Исцеление смертью - Джеймс Дэшнер

— Тереза! — вскричал Томас, не зная, на что решиться.

Она повернула к нему голову.

— Уходите! Забирайте людей!

Она принялась пинать и рвать гадостную кожу; её ладони почти полностью исчезли в рыхлой плоти существа. Похоже, ей пока удавалось избежать серьёзных травм.

Томас приблизился к месту схватки и крепче перехватил обломок трубы, ища возможности для атаки — он боялся вместо гривера угодить в Терезу.

Девушка снова обернулась к нему:

— Убирайся отс...

Но она не успела договорить — её лицо погрузилось в липкую складчатую кожу; гривер продолжал втягивать её в себя — всё глубже и глубже. Ей грозило удушье.

Томас застыл в столбняке. Слишком много потерь! Слишком много. Но он быстро опомнился. Он не позволит Терезе принести себя в жертву ради него и остальных. Не позволит, и всё!

Он завопил, бросился вперёд, подлетел в воздух и врезался в гривера. Пила метнулась к его груди, он ускользнул влево и, размахнувшись, что было силы врезал трубой по манипулятору. Пила отделилась от металлической руки и, вращаясь, просвистела по воздуху. Томас услышал, как она упала и загремела по полу. Юноша, продолжая движение, развернулся вокруг своей оси и вонзил конец трубы в тело гривера — как раз рядом с головой Терезы; выдернул своё оружие и снова вонзил, и снова, и снова.

Манипулятор с когтями-клинками наподдал ему, и Томас, пролетев несколько футов, грохнулся на бетонный пол, сгруппировался, перекувырнулся и вскочил на ноги. Терезе удалось освободить лицо. Она теперь упиралась в тело киборга ногами, погрузившись до колен, и пыталась блокировать его металлические руки. Томас снова подпрыгнул в воздух, приземлился на гривера и вцепился в его жирное тело. Он неистово размахивал куском трубы и бил по всему, что попадалось под руку. Тереза тоже продолжала борьбу. Чудовищу не понравилась двойная атака, оно стремительно развернулось, махнуло хвостом — и Тереза отлетела футов на десять.

Томас ухватился за манипулятор, отбил в сторону грозно сверкнувшие клинки, упёрся ногами в поверхность гривера и скользнул по его боку. Растянувшись насколько мог, он погрузил руку в рыхлое тело киборга, нащупывая выключатель. Что-то резануло его по спине — боль была адская. Он не сдавался, продолжал искать рукоятку; чем глубже он просовывал руку, тем больше плоть чудища казалась густой, вязкой грязью.

Наконец, его пальцы нащупали жёсткий пластик; он поднатужился и просунул руку ещё на дюйм; затем ухватился за рукоятку, потянул и соскочил с гривера. Оглянувшись, он увидел, как Тереза отбила пару клинков, вжикнувших у самого её лица, и тут комнату наполнила неожиданная тишина — моторы заглохли, гривер растёкся по полу продолговатой желеобразной лужей, манипуляторы опали, и киборг приказал долго жить.

Томас опустил голову на пол и попытался восстановить дыхание, вбирая в лёгкие огромные порции воздуха. Тереза присела рядом, помогла ему перекатиться на спину. На ней живого места не было от ссадин, синяков и порезов, кожа вспухла, покрытое потом лицо исказилось от боли. Но она улыбалась.

— Спасибо, Том, — проговорила она.

— Всегда пожалуйста.

Передышка. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Она подняла его на ноги:

— Пойдём. Надо драпать отсюда.

Жёлоб был пуст, Минхо, стоявший у двери, как раз проводил последних беглецов, потом обернулся к Томасу с Терезой, нагнулся и упёрся ладонями в колени.

— Это все, — сказал он, переводя дыхание. — Вернее, все те, кому удалось прорваться. Теперь понятно, почему они так легко пустили нас в Лабиринт — небось рассчитывали, что гриверы сделают из нас мясной фарш на обратном пути. Ну, да ладно. Вам, ребята, надо пробиться вперёд и помочь Бренде найти дорогу.

— С ней всё в порядке? — спросил Томас.

— Да. Бежит где-то там, во главе колонны.

Томас ощутил ни с чем не сравнимое облегчение.

Он с трудом поднялся на ноги, но не успел сделать и пары шагов, как вновь остановился. Откуда-то раздался глухой, мощный рокот. Стены зала несколько секунд ходили ходуном, потом всё стихло.

— Так, нельзя терять ни минуты, — сказал Томас и рванулся следом за остальными.

Из Лабиринта спаслось по крайней мере двести человек. Но теперь движение почему-то застопорилось. Томас продирался сквозь толпу, запрудившую коридор, стремясь попасть в начало колонны.

Наконец, он увидел Бренду — та пробиралась ему навстречу. Она обняла его и поцеловала в щёку; в этот момент он всем своим существом желал, чтобы всё кончилось, чтобы они оказались в безопасности, чтобы уже не надо было никуда бежать...

— Минхо велел мне уходить, — сказала она. — Пообещал помочь тебе, если нужно будет. Сказал, что вывести всех отсюда — наша первоочередная задача, а с гривером вы и сами справитесь. Не надо было мне уходить! Пожалуйста, прости!

— Это я его попросил прогнать тебя, — ответил Томас. — Так что ты всё сделала правильно, иначе и нельзя было. Скоро мы все выберемся отсюда.

Она чуть подтолкнула его.

— Тогда побежали!

— О-кей.

Он сжал её ладонь в своей руке, и они вместе с Терезой начали пробираться сквозь толпу вперёд.

Коридор, в котором они теперь находились, был темнее прочих — немногочисленные целые лампы светили тускло, слабо и всё время мигали. Люди молча жались друг к другу, испуганно ждали... Томас встретился взглядом с Котелком — тот ничего не сказал, но старательно изобразил на лице ободряющую улыбку, которая больше напоминала издевательский оскал. Издалёка время от времени доносились раскаты, здание сотрясалось. Пока что взрывы щадили эту часть комплекса, но долго это не продлится.

Когда они с Брендой достигли головы колонны, оказалось, что все остановились у лестничного колодца. Никто не знал, куда идти дальше — вверх или вниз.

— Вверх! — заявила Бренда.

Томас, ни секунды не раздумывая, подчинился, жестом позвав за собой беглецов. Бренда шла рядом с ним.

Он отчаянно боролся с усталостью. Четыре пролёта, пять, шесть... Томас остановился на промежуточной площадке — надо было перевести дыхание — и глянул вниз: колонна упорно ползла по лестнице. Бренда повела дальше: через дверной проём, потом по длинному коридору, налево, направо, ещё по одной лестнице наверх. Другой коридор, затем снова лестница, теперь уже вниз. Машинально переставляя ноги одну за другой, Томас надеялся только на то, что канцлер не обманула их насчёт транс-плоскости.

Где-то над головой прозвучал грандиозный взрыв; здание содрогнулось от основания до крыши. Томас не смог удержаться на ногах и растянулся на полу. На спину ему посыпались осколки потолочной плитки; в воздухе поднялась завеса пыли, стены тряслись, что-то где-то падало, слышался звон разбитого стекла... Всё это продолжалось несколько секунд и в конце концов затихло.