Замок янтарной розы. Книга 2 - Анна Снегова

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Такая муха, что вы с ним кузены. Он – сын твоей погибшей тёти, Тирлинн.

Надеюсь, он не будет на меня сердиться. Мне кажется, нет уже смысла скрывать. А эмоции на лице Ири, которые сменяются одна за другой, когда она переводит взгляд на Генриха – удивление, недоверие, осознание, восторг, обожание – вообще бесценны.

- А подробнее? – вклинивается между ними густой, тягучий бас Моржа. Ужасный Принц немедленно отодвигается в сторону здоровенной клешнёй.

Ири вспыхивает и почему-то прячет глаза.

- Ну… это… я…

Морж сверлит её синими глазищами, ожидая ответа.

- А ещё подробнее?

- Я как бы… принцесса здешняя. Ирилинн из рода Арвед. Чокнутая Королева, которая приказала вас всех убить – моя тётка. А капитан получается… брательник мой двоюродный, в общем.

Морж ничего не отвечает. И все вокруг замолкают тоже. Тишина такая, что слышно, как смущённо сопит Ири. Кажется, Морж единственный, перед кем наша грозная воительница забывает, что она грозная воительница, и становится на вид как нашкодивший котёнок. Даром что с окровавленными саблями в руках.

- Значит, принцесса.

Ири кивает.

- Понятно. Что ж… спасибо, что сказали… Ваше высочество.

И Морж отходит прочь, повернувшись к ней своей широкой спиной. Отправляется к дальней стене и остаётся там демонстративно следить за пленниками.

На Ири жалко смотреть. У неё даже глаза заблестели готовыми вот-вот пролиться слезами.

- Так, а ну-ка отставить реветь! Разберётесь потом, никуда не денетесь, - вклинивается Генрих, а сам ищет глазами меня и улыбается краешком губ, как находит. Ободрённая, я подхожу ближе и украдкой беру его за руку. – У нас есть срочные дела. Ири!

- Да! – встрепенулась девушка и вытянулась в струнку. Правда, потом не удержалась и всхлипнула разок.

- В двух словах. Как ты здесь очутилась?

Она вздохнула.

- Как-как… нас с дедом пришли убивать, но я убила их. Тётушка слегка не учла, что племянница за время отсутствия приобрела… некоторые полезные навыки. Парочка горшков с Туманами довершила дело, когда мы увидели, что у вас тут многовато солдатни.

- Где покои Иридеи, знаешь? Сможешь провести? Нам туда надо. Срочно.

- Неа! – покачала головой Ири. – Но я знаю, кто знает.

Она кивнула головой куда-то за наши спины. Мы, не сговариваясь, обернулись и увидели… как из дверного проёма, простукивая перед собой путь клюкой, выходит тот самый слепой старец, который увёл Ири за собой на королевском приёме. То ли жрец, то ли кто…

- Где юноша, который помнит старые песни нашего народа? – скрипучим, надтреснутым голосом обратился к нам слепец.

Генрих осторожно оставил мою руку и выступил вперёд. Подошёл к нему.

Вытащил из уха серьгу и подал старцу на раскрытой ладони. Поднёс к его руке, дотронулся до морщинистых узловатых пальцев.

Старик переложил посох в левую руку, а правой коснулся кольца. Пробежал кончиками пальцев по узору. На его высохшем лице не отобразилась ни одна эмоция. В незрячих глазах по-прежнему клубились туманы.

Наконец, как следует изучив кольцо, он убрал руку – но лишь для того, чтобы потянуть её к Генриху. Тот стоял, не шелохнувшись, и послушно ждал, пока старец пробежится невесомыми прикосновениями по его лицу.

- Что ж… Добро пожаловать! Принц Генрих из рода Стратагенетов. Сегодня вновь нареку тебя истинным именем, данным при рождении – Тирвед Второй из рода Арвед! Добро пожаловать домой, внучек.

Небольшая толпа людей за нами сначала замирает, как будто люди даже шевельнуться или дохнуть боятся, а потом взрывается приветственными криками и свистом. Кажется, кто-то даже выкрикнул: «Капитана – в короли, гип-гип ура!»

Генрих в ответ лишь хмурится.

- Прости, дед, на разговоры времени нету. Отведёшь нас к Иридее?

Тот молчит, поджимая тонкие морщинистые губы, а пальцы стискивают посох. Наконец, туман в глазах его сгущается, и он принимается бормотать:

- Моя вина… проглядел… Она всегда была такой тихой девочкой! И такой талантливой… Защитила страну, когда я… больше не мог…

Генрих положил руку ему на плечо.

- Нам и правда нужно спешить! Она хочет установить вечную Завесу. Вечную! Которую не сможет снять никто, кроме неё. Но знаешь… я бы хотел когда-нибудь снова увидеть Ледяные Острова. Как закатное солнце отражается в их высоких белых берегах… Как ястреб реет в их бездонном небе – таком синем, какого я не встречал больше нигде… Там, под этим небом, могила моей матери, дед! Поэтому – отведи меня.

И словно на секунду этот древний старец обретает способность видеть. Быть может, каким-то внутренним взором видеть то, что хочет показать ему внук, и картины далёкой страны оживают перед его мысленным взором под магией голоса. Во всяком случае, я никогда не видела столько жизни и глубины во взгляде у человека, как у этого слепца сейчас.

- Идём.

Оказывается, в сердцевине толстых стен башни есть узкий винтовой ход, который оплетает всю её изнутри, словно плющ – ствол могучего дерева. Интересно, знает о нём Иридея? Вряд ли, иначе тут бы нас поджидали. Зато понятно, как Ири со стариком незамеченными пробрались в темницы.

Она ведёт Старого короля, бережно поддерживая под локоть, а за ней следуем мы с Генрихом и наши друзья. Попытки оставить меня где-нибудь переждать я вежливо отклонила под угрозой того, что всё равно сбегу, и тогда буду искать дорогу одна, и кое-кто с ума сойдёт, когда потеряюсь. На это кое-кто возразил, что можно же меня запереть в подземельях покрепче, и Подарка приставить в охрану для надёжности… Но у меня нашёлся контраргумент, что в таком случае и нашу первую брачную ночь я буду встречать одна-одинёшенька в компании лисёнка и… и потом этот кое-кто приложил мне палец к губам, и я поняла, что пора уже помолчать.

Мы приближались к выходу. Старый король погасил огонёк на конце своего посоха, который освещал нам дорогу пугливым светляком. Крохотная дверца скрипнула, один за другим все мы вышли через узкий проём, занавешенный здоровенным портретом, в просторную, но затхлую, богато украшенную обветшалым и запылённым великолепием картин, портьер и вычурной мебели комнату. Когда Генрих подал мне руку, и я перешагнула порожек, обернулась, чтобы посмотреть на отодвинутую картину.