Злой рок - Владимир Жуков

– Не надо было девок, свою секретаршу Ирен, по ресторанам и барам водить и «капустой» налево и направо разбрасываться? Сейчас бы сгодилась.

– Кто же знал, что так дело обернется,– искренне покаялся Наум Яковлевич и льстиво продолжил.– Я предвидел, что вы позвоните или навестите меня и протяните крепкую и надежную руку помощи.

– Вот как? – удивился Овчар и снисходительно усмехнулся.– Значит ты – ясновидец, экстрасенс. Только что-то прозорливость и интуиция тебе изменили, когда ты на этом “афганце” прокололся. Я предлагал ему забрать свое заявление из прокуратуры, но он, как баран, уперся в землю рогами, ни в какую. Заявил, что погибшим ребятам поклялся жить по совести. Вот так – есть еще честные и несгибаемые люди, не чета тебе.

«И вам тоже», – хотел дополнить фразу Пухкало, но благоразумно промолчал, а Овчар продолжил менторским тоном, но примирительно.– Ну, ладно, не будем голову пеплом посыпать и плакаться в жилетку. Повернуть время и события вспять не в нашей власти, поэтому попытаемся найти достойный выход из ситуации. Запомни, что безвыходных ситуаций у тех, кто мыслит толково, не бывает. Ты лучше скажи, как здоровье и настроение? Памперсы не приходиться еще покупать?

– Эх, Борис Витальевич, шуточки ни к чему, когда над головой дамоклов меч, – обиделся Пухкало, зашмыгав носом.

– Да, шутки в сторону,– обрел строгий тембр голос Овчара.– Ты раньше времени в панику не впадай. Не все еще потеряно, мы за тебя еще поборемся. Я не сидел, сложа руки, отслеживал ситуацию, подключал к делу нужных людей и о твоих проблемах знаю в деталях.

– Почему тогда спрашиваете?

– Чтобы узнать, насколько ты искренен, – ответил начальник.– Слишком не убивайся. Упаси Господь, не вздумай голову в петлю сунуть, свести счеты с жизнью. Хотя в таком случае уголовное дело было бы прекращено, имущество никто бы не конфисковал.

«Похоже, что он мне подсказывает выход из ситуации,– подумал Пухкало, содрогнувшись телом при одной мысли о смерти. – Это ужасный выход. Нет, я сам в петлю не полезу».

– Впрочем, чтобы исключить неожиданности, могли бы тебе в СИЗО подыскать приличную камеру, а не держать дома. Все же не рядовым клерком был, а начальником, – продолжил Овчар.

– Значит, кому-то интересно и дальше меня мурыжить, чтобы последнюю валюту, отложенную на «черный день», высосать и морально, психологически сломить, – ответил Наум Яковлевич. – Не глупый и все отлично понимаю, Борис Витальевич.

– Только без фамилий и имен, хреновый ты конспиратор, – прервал его мэр.– Я тебя между прочим ни разу по имени не назвал, а ты сдаешь на каждом шагу.

–А чего, вам бояться, вы неприкасаемый с депутатским мандатом, – простодушно возразил Пухкало. – Весь город в кулаке, в кармане держите. В Симферополе, да и в Москве, куда возите дипломаты с валютой или переводите на личные счета, у вас влиятельные чиновники и депутаты, покровители, которые в обиду не дадут.

– Верно, покровителей тоже надо кормить, ублажать. Приходится по-крупному отстегивать. А ты не блефуй и не паникуй. А то до меня докатились слухи, что побледнел , позеленел и запил?

–Запьешь, когда тебе светит десять лет с полной конфискацией горбом и потом нажитого имущества. Моя песня спета, а вот семья, дети останутся у разбитого корыта, с сумой по миру пойдут. Самому лютому врагу такое не пожелаю. Вся надежда на вас.

– Не тужи, раньше времени себя не хорони, – ободрил Овчар.– Я своих людей в беде не оставляю. Только мало кто это по-настоящему ценит. Большинство людей отличаются забывчивостью.

– Да я за вас молиться буду, ноги, руки целовать, век благодарен буду. Я ведь не только за свои грехи страдаю, а за наши общие,– воспылал благодарностью Пухкало.

– Руки, ноги и другие места целовать не придется, – оборвал его хозяин. – Не забывайся, я тебе не женщина, не гей, чтобы лобызаться. А насчет чужих грехов держи язык за зубами. Вчера по моему вызову приехал мой старый и добрый приятель, ангел-хранитель из Киева. Он юрист высшей квалификации, выиграл не один громкий судебный процесс, специалист по трудно разрешимым проблемам.

Человек безотказный и исполнительный. Я изложил ему суть твоей проблемы и он готов помочь.

– Но он потребует большой гонорар, а я выдохся, сижу на мели?– напомнил Наум Яковлевич.

–Не ной. Он из уважения ко мне окажет услугу бескорыстно, ради профессионального интереса,– заверил Борис Витальевич. – К счастью, еще не перевелись такие одержимые люди.

«Что-то я прежде не встречал среди адвокатов меценатов, которые бы упражнялись в красноречии только из спортивного интереса», – подумал Пухкало, но свои подозрения озвучивать не стал.

– Ты сейчас дома, один? – услышал он вопрос.

– Да один, как перст, даже выпить не с кем,– вздохнул он. – Кира на работе и появится лишь после восемнадцати часов. А дочь Карина в служебной командировке.

– Это хорошо, разговор предстоит тет-а-тет, – бодро произнес Овчар. – Через полчаса к тебе подъедет мой юрист. Будь с ним ласковей и корректнее. Накрой на стол по – походному. Он посоветует, как без больших материальных и моральных потерь выйти сухим из воды.

– А что есть такая возможность? – с затеплившейся надеждой спросил Пухкало.

– Есть перспектива для прекращения уголовного дела.

– Каким образом?

– Силой моего авторитета,– ответил Борис Витальевич.

– Ах, да , конечно, авторитет у вас высокий, – стушевался Наум Яковлевич и дабы исправить положение польстил.– Запомни, недаром говорят, что дано Юпитеру, то недоступно Быку.

– Это ты, что ли Бык?– рассмеялся Овчар. – Глупый телок, который споткнулся на ровном месте. Ты, Наум, не обижайся, но я привык правду-матку в глаза резать.

– Да, что вы, Борис Витальевич, какие могут быть обиды между старыми друзьями,– покорно сказал Пухкало. – Благодетель вы мой, спаситель. Как же это вам удалось?

– Разговор не по телефону. При встрече, а она произойдет очень скоро, все расскажу подробно в деталях, чтоб ты, прохвост, знал, сколько времени и валюты стоила мне твоя оплошность. Одного авторитета для решения проблем нынче недостаточно.

Куда не сунься, везде авторитет на авторитете сидит и авторитетом погоняет. И каждый крутит свое кино для роскошной и красивой жизни с юными красотками и сексуальными утехами. Ты – мой должник. При встрече сводишь меня в самый дорогой ресторан, чтобы тебя совесть не мучила. Долг, как говорится, платежом красен.

– Обязательно, обязательно свожу! – с жаром заверил Пухкало.– Будем «Наполеон» пить, икрой и балыком закусывать.

– Ты же стонал, что сидишь на мели, денег нет?

– Для такого случая в лепешку расшибусь, но наскребу. Я за вас, Борис Витальевич, готов горой стоять.

– За меня стоять не надо, – охладил его пыл Овчар.– Ты для этой функции мелковат. Лучше за себя постой и впредь не допускай роковых ошибок, не подставляй порядочных людей.