Неизбежное зло - Абир Мукерджи

прошло больше четырех, прежде чем показались стены города.

Так что у меня была масса времени, чтобы рассказать Несокрушиму о своих догадках и опасениях.

– Я должен был сам обратить на это внимание, сэр, – сказал он, выслушав, и лицо его вновь обрело виноватое выражение.

– Чушь, – возразил я. – Я и сам догадался только после разговора с Портелли сегодня ночью.

– Все равно, – настаивал он, – я ведь индуист. Мне должно было прийти это в голову.

– Важно только одно: мы обязаны вернуться и предупредить Пунита, – отрезал я, но в это же время вкрадчивый голос в моей голове тихо возражал: «А Пуниту действительно угрожает опасность?»

Может, и нет. Может, я не прав. Господь свидетель, сколько уже раз я был не прав, расследуя это дело, но что-то подсказывало, что сейчас все иначе. Я отбросил лишние мысли, но не прежде, чем отметил острый укол чувства вины.

* * *

Несмотря на потоки дождя, улицы Самбалпура были забиты народом.

– Прямо во дворец, – распорядился я.

– Может, лучше к храму, сэр? – предложил Несокрушим. – Люди вышли сопровождать колесницу Божественного Джаганната на пути в храм. – Сержант нахмурился. – С самого начала это дело было неразрывно связано с Джаганнатом. Адира убили в двадцать седьмой день Ашада, начало праздника Джаганната. А теперь Пунит возглавляет процессию обратно в храм в последний день торжеств. Если с ним что-то должно случиться, оно случится там, на виду у толпы.

– Отличная мысль, сержант. Возможно, вы не такой уж плохой индуист.

* * *

Протискиваясь сквозь толчею, мы в конце концов добрались до моста через Маханади. На другом берегу, над тысячами почитателей божества, высилась Рат Джаганнат, Колесница Джаганната – Джаггернаут. Она медленно, неуклюже покачиваясь, ползла вперед, влекомая исступленной толпой под какофонию барабанов, цимбал и песнопений. Там, в этом столпотворении, находился Пунит – возможно, бок о бок с Энни. Время было на исходе.

– На этой колымаге мы никогда туда не доберемся, – сказал я, распахивая дверь кабины. – Пойдем пешком.

Несокрушим, как сумел, припарковал грузовик на обочине, спрыгнул и кинулся следом за мной, через мост и дальше. Я пробивался сквозь процессию. Джаггернаут постепенно приближалась. Потом, кажется, колесница остановилась, и толпа разразилась радостными воплями.

– Джаганнат достиг храма, – перекрикивая паломников, перевел Несокрушим.

И в это мгновение раздался грохот, похожий на выстрел из пистолета. Несокрушим и я замерли и переглянулись. Холодок пробежал у меня по спине. Потом прогремело еще несколько взрывов.

– Фейерверки! – крикнул Несокрушим.

– Вперед! – заорал я в ответ. – Еще есть время!

Мы протиснулись к ограде храма. Джаггернаут и несколько сотен паломников оказались во дворе, остальную толпу сдерживало оцепление солдат. Под зонтиком у входа я заметил майора Бхардваджа и ринулся к нему.

– Мне необходимо немедленно видеть принца Пунита!

Его явно поразил мой вид – весь мокрый, облепленный грязью англичанин. Майор покачал головой:

– Его Высочество в храме, он молится.

– Тогда полковника Арору! Где он?

– Полковник вместе с принцем.

– Мне нужно немедленно поговорить с Аророй! – заорал я. – В противном случае за все последствия будете отвечать лично вы!

Он молчал, внимательно глядя на меня, затем вновь покачал головой. У меня не было времени спорить, поэтому я просто оттолкнул его и побежал вперед. Несокрушим следовал по пятам за мной.

Во дворе, на возвышении под навесом, стояли члены царского двора, безупречно одетые, несмотря на погоду. Среди них я заметил и Энни, болтающую с Эмили Кармайкл. Она, как и майор Бхардвадж, оторопела, увидев меня. Свесившись через перила, она нервно окликнула:

– Что ты здесь делаешь, Сэм?

Не обращая на нее внимания, я бежал к дверям храма. На пороге меня схватили два гвардейца, двое других скрутили Несокрушима. Следовало бы объясниться, но я предпочел прорваться силой. Десять часов под муссонным ливнем имеют свойство замутнять рассудок. Я даже умудрился врезать хук правой, прежде чем меня оглушили чем-то тяжелым по голове и мокрая земля поднялась навстречу, приветствуя меня. Я слышал, как рядом кричал Несокрушим. Он, по крайней мере, пока еще стоял на ногах.

Меня бесцеремонно вздернули вверх, прижали к стенке помоста, готовясь врезать по физиономии, но в этот момент отворились двери храма и вышел Пунит. Брамин, которого я видел с махарани Субхадрой, стоял по левую руку от него, полковник Арора – по правую. Пунит был в шелковой тунике и в тюрбане, усеянных бриллиантами и изумрудами. По чести сказать, выглядел он получше, чем я. Затрубили в раковины. Грянули цимбалы, и толпа взревела, заглушая мои крики. Брамин огляделся. Он, должно быть, заметил, что гвардейцы схватили меня. Я надеялся, что сцена схватки с охраной заставит его помедлить, он поймет, что происходит нечто чудовищно неправильное, и остановит коронацию. Но брамин смотрел сквозь меня.

К нему приблизился другой священнослужитель в шафрановом одеянии и с серебряным подносом в руках. Брамин взял с подноса сладкий шарик, благословил и вложил в рот принцу. Раковина протрубила еще раз. Из храма цепочкой вышли монахи и начали раздавать сласти собравшимся на помосте сановникам.

Я закричал в последний раз, и полковник Арора наконец заметил меня. Преодолев первое потрясение, он подошел – голову его защищал зонт, который держал лакей, – и приказал гвардейцам отпустить меня.

– Уиндем? – удивился он. – Какого дьявола вы тут делаете? Вы похожи на утонувшего козла.

– Вы должны увести принца во дворец, – закричал я. – Он по-прежнему в опасности!

– Что за ерунда, – резко бросил он. – Мы арестовали Девику и Даве. Какая еще опасность может ему грозить?

– Вы должны мне поверить, – настаивал я.

Он застыл на месте, потом подошел ко мне вплотную. Аккуратно выглаженная форма потемнела под дождем. Он остановился в нескольких дюймах от меня. Ручейки воды стекали по складкам его лица прямо в бороду. Лицо его окаменело.

– Скажите, что это не шутка.

– Это предельно серьезно.

Он рявкнул несколько слов гвардейцам, которые немедленно окружили со всех сторон оторопевшего Пунита. Он начал было спорить, но внезапно замолк и схватился рукой за грудь. Ноги его подогнулись. Арора бросился к нему, по пути продолжая отдавать команды. Державшие меня гвардейцы ослабили хватку, и я рванулся к принцу.

Арора придерживал голову принца и что-то кричал солдатам. Они подняли Пунита, перенесли его под навес. Принц корчился от боли, испарина выступила на лбу.

– Найдите доктора, – крикнул я майору Бхардваджу.

При звуке моего голоса Пунит открыл глаза и посмотрел прямо на меня. Его шелковая туника промокла и была забрызгана грязью. Он словно хотел сказать мне что-то. Я наклонился и почти прижался ухом к его лицу. Но ни звука не донеслось из его уст.

Я почувствовал рядом с собой Энни. Она положила ладонь на шею Пунита, нащупывая пульс.