскликнула она. – И он не сел обратно?

– Я думал, что он сел. Он говорил, что вернется.

– Вы видели его возвращение? – крикнула она чуть не в истерике.

Проводник молча надел шляпу.

– Не могу этого сказать. – Он подслеповато глянул на своего напарника: – Ты не видел, как он возвращался, Генри?

– Нет, я был занят пассажирами – показывал им их места и все прочее.

– То есть мой муж сошел в Огдене, и вы не позаботились узнать, вернулся он или нет? – окончательно потеряла терпение Роури.

– Пожалуйста, не так громко, мэм. Вы разбудите всех пассажиров, – недовольно пробурчал проводник. – Мы пошлем ему телеграмму. – Вы можете сойти в Ларами, и он догонит вас завтра.

– Спасибо за совет, сэр, – выдохнула она в ярости. – Я бы никогда не додумалась до этого сама.

Чувствуя, как ее охватывает гнев, Роури повернулась, но вдруг у нее закружилась голова, и она покачнулась.

Проводник поспешил к ней.

– С вами все в порядке, мэм? Я провожу вас. Однако, как он ни спешил, ему едва удавалось поспевать за ней.

К тому времени, когда она добралась до личного вагона Рурка, ее гнев сменился отчаянием. В вагон она вошла тихо: не стоит будить Стюартов.

Удрученная Роури отправилась в туалетную комнату, чтобы надеть ночной халат. И здесь она впервые почувствовала тошноту. «И где этот доктор, когда он мне действительно нужен?» – в отчаянии подумала она. Смочив водой платок, она приложило его к шее. Приступ прошел, и она направилась обратно в свое отделение. И тут она вздрогнула – на фоне окна вырисовывался темный силуэт.

Это был Томас. Он обернулся к ней и улыбнулся, Затем снял пиджак, с шеи свешивались концы развязанного галстука.

– Привет, дорогая. Почему ты не спишь? Чем это ты занята?

– Чем я занята? – выдохнула она. – Томас Джефферсон Грэхем, где вы были? Я чуть с ума не сошла, разыскивая вас по всему поезду!

– И чего это ты так разволновалась?

– Проводник сказал мне, что ты сошел в Огдене. Я думала, ты отстал от поезда. Где ты был все это время?

– Я вернулся, когда ты уже спала, и мы с Рурком пошли покурить. Мы кое-что припомнили из прошлого… может, это заняло много времени.

Томас шагнул к ней и поцеловал в щеку.

– Прости, дорогая. Я не думал, что это тебя так испугает. – На его лице появилась детская извиняющаяся улыбка, которую она так любила. И ее недовольство стало быстро улетучиваться. – Ну и, конечно, мы немного отпраздновали, что у меня будет сын.

Ее глаза округлились:

– Как ты догадался? Я не была уверена в этом и никому не говорила. Я хранила эту новость для сегодняшнего вечера.

Он взял ее на руки, перенес на постель и снисходительно улыбнулся:

– Ты разве забыла, что доктора знают все?

– Вот как? У меня такое ощущение, будто я снова рядом с доктором Омнипотентом. – Она стянула с шеи Томаса галстук. – Я думала, что избавилась от этого жулика еще в Огдене.

– И кроме того, – произнес он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее живот: – Я знаю твое тело почти так, как ладонь своей руки. И могу определить в нем малейшие изменения.

Роури стала спускать рубашку с его плеч.

– Ну, тогда ты можешь сказать и то, когда наш сын появится на свет. Я уверена, что это будет сын, поскольку мне это обещал мой могущественный, всезнающий и осведомленный в астрологии доктор.

– Ну, если исходить из египетской и арабской астрологии, не говоря уж о персидских магах, я осмелюсь высказать предположение, что это событие придется на середину января. – Он снова по-детски улыбнулся. – Хотя, признаться, доктор здесь воспользовался знаниями мужа. Я же все про тебя знаю.

Она провела рукой по его телу.

– Я поражена, доктор. В самом деле. Томас возразил:

– Но все-таки не так, как будешь поражена сейчас. – И он, приподнявшись, принялся снимать с себя одежду. Затем лег рядом и приник к ее губам так надолго, что она чуть не задохнулась.

– А других предсказаний у вас нет, доктор Омнипотент? – проговорила она, стараясь отдышаться.

– Я предсказываю долгое, – он коснулся губами ее века, – …медленное, – он поцеловал другой ее глаз, – …путешествие, – прошептал он, коснувшись губами кончика ее носа.

В ее янтарных глазах появилось желание.

– Должна сказать, пора. – Она мягко улыбнулась и обвила руками его шею. – Поезд отправляется, доктор.

Прошло много лет.