Точка контроля - Enigma_net

человеческие челюсти были не способны. На секунду Кире стало смешно. Нелепость этого нападения можно было бы внести в пособие для молодых вампиров как пример заранее провального. Эшли злилась и бездумно расходовала силу. Вкладывала ее, чтобы проникнуть в сознание, но даже не пыталась внушить хоть какую-то мысль. Удерживала Киру прижатой к стене, чем лишала себя свободы рук и маневренности, и снова бесцельно расходовала силу — на удержание пятидесяти с лишним килограмм в полуподвешенном состоянии.

— Ничему тебя жизнь не учит, — хмыкнула Кира и, пользуясь свободой собственных конечностей, пнула ее в пах.

Удар не имел той сокрушительной силы, какой обладал бы, будь Эшли мужиком, но эффект произвел приятный. Вампирша хлюпнула вдохом, зажмурилась и потеряла концентрацию. Сила рекой хлынула вокруг и, осев на губах привкусом крови, истаяла. Эшли разжала пальцы, выпуская Киру из захвата и крутила головой, как оглушенная. Ее дыхание сбилось, сама она покачивалась и, похоже, наслаждалась последствиями отката.

— Точно дура, — прокомментировала Кира ситуацию и, не дожидаясь реакции на свои слова, врезала маршалу в челюсть с правой.

Эшли хватило сил попытаться уйти от удара, но и только. Замахнувшись в ответ, она пошатнулась, чем Кира с радостью воспользовалась. Подсечка сработала идеально. Эшли бухнулась на колени и глухо выругалась.

— Вам после успешного переливания не выдают методичек, как себя вести, если решишь поиграть в страшного вампира, а зря. Там было бы написано, что нельзя лупить оппонента всем потенциалом, надо оставить что-нибудь себе, как минимум на координацию, как максимум — на то, чтобы удрать в форсаже.

Кира пнула поверженную соперницу по заднице. Не больно, но унизительно. Эшли стремительно вскочила, обернулась и напоролась на удар в солнечное сплетение. От предыдущего этот отличался тем, что Кира чувствовала себя бодро на волне адреналина и массу в удар вложила щедро. Эшли застыла в интересной позе — согнувшись в полупоклоне, она хватала ртом воздух и держалась за живот руками. Картина была забавной, Кира даже хотела сделать фотографию, но передумала. Вампир, пусть потрепанный собственной глупостью, от трех ударов оправится быстро. Существовала вероятность, что сразу после съемки в таком же интересном положении окажется фотограф. Снова свалив Эшли подсечкой, Кира бесцеремонно уселась сверху и стянула ее волосы в кулак, неприятно приподнимая голову.

— Что там с Рейфом? Отстранили?

— Да, — выплюнула Эшли ответ вместе с кровью.

— Надолго?

— Два месяца.

— Без компенсации?

В этот раз вампирша кивнула. Говорить ей было тяжело, на губах алела кровь, лицо быстро бледнело, вокруг глаз вздулись вены. Кира тяжело вздохнула.

— Слушай, бестолковый ангел возмездия, ты бы хоть поела перед этим эпичным воспитательным визитом.

Эшли не ответила. Морщилась и кривилась, пытаясь стряхнуть сидящую верхом победительницу и встать, но получалось не лучше, чем галоп у новорожденной зебры.

Кира встала. Голова тут же закружилась, затошнило и повело. Опираясь рукой о стену она отвесила себе мысленный подзатыльник. Красиво выпендриваться получалось только сидя. Лежа, вероятно, получалось бы еще лучше, но в этом случае картина отдавала бы лишней интимностью, и становилась намеком на пресловутый любовный треугольник вокруг одного мужчины, девицы которого не против любиться и друг с другом. Борясь со слабостью, Кира неожиданно заметила внешнее сходство между собой и Эшли, что можно было бы приписать вкусу Рейфа, если бы не покойная супруга Клара, обильная телом, светлокожая до белизны блондинка.

Общее состояние аналитическим подвигам не способствовало, и Кира отложила мысли о романтике на дальнюю полку. Состояние Эшли внушало беспокойство. Перерасход энергии был так велик, что теперь вампирша напоминала сильно пьяного, избитого человека. Принципиальное отличие обращенных через социальные программы или медицинские центры заключалось в том, что кровь для катализации вируса использовали смешанную, лишая свежего вампира симбионической связи с создателем. При прямой инициации вампир-ребенок мог бы воспользоваться этой связью, чтобы подпитаться и восстановить минимальный ресурс. Эшли такой возможности не имела и, скорее всего, даже не догадывалась, кем были ее инициирующие вампиры. В США закон обязывал держать эту информацию в тайне. Глядя на кашляющую кровью вампиршу, Кира понимала, что не желает ей смерти и даже плохого, несмотря на полное отсутствие симпатий к себе.

— Значит так. Больше ко мне не лезь, некогда мне с ревнивыми обиженками возиться. И запиши там себе где-нибудь в мозгах, что перед любой атакой пожрать надо, чтобы сразу после не сдохнуть рядом с побежденным противником. Я пока позвоню Лерою. В конце концов он представитель округа, пусть эти проблемы и решает.

— Не надо, я сама, — прохрипела Эшли, кое-как севшая у стены.

— Тебя забыла спросить. Дневать будешь в мусорном контейнере?

— Я справлюсь.

Слова давались ей тяжело и вылетали со свистом. Посчитав дальнейший спор бесполезным, Кира набрала номер Доминика. Он принял вызов после первого же гудка и его приветствие звучало очень едко:

— Вы по мне соскучились, Кира?

— Безумно, — отозвалась она бледной копией. — Буду краткой: у меня под ногами валяется юная вампирша в минуте от криптобиоза. Сама из Миссури, но работает на Алессандро. Позаботьтесь о сотруднице.

На том конце провода воцарилась глухая тишина. Кира успела сделать фотографию, снять геолокацию и отправить их смс-сообщением, прежде чем Доминик отмер.

— Я пришлю к вам помощь.

— Мне не надо, девчонку заберите.

— Я вынужден настаивать.

— Мне некогда нянчить вампирского ребенка, — огрызнулась Кира на тон.

— А мне некогда решать все те проблемы, которые вы создаете! Найдите в своем плотном графике полчаса на ликвидацию последствий хотя бы одной из них. Au Revoir.

Кира изумленно уставилась на заглохший телефон.

— Хорошо он тебя знает, — хмыкнула Эшли, едва шевеля языком.

— Ой, да заткнись ты. Сплошной геморой от тебя, — раздраженно отмахнулась Кира на русском, однако ждать команду эвакуации осталась.

Глава 14. Другая жизнь

7 декабря

Антиок встретил рождественской и, в общем-то, душевной атмосферой. Натянутые поперек Мейн-стрит, колебались на легком ветерке нарядные красно-белые флажки, фасады и козырьки домов украшали гирлянды из колокольчиков и хвойных веток. На фонарном столбе возле светофора плескался звездно-полосатый флаг. Вдоль дороги тянулись ряды лотков: с рождественским декором, вышитыми подушками, вязаными шарфами, горячими напитками и сладостями. По тротуарам носились дети с сахарной ватой. Город выглядел прянично-мило. Заподозрить в этом месте наемнический приют можно было в последнюю очередь.

Проехав мимо пансиона, где останавливалась в один из своих неслучившихся визитов, Кира вырулила на Север-Авеню и направила железного коня — арендованную в Чикаго тойоту — к новым домам.

Билборд Уолш-Колман украсили зеленой гирляндой. Представляя, как Гейб или кто другой из той же когорты подтаскивает лестницу и забирается на нее, чтобы