Лавка волшебных пряностей - Элиза Полуночная

— Я читала об этом, — Лия отжала тряпку и, убедившись, что на полу не осталось разводов, бросила её в ведро.

— Я отнесу, — Кристофер подхватил ведро и перчатки. — Погоди, я тоже понятия не имею, что это за дрянь, и хочу послушать.

Они остались с Аргусом в неловком молчании. Мужчина просто сидел и задумчиво смотрел в стену. Какие мысли крутятся в его голове, Лия не понимала. Она в своих-то чувствах запуталась. Казалось, что нужно что-то сказать, как-то разорвать повисшую тишину. Ведьма собиралась было открыть рот, толком ещё не зная, что скажет, но звук сливающейся в туалете воды ворвался в гостиную и всё испортил. Она отвернулась, опустив глаза в пол.

— Садись, устала, наверное, после колдовства, — произнёс Аргус.

Она благодарно улыбнулась, но с места не сдвинулась. Сесть можно было в единственное кресло, стоящее у камина, на стул или на диван, рядом с самим Аргусом. Ведьма отчаянно пыталась понять, что выбрать. Она была не против сесть рядом с ним, вот только не факт, что Аргус имел ввиду именно этот вариант. Бальтазар пристально смотрел на неё и косил ухом в сторону мужчины, как бы намекая, что сесть надо рядом. Позади уже слышался шум шагов. Лия резко выдохнула и метнулась к креслу. Разочарованный взгляд Бальтазара стал немым укором её нерешительности.

— Так что там за нгуа такой? — Кристофер вытирал влажные ладони о край рубашки. Он замер на пороге, растерянно смотря на них. Помимо кресла, был ещё принесённый с кухни стул, на котором прежде восседала пленница, и диван. Сидеть рядом с Аргусом Кристофер не пожелал и потянулся к стулу, разворачивая его и садясь верхом, обхватив руками спинку.

— Нгуа — это растение. Как именно выглядит в природе, я не знаю, но у нас оно не растёт. Только в орочьих землях. Его используют шаманы, чтобы общаться с духами, так писали в книге.

— Что за книга?

— «Особенности колдовства орков. Проклятия и связь с предками». Автор Тадеус Риджерс, но вряд ли вам что-то скажет это имя, — судя по лицам мужчин, имя исследователя им было совершенно не знакомо. — Он жил с одним из кочевых племён в степях несколько лет, общался с шаманами. Изучал магию, проклятия, культуру и быт орков.

— А можно сразу к интересной части истории? — Кристофер нетерпеливо махнул рукой.

— То, что в книге называлось нгуа, на рисунке выглядело как какие-то узловатые корешки, про запах Тадеус писал, что он яркий и сладкий. Корни нгуа высушивают, перетирают в порошок и на их основе делают курительные смеси. Якобы так орки общаются с духами природы и предков. Тадеус отмечал, что после курения этой смеси у него были галлюцинации, якобы он слышал голоса ангелов.

— Ага, а потом подсел на эту дрянь и остался в племени до глубокой старости, — усмехнулся инквизитор.

— Не совсем, — Лия улыбнулась. — Шаманы знают какую-то тайну — ему, разумеется, не сказали — как приготовить порошок, чтобы не вызвать привыкание, чтобы не было ломок. То ли там секрет в заготовке, то ли какие-то ещё травы добавляют, чтобы эффект не был таким убойным. Тадеус не особо акцентировал на этом внимание. Его больше интересовала шаманская магия и культура в общем. Особенности приготовления наркотических веществ в задачи его исследования не входили. О нгуа рассказывалось вскользь в разделе о культуре орков и их ритуалах.

— Получается, есть какое-то растение, которое как-то снижает эффект от наркотика? — уловил суть Аргус.

— Возможно, но об этом надо спрашивать орков, а не меня.

— У них спросишь… — скривился пекарь в ответ.

— Что, неприятные ассоциации? — усмехнулся инквизитор.

Аргус не счёл нужным отвечать. Лия вспомнила, что сосед вроде как военный в отставке. Пришло понимание, что Аргус хоть и немного старше Кристофера, но всё же молод. Его наверняка призвали на войну с орками. Вспомнилось, что под рукавами рубашки скрываются шрамы. Когда Аргус во время работы в пекарне и лавке закатывал рукава, их было видно. Она прежде не придавала им значения. Шрамы и шрамы, мало ли что могло случиться в жизни у человека, но сейчас она отчётливо понимала, что те рваные рубцы никак не могли быть получены на кухне. А сколько ещё шрамов, которых она не видела?

План был просто отвратительным. Лия сомневалась в том, что это вообще сработает. Она сомневалась, что это вообще можно назвать планом. Её хотели оставить дома, но ведьма настояла на том, что тоже будет участвовать в поимке контрабандистов. Собственно, это и был весь план — выбраться ночью в лес и поймать с поличным тех, кого смогут. Она примерно представляла, где будет проходить покупка нгуа. Хотелось верить, что место встречи осталось прежним. Найти его в лесу ночью будет непросто, но она постарается. Дальнейшие допросы, выяснение, кто ещё причастен, и их поимка будет уже за Кристофером. Её дело малое — вывести на нужную дорогу. Ну и оказать посильную поддержку. Соваться в бой, если он завяжется — а он завяжется, Лия не сомневалась — ей строго настрого запретили.

Хуже всего было то, что от идеи найти себе подкрепление мужчины единогласно решили отказаться. Кристофер не знал, кому из городской службы безопасности можно верить. Аргус не верил никому из тех, кто был в подчинении Асписа. К губернатору они идти даже не собирались. Жирная свинья явно под каблуком у Эдварда. Тут даже к провидцам можно было не ходить.

В плане было огромное количество дыр и всяких «если». Если место встречи перенесут? Или просто она будет не там, где в прошлый раз? Если врагов будет слишком много?

Лия ворочалась в постели и никак не могла уснуть. Завтра в это же время они будут красться по лесу навстречу опасности. Магия к Кристоферу, с его слов, полностью вернулась. На что способен пиромант в бою, она примерно представляла, а вот насколько силён именно Кристофер — понятия не имела. Аргус тоже собирался идти с ними. Что может сделать человек без какого-либо дара? Она изо всех сил гнала от себя эти мысли. Раз мужчина решил, что примет участие в вылазке, значит, примет. Спорить всё равно бессмысленно. Да и лицо у Аргуса было такое, что сразу стало понятно: возражения не принимаются. К тому же он прошел войну и выжил, значит, опыт сражений должен быть.

Она перевернулась на другой бок. Постельное бельё