Дневник Чумного Года - Даниэль Дефо

Однако два вида торговли продолжали осуществляться по воде без перебоев или почти без перебоев (и это весьма облегчало положение несчастных, отчаявшихся горожан): я имею в виду закупку зерна с побережья и закупку угля из Ньюкасла.[328]

Зерно привозили, во-первых, из Гулля и разных местечек на Хамбере,[329]куда его свозили из Йоркшира[330]и Линкольншира. Кроме того, торговля зерном велась из Линна в Норфолке,[331]из Уэллса и Бернэма, а также из Ярмута (все они в том же графстве); третья ветка шла по реке Медуэй и из Милтона, Фивершема,[332]Маргейта,[333]Сэндуича[334]и других маленьких городков и портов вдоль Кентского побережья и Эссекса.

Прекрасно также шла торговля зерном, маслом и сыром с побережьем Саффолка:[335]корабли оттуда прибывали в местечко, которое и поныне зовется Медвежий Ключ, и оттуда обильно снабжали город зерном, когда не приходил сухопутный транспорт или когда селяне не хотели везти свои продукты в город.

Все это происходило в значительной степени благодаря благоразумию и предусмотрительности лорд-мэра, который, заботливо охраняя владельцев судов и команду от опасности заражения, наказал выгружать зерно в любое время суток (хотя нельзя сказать, чтобы этим злоупотребляли) и требовал от торговцев зерном, чтобы те немедленно разгружали корабли, дабы свести до минимума необходимость покидать их и сходить на берег; деньги же приносили прямо на палубу и опускали в посудину с уксусом.

Вторым необходимым предметом торговли был уголь из Ньюкасла-на-Тайне; без него город бы бедствовал: ведь огонь жгли не только на улицах, но и в частных домах, даже в продолжении всего лета, в самую большую жару, — и делалось все это по совету врачей. Правда, некоторые противились тому, считая, что прогревание домов и спален способствует распространению болезни, фермент которой и без того горячит кровь: ведь известно, что мор нарастает в жаркое время и стихает в холодное; соответственно, они утверждали, что все заразные болезни лишь ухудшаются от жары, потому что в жаркую погоду зараза питается и набирает силу и, следовательно, быстрее распространяется.

Другие же говорили, что допускают, будто жаркий климат способствует распространению заразы, так как знойный горячий воздух наполнен всякого рода паразитами, он питает несметное количество ядовитых существ (они гнездятся в нашей пище, в растениях и даже в самом нашем теле), они-то и являются разносчиками заразы; кроме того, жаркий воздух, или жара, как обычно мы выражаемся, расслабляет тело и изнуряет дух, открывает поры и делает нас более беззащитными против инфекции, исходит ли она от вредоносных чумных испарений или от чего-либо другого; но тепло от огня, особенно от жженого угля, поддерживаемое в домах или рядом с домами, производит совершенно иное действие; эта жара совсем иного рода, сильная и яростная, склонная не питать, а поглощать и рассеивать все те вредоносные пары, которые жара обычно скорее усиливает и сгущает, чем развеивает и уничтожает. Кроме того, утверждалось, что серные и азотистые частицы, часто содержащиеся в угле вместе с битумной основой, которая сгорает, помогают очистить и освежить воздух, сделать его здоровым и безопасным для дыхания, после того как сгорят ядовитые частицы, о которых уже говорилось выше.

Это последнее мнение было в то время более распространенным, и, признаюсь, основания на то имелись; подтверждает его и опыт горожан: те дома, где в комнатах постоянно поддерживался огонь, оставались совершенно незараженными: прибавлю к этому и собственные наблюдения: я нашел, что постоянный огонь в камине делал атмосферу нашего дома здоровой и приятной и — я твердо уверен — делал такими же его обитателей, поддерживая наше здоровье более, чем если бы мы не зажигали огня.

Но возвращаюсь к торговле углем. Торговля эта поддерживалась с великими трудностями, особенно из-за войны с голландцами, которая шла в то время, так как поначалу голландские каперы захватили немало наших кораблей, перевозивших уголь; это сделало остальных более осмотрительными и заставило их передвигаться целыми флотилиями. Однако вскоре не то каперы стали бояться нападать на суда, не то хозяева — я имею в виду государство в целом — стали этого бояться, что было весьма разумно, и запретили им на нас нападать из страха заразиться чумой, — но, во всяком случае, торговля после этого пошла бойчее.

По распоряжению лорд-мэра для безопасности торговцев с севера кораблям разрешалось одновременно заходить в Заводь не более определенного количества; лихтерам и другим судам, которыми располагали лесоторговцы и торговцы углем, было приказано спускаться вниз по реке до Детфорда, Гринвича, а то и ниже, и забирать уголь.

Другие привозили огромные грузы угля в те места, где корабль мог подойти к берегу, такие как Гринвич, Блэкуолл[336]и другие, и ссыпали уголь в огромные груды, как для продажи; его убирали уже после того, как корабль уходил; и все это делалось для того, чтобы матросы не общались с местными жителями, обитавшими у реки, и даже вообще не приближались к ним.

Но эти предосторожности не могли должным образом оградить угольщиков от заразы; прежде всего, на кораблях умерло от нее немало людей, и — хуже того — они занесли болезнь в Ипсуич, Ярмут, Ньюкасл-на-Тайне и другие места на побережье, и там, особенно в Ньюкасле и Сандерленде, чума унесла много жизней.[337]