Чувство бездны - Станислав Гимадеев

– Забудь о лесах, – сказал он. – Постарайся уснуть и ни о чем не думай.

– А ты?

– Я так полежу. Буду присматривать за хищниками. – Он улыбнулся в темноте. – Вспомню свое оперативное прошлое… Все равно сна – ни в одном глазу. Столько нужно осмыслить…

– А как мы будем выбираться отсюда?

– Утром решим. Ты спи, Саймон! – бросил он в темноту.

Саймон не отозвался. Он с самого начала наотрез отказался от идеи изготовления подстилки и устроился прямо на земле, забившись в дальний угол расщелины.

Лиственное сучковатое ложе пахло чем-то горьким и сладким одновременно. Аня глубоко вздохнула и сильнее прижалась к Антону.

– Знаешь… – сказала она. – Я все думаю… Может, зря мы Стоцкого насильно не утащили? Неспокойно как-то на душе.

– Он сделал свой выбор, Аня, – сказал Антон. – Бывают моменты в жизни, когда нельзя мешать чьему-то выбору. Какой бы он ни был… Мне кажется, каждый имеет право на свой собственный суд.

– Антон… – произнесла она и сделала паузу. – Мне, наверное, кое-что нужно тебе сказать… Ты должен знать.

– Ты о чем? – Он погладил ее по щеке.

– О том, что мне известно… – Она на секунду умолкла. – Потому что я люблю тебя! – выдохнула она ему в шею. – Безумно люблю – и мне наплевать на все! На свою работу, на свои обязанности, на секретность информации… Правда-правда! Антоша… Даже не знаю, с чего начать…

– Ты имеешь в виду тот странный намек Стоцкого?

– Да… Нет, не только это… Антон! У меня путается все в голове… Может, лучше ты сам спросишь?

– Хм… ну ладно, – Он окунулся в ворох мыслей. Знать бы самому, с чего начать. – Хорошо… Объясни мне, зачем была создана ваша комиссия?

– Не для расследования трагедий на Ае. Не для изучения того, какие эксперименты тут проводили Стоцкий, Зордан и им подобные.

– Значит мнение о том, что Земля ведет параллельное расследование, – это лишь прикрытие?

– Угу. Для отвода глаз.

– Я не удивлен, если признаться. Тогда что, Аня?

– Онны, – сказала она коротко и помолчала, словно свыкаясь с чем-то неизбежным. – Деятельность оннов на Ае. С начала колонизации планеты и вплоть до их исхода.

– А что послужило толчком для создания комиссии?

– Кто-то там в Управлении – мне неизвестно – кто… Или даже в ДКИ… Короче, однажды в рамках надзора за официальным расследованием этот кто-то собрал и проанализировал материалы, в которых речь шла о судьбе двадцати человек, покинувших Аю после «черного марта».

– Так-так!.. – воскликнул Антон. – Эх, почему же я так поздно додумался до этой идеи?!

– И выяснились любопытные вещи…

– Они все умерли?

– Не знаю, Антон. Кто-то умер, кто-то исчез при странных обстоятельствах. Я просто не владею всеми данными.

– Почему-то мне кажется, что их никого уже нет в живых.

Аня вдруг умолкла, замерла и обняла его за шею.

– Что случилось, малыш? – спросил он.

– Нет-нет… – тихо сказала она, чуть помедлила и продолжила: – Ну и вот… Когда стали изучать эту загадку, обнаружилось еще много интересного. На этой волне и создали комиссию. Меня в нее взяли как аналитика, долгое время работавшего на Хаттане. Собственно, все это время мы тайно расследовали деятельность расы оннов. Изучали их собственную историю, хроники колонизации ими других планет. Подробно рассматривали обстоятельства их прихода на Аю, пытались понять, как и почему они пригласили сюда землян… И, разумеется, нас особо интересовало их поведение во время трагедий. И причины ухода с планеты. Я из архивов сутками не выходила, Антон! Чуть ли не спала в нашем информатории. Безумие какое-то! Правда-правда…

– Интересно, – проговорил он. – Полагаю, вы что-то все же узнали. Раз прилетели.

– Узнали много, Антон… Но только мне всего неизвестно! Меня же не посвящают во все. Мне дают задание – я провожу анализ, пишу отчеты и в таком духе. Уэйн всю информацию сводит. О выводах комиссии я знаю косвенно. В той мере, в которой мне положено это знать.

Аня сделала паузу и прислушалась, словно не решалась дальше рассказывать при Саймоне.

– Ничего… – кивнул Антон. – Пусть… Теперь уже все равно.

Она тем не менее понизила голос:

– Слушай. Вот что я знала на тот момент, когда мы вылетели сюда. Ая стала меняться именно с появлением на ней людей. При оннах с ней ничего подобного не происходило. Что-то в людях существует такое, что Ая улавливает и не может игнорировать! Что-то такое, что не проходит для нее бесследно и дестабилизирует ее состояние.

– И это не Банн-феномен?

– В том-то и дело! Тот связан со сферой разума, мышления… Кроме того, Банн-феномен, как ты знаешь, не чувствителен к различию между людьми и оннами. Так что здесь что-то другое…

– Эмоциональная сфера? То о чем говорил Стоцкий?

– Наверное… После его объяснений кое-что проясняется. Понимаешь, Антоша, у оннов нет столь развитой эмоциональной сферы, как у нас. Может быть, у оннов это не так выражено, как у людей, и Ая не чувствует эмоциональных полей оннов. А поля людей она чувствует! Настолько, что сама начинает реагировать… и самое главное, Антон… Самый важный вывод, к которому пришла комиссия, заключается вот в чем!.. Ая меняется под воздействием людей необратимо! Понимаешь? Необратимо! Она преображается коренным образом, на планетарном уровне.

– Необратимо? – переспросил он озадаченно.

– Да. – Глаза Ани возбужденно блестели во мраке. – Все меняется! Климат, геомагнитная структура и прочие вещи… я в них мало разбираюсь… Именно этот факт онны старались тщательно скрыть от людей. Онны первыми поняли, что с появлением людей Ая стала «очеловечиваться»…

Аня потерлась носом о его нос, затем чмокнула в лоб.

– А мне уже совсем не холодно, – сказала она. – Интересно, а он спит? Питер, вы спите?! – позвала она.

Саймон не прореагировал.

– Погоди… – пробормотал Антон. – Вы смогли узнать, почему они ушли с планеты?

Аня пожала плечами.

– Точного ответа нет. Онны не понимали, что происходит с Аей. Не знали, к чему приведет такое развитие событий. Смогут ли они когда-либо использовать «очеловеченную» Аю так, как делали это раньше? Вот какие вопросы их мучили. Ряд найденных нами документов это подтверждает.

– И поэтому ушли?

– Возможно, в том числе – поэтому.

– Значит были еще причины?

– За этим и прилетела комиссия, – Аня помолчала. – Узнать, были ли еще причины.

Она вздохнула глубоко и опустилась к нему на грудь.