Мы - это наш мозг. От матки до Альцгеймера - Дик Свааб

1c) Вера хочет, чтобы узнавалась принадлежность к данной общности. Это может обеспечиваться за счет внешних признаков (одеяний черного цвета, камилавки, креста, хиджаба, бурки), или телесных признаков (обрезания мальчиков или девочек), или знания священных текстов, молитв и обрядов. Вы должны уметь распознавать тех, кто принадлежит к вашей группе, чтобы в случае необходимости прибегнуть к их помощи. Также и поэтому бессмысленно пытаться запрещать ношение опознавательных знаков, таких как хиджаб. Социальные контакты внутри группы до сих пор дают немалые преимущества и в американских Церквах являются важным фактором. Чувство принадлежности к группе (мы-чувство) веками укрепляют реликвии, почитаемые данной группой. При этом совершенно не важно, что храмы Китая и Японии располагают вагонами праха Будды, и вовсе не беда, что от креста Иисуса сохранилось столько кусочков, что, по словам Эразма, из них можно было бы построить корабли для целой флотилии. Это скрепляет группу. То же относится к двум десяткам Церквей, каждая из которых утверждает, что именно она является обладательницей крайней плоти Христа: согласно иудейской традиции Иисус должен был быть обрезан на восьмой день после рождения. Однако, по мнению некоторых теологов, при воскресении из мертвых крайняя плоть вновь восстановится. А в XVII веке теолог Лео Аллатиус утверждал, что Praeputium Domini[118] после смерти Иисуса отдельно от него была вознесена на небо и образовала кольцо вокруг Сатурна.

1d) В большинстве религий есть заповеди, направленные на то, чтобы содействовать размножению. Это приводит к запрету пользоваться контрацептивами. Вера будет распространяться посредством увеличения числа детей и последующего приобщения их к данной религии. Таким образом, группа будет расти и становиться сильнее.

2) Провозглашаемые религией заповеди и запреты давали не только преимущества находиться под защитой группы; социальные контакты и предписания вроде употребления кошерной пищи содержат также элементы, способствующие охране здоровья. Религиозность, согласно некоторым исследованиям, и теперь всё еще соединяют с более здоровой психикой: способностью испытывать удовлетворение своей жизнью, сохранять хорошее настроение, быть счастливым, не поддаваться депрессии, лучше противостоять мыслям о самоубийстве и не впадать в зависимость от вредных привычек. Причинная взаимосвязь одного с другим, однако, никак не доказана, и воздействие одного на другое вовсе не однозначно. Более благоприятные данные в отношении депрессии касаются исключительно женщин. Мужчины, регулярно посещающие церковь, обнаруживают даже большую склонность к депрессии. Одно исследование, проведенное в Израиле, указывает, что религиозный образ жизни — вопреки гипотезе исследователей — после 35 лет вдвое увеличивает опасность деменции. Более того, есть исследования, показывающие, что склонность молиться бывает напрямую связана с психическими проблемами.

3) Религиозная убежденность дает верующему утешение и поддержку в трудные времена, тогда как атеист вынужден решать свои проблемы без помощи свыше. К тому же верующий может думать, что Бог следовал некоему намерению, помещая его в столь трудные обстоятельства. Это может быть своего рода испытание или же наказание, но оно никак не может обрушиться на него ни за что. Поскольку люди стремятся к цели, они думают, что и Бог тоже стремится к цели, рассуждал Спиноза. Он полагал, что вера в личного Бога возникает потому, что нам кажется, что все окружающие нас полезные вещи создал ради нас тот, кто господствует над природой. В соответствии с этим все беды — землетрясения, несчастья, извержения вулканов, эпидемии, наводнения — истолковываются как наказания, посылаемые этим всемогущим Господом. Религия, по Спинозе, это судорожная попытка избежать Божьего гнева.

4) Бог дает ответ на всё, чего мы не знаем или не понимаем; принадлежность к религии наделяет нас оптимизмом («Blij, blij, mijn hartje is zo blij, want Jezus is een vriend van mij»[119] — «Ей-ей, веселей, Иисус в душе моей»). Если здесь и сейчас мы сгибаемся под тяжестью жизни, вера дает нам заверение, что на том свете всё будет гораздо лучше. Странным образом преимуществом религии называют «придание смысла» жизни, как будто и без божьей помощи мы не в состоянии жить осмысленной жизнью.

5) Кроме того, вера уменьшает страх перед смертью, поскольку обещает загробное существование. В жизнь после смерти люди верили и 100 000 лет тому назад. Это следует из того, что умерших, отправлявшихся в мир иной, снабжали пищей, водой, орудиями для ремесел и охоты, а в детские захоронения клали игрушки. И кроманьонца, и нынешнего азиата хоронят с многочисленными украшениями. В ином мире вы тоже всё еще должны выглядеть привлекательно. Но вера вовсе не обязательно уменьшает страх смерти. Люди умеренно религиозные больше боятся смерти, чем люди с сильной верой и маловерные, и это вполне понятно, учитывая, что страх является связующим средством религии. Многие верующие, кажется, всё же испытывают некоторую неуверенность в обещанной жизни после смерти. Ричард Докинз задавался законным вопросом: «Если люди всерьез верят в жизнь после смерти, почему они не реагируют, как аббат из Эмплфорта, который, когда кардинал Бэзил Хьюм сообщил ему, что умирает, воскликнул: „Поздравляю! Прекрасная новость! Я тоже хотел бы умереть вместе с вами“».

6) Всегда было очень важно, что от имени своего бога можно было убивать тех, кто принадлежал к другой группе. «Господь муж брани» (Исх. 15, 3). Агрессия собственной группы, идентифицируемой посредством религии в комбинации с дискриминацией прочих дает явное эволюционное преимущество. Человек миллионы лет развивался в среде, где не всегда хватало пищи и для собственной группы. Другая группа, которая попадалась в саванне, представляла поэтому угрозу для жизни и подлежала уничтожению. Несколько поколений с наличием центрального отопления не стирают миллионы лет эволюционного преимущества связи с собственной группой в комбинации с агрессией против всех прочих. Поэтому значительная часть нашего населения всё еще подвержена ксенофобии. Мир полон очагов пожара между различными религиозными группами. «Божий мир» с незапамятных времен навязывался всем прочим посредством убийства и истребления. И конец этому будет положен еще не скоро.

Чем-то жертвовать нужно было всегда, но если вы располагали принадлежностью к группе, это давало множество преимуществ. Вы были защищены от других групп, и это повышало шансы на выживание. Однако вред, который религии наносят членам собственных групп, и прежде всего инакомыслящим, огромен. С другой стороны, британский политик Эвен Люард указывал, что со времен средневековья характер ведения войн меняется и число их и продолжительность постепенно сокращаются. Это внушает некоторый оптимизм. Поскольку ни религия как средство единения в группе, ни агрессия как стимул для уничтожения других групп в будущем мире глобализированной экономики и информационного общества не сохранят своих преимуществ, в последующие затем сотки тысяч лет они утратят свое значение. Тогда наконец действительные свобода и гуманность вне тесных рамок устаревших религиозных правил станут возможны также и для инакомыслящих, и для неверных.