Ола и Отто. Столица - Александра Руда

— Это ты ее просто не нашел, — авторитетно заявила я. — Поверь бывшей жене некроманта-трудоголика.

— Да, кстати, о бывших мужьях. Ольгерда…

— Да, да, я важная свидетельница и должна себя вести так, как положено жертве будущего покушения, да, да, а все эти мужики, которые тут шляются, мешают Макину нести свою охранную службу. Где, кстати, вы его такого взяли? Из него такой же сотрудник секретной службы, как из меня, то есть никакой.

— Взяли благодаря заслугам отца, — с досадой ответил Григорий. — Он научится, некуда ему деваться. Это он про жертву тебе сказал?

— Он, он. Я бы сама до такого никогда не додумалась. Так, берешь вот эту кисточку и осторожно начинаешь красить. Ты же боевой маг, руки не должны дрожать. Ну осторожнее!

— Чем я занят? — пробормотал Березовский. — Если бы кто-то увидел, не поверил бы!

— Новый опыт крайне необходим в нашем развитии, — авторитетно заявила я. — Никому не скажу, не волнуйся. Ты пришел посреди ночи к девушке в комнату, и что же, думал, тебе это так просто с рук сойдет?

— Я раньше не мог, — начал было оправдываться Григорий, а потом недоуменно взглянул на меня. — Ты что, применяешь ко мне магию? Я ничего не чувствую! Но почему я крашу тебе ногти?

— Нет, конечно, я еще не совсем из ума выжила, чтобы к секретному агенту применять магию. Это исключительно действие моего личного обаяния. — Отто бы сказал, что это действие моей непрошибаемой уверенности в том, что вот именно сейчас мне крайне необходимы накрашенные ногти, но оставим это мнение ему. Как и то, что я два с половиной месяца боялась, что навсегда утратила это качество. — Расскажи, пожалуйста, во что мы с Отто влезли?

— В заговор против короля с целью его убийства и смены правящей династии.

Я застонала. Всегда знала, что культурное просвещение не несет ничего хорошего. В кои-то веки посетила выставку — и на тебе!

— Что с тобой?

— Ничего, — печально сказала я, тяжело вздохнув. Березовский скосил глаза на мою грудь, но тут же вернулся к ногтям. — И что, может быть, там даже следующий кандидат на престол был?

— Был, — подтвердил Григорий. — Аким ня Пинята.

Где-то я слышала это имя, но где? О!

— Брат Левана? Собирался стать королем? — поразилась я.

— У него действительно был брат, который осужден, но бежал с каторги, на данный момент его местопребывание не установлено.

«Зуб даю — сейчас с ним Ёшка развлекается», — подумала я, но решила придержать язык до тех пор, пока не выясню, что знает Григорий.

— Аким в данный момент лежит в этом же Доме Исцеления, — сказал Березовский. — В критическом состоянии.

— Надо же! — Я подула на ногти.

— Пока целители не могут ему помочь, очень сложный случай. Энергетические потоки его тела совершенно сломаны, аура порвана. Официальная версия — попадание под действие перепутанных заклятий из активированных тобой артефактов.

Он помолчал. Я потрясла рукой. Лак на ногтях лежал прекрасно. Большинство сильных боевых заклинаний плетутся с помощью пальцев. Чем сильнее заклинание, тем сложнее движения. С Григорием в прямом бою встречаться опасно, он очень искусен. И вообще, с ним нужно быть повнимательнее, мужчина, согласившийся накрасить ногти девушке, с которой он только сегодня познакомился, — это очень, очень подозрительный тип.

— Ольгерда, ты являешься сильнейшим энергетическим магом из тех, что мне встречались.

Я продолжала рассматривать ногти.

— Взломать защиту демонстрационной комнаты одним ударом — это серьезное достижение. Я сегодня был в выставочном центре, там сейчас работают маги-криминалисты. Они утверждают, что это уровень магистра магии.

Ну да, я умничка, знаю.

— Как ты думаешь, — спросила я, вытягивая руки вперед, — не очень ли вызывающий цвет у лака? У меня, правда, другого нет, но вот что-то я засомневалась, стоит ли с таким лаком в приличное общество показываться? Вдруг это моветон?

Григорий засмеялся.

Распустил волосы и, сладко зажмурившись, почесал голову. Потом оперся о стену в непринужденной позе. Сотрудник секретной службы исчез, а на его месте появился просто симпатичный мужчина.

— Устал, — сказал он весело. — Вас тут кормят?

— Хорошо кормят.

— А что-нибудь осталось?

— Ага, целая порция Отто — вон, на его тумбочке стоит, накрытая. Ему же нельзя. — А просто так унести еду я не позволила. Сейчас мы находились на попечении короны, казна оплачивала все расходы. Отказаться от бесплатной каши с тефтельками, салата из капусты и яблок, печенья и чая я не смогла. — Хочешь, возьми сам.

— Итак, что мы имеем? — произнес Григорий, поднимая крышку над подносом с едой. — А мы имеем следующее. Его величество должен посетить конкурс некрозоо. Некая вооруженная группа людей собирается в совершенно защищенной от магии и звуконепроницаемой комнате. Личное оружие на территорию комплекса проносить нельзя, за этим следят специальные заклятия. Но они были отключены, потому что некто, входящий в группу заговорщиков, занимает высокий пост в управлении выставочным комплексом. Не боясь подслушивания, группа обговаривает детали плана, согласно которому через несколько часов на арене некрозоо начнется резня. И король либо совершенно случайно погибает, либо его отношения с некромантами, которые он старательно выстраивает, портятся окончательно. А ведь известно, что те, на кого у некромантов зуб, долго не живут. И тут, в момент утверждения плана, неожиданно появляется некая пара, замеченная в различных интересных событиях… Вкусная каша.

— Ерунда какая, — сказала я, поразмыслив. — Зачем нападать на короля на выставке? Там же телохранители всякие, спецложа… ну я не знаю, что еще. Он же король!

— Да, он король, но именно на некрозоо его величество планировал быть ближе к народу и даже отказаться от части охраны. Опыт летних событий заставил его более внимательно посмотреть на одаренных некромантов страны, и это был бы акт доверия к ним. И погоду маги специально держали прохладной, чтобы некрозоо удался.

— Руководитель заговорщиков был неплохо осведомлен о королевских планах.

Григорий кивнул.

— Завтра — точнее, уже сегодня, должен состояться визит короля в Летний дворец к кандидаткам в невесты. — Березовский зевнул. — Полагаю, что там тоже будет весело. Слушай, а можно я тут посплю? Так не хочется идти домой! Мне уже через три часа опять на работу надо выходить. А здесь не потревожит никто, особенно если ты свои охранные заклятия поставишь.

— Ну и наглость! — изумилась я. — Ты меня знаешь первый день и уже собрался спать в моей постели?

— Я же тебе ногти накрасил, — напомнил Григорий, укладываясь на подушку. — Теперь, можно сказать, обязан на тебе жениться. И Беф благословит, я уверен.

Он сбросил башмаки и через несколько секунд засопел, трогательно свернувшись калачиком.