Модернизация: от Елизаветы Тюдор до Егора Гайдара - Отар Маргания

Миклош — старший сын самого адмирала — входил в советы директоров более чем десяти банков и промышленных предприятий. Аналогичным образом участвовали в работе экономики зять Хорти граф Дьюла Кароли и тесть другого сына регента — Иштвана. Примерно так же было поставлено дело в остальных семьях лидеров венгерской аристократии, например в семье графов Каллаи.

В то же время Венгрия под давлением Гитлера стала вводить значительные ограничения на участие евреев в жизни страны. Уже в конце 30-х гг. они лишались как собственности, так и возможности работать по своей специальности. А во время войны немцы в массовом порядке направляли венгерских евреев в лагеря смерти. Впрочем, когда дело дошло непосредственно до жителей Будапешта, Хорти лично остановил депортацию и спас тем самым 200 тысяч жизней.

Поначалу от своего участия во Второй мировой войне Венгрия выиграла. С соизволения Гитлера она смогла вернуть некоторые утраченные ранее земли. Но расплачиваться за это регенту Хорти пришлось десятками тысяч погибших на фронте солдат. А в конечном счете — поражением и советской оккупацией.

Погиб на фронте и сын адмирала, военный летчик Иштван Хорти, намеченный уже было регентом себе в преемники. Личная трагедия отца нации смешалась с трагедией всей Венгрии. Из этого надо было искать какой-то выход.

Адмирал попытался пойти на сближение с западными державами. В ответ на это Гитлер фактически оккупировал Венгрию. Регент формально оставался еще в течение некоторого времени правителем, но на самом деле это уже был конец хортизма. Отчаянная попытка договориться с Москвой и выйти из войны была подавлена немцами. К тому времени когда советские войска взяли штурмом Будапешт, старый, бессильный адмирал уже находился под арестом эсесовцев.

Во второй половине 1945 г. он несколько месяцев томился в плену у американцев, но затем был отпущен на свободу. Конец жизни бывший регент провел в Португалии. Умер в 1957 г. А в 1993 г. адмирал Хорти был перезахоронен на родине.

Судьба графа Бетлена оказалась еще более печальной. Судя по всему, он в 1945 г. попал в плен к советским войскам, был вывезен в Москву и вскоре погиб.

Владислав Грабский и Юзеф Пилсудский

Первая мировая война завершилась 11 ноября 1918 г. Помимо всего прочего это означало воссоздание древнего Польского государства на территориях, которые долгое время были разделены между тремя империями — Российской, Германской и Австро-Венгерской. Полякам предстояло теперь по сути дела «склеивать» свою экономику из весьма разнородных кусков, не имея при этом под рукой даже приличного «клея». У нового государства не имелось ни административного опыта, ни правительственного аппарата, ни финансовых ресурсов. Пожалуй, попытка польской стабилизации оказывалась делом даже более сложным, чем одновременно проходившие стабилизации в Германии, Австрии и Венгрии.

Поначалу, естественно, на территории нового Польского государства царил полный развал. В 1919 г. министр финансов попытался, правда, осуществить первую попытку стабилизации польской марки, создав долларовый фонд для проведения валютных интервенций, но весной 1920 г. все собранные деньги ушли на войну с большевиками. Поляки предполагали создать огромную федерацию, включающую в себя украинцев, литовцев и белорусов, а большевики мечтали о мировой революции, которая, естественно, могла прийти из России в Европу лишь через польские земли. В итоге вышло так, что старая австро-венгерская практика, в соответствии с которой война никогда не давала осуществить финансовую стабилизацию, сразу прижилась на польской почве.

Не только бюджет, но и вся национальная экономика оказались построены по мобилизационному принципу, который сформировался в Европе еще во время Первой мировой войны, а теперь был перенят новым государством для решения своего спора с соседом. В течение всего 1919 г. и на протяжении большей части 1920 г. в Польше широко практиковались субсидирование экономики, контроль за ценами и за валютными операциями, за распределением товаров. Импорт и экспорт осуществлялись только посредством получения государственных лицензий.

Лишь в октябре 1920 г. был заключен мир, но и после этого на протяжении нескольких лет не удавалось обеспечить финансовой стабилизации по причине бесконечной правительственной чехарды и значительного бремени военных расходов. Дополнительным фактором, обусловившим нестабильность сложившегося положения, стало отсутствие эффективно работающего бюрократического аппарата. Если Австрия, к примеру, страдала от избытка чиновников, то в Польше не имелось даже необходимого числа людей, способных организовать нормальное функционирование государственной машины.

В конце 1921 г. была осуществлена еще одна робкая попытка добиться макроэкономической стабильности. Министр финансов профессор Михальский разработал программу радикального сокращения расходов и увеличения налогов. Сейм принял ее, но внес многочисленные исправления, поскольку у депутатов имелись свои политические интересы. В итоге реализация программы не увенчалась успехом, дав некоторый результат лишь на короткое время. Затем нестабильность опять стала нарастать, и к лету 1923 г. произошло значительное падение польской марки, что оказалось связано, по всей видимости, с падением марки немецкой, т.к. Польша и Германия были крепко связаны в области торговли.

С внешней торговлей дела вообще обстояли из рук вон плохо. Российский рынок, на который ранее была ориентирована значительная часть восточно-польской экономики, практически перестал для нее существовать. Оставался, правда, Запад, но в этот период времени страна сильно пострадала от падения мировых цен на традиционные товары польского экспорта.

Вследствие накопления всех этих проблем государство прибегло к неумеренной денежной эмиссии, пытаясь свести концы с концами в бюджете. Возникла инфляция, которая достигла своего пика в 1923 г. и оказалась значительно более масштабной, чем даже в Австрии и Венгрии, хотя перед Польшей в отличие от этих государств не стоял вопрос о выплате репараций странам победительницам.

Есть такая шутка: Польша сильна своими раздорами. Однако в ситуации гиперинфляции нужно было срочно переходить от политических раздоров, которые довели дело даже до убийства президента Нарутовича, к консолидации всех конструктивных сил страны.

И консолидация действительно произошла. Формирование внепарламентского правительства во главе с Владиславом Грабским (одновременно являвшимся и министром финансов) в самом конце 1923 г. позволило осуществить комплекс стабилизационных мероприятий. Осознание того факта, что противоречия между исполнительной и законодательной властью препятствуют проведению жестких мер, вынудило сейм передать правительству часть своих полномочий в финансовой сфере. И Грабский сумел неплохо воспользоваться новыми возможностями.