Роковой подарок жениха - Наталья Солнцева

– Почему у тебя лицо такое? – протянула Маняша.

– Какое «такое»?

– Сердитое… Ты что, думаешь, я вру?

Он тяжело вздохнул. Правду она говорит или лжет – ситуация яснее не становится. Пожалуй, наоборот.

– На какие средства ты жила в Москве? – сурово спросил он.

– Николай Порфирьевич перечислял мне деньги на счет, а я их снимала в банкомате. Сама покупала себе обновки! Сначала это казалось чудом… Никто не следил за длиной моих юбок, за вырезами кофточек, не указывал, какой каблук должен быть у туфель…

Она опять всплакнула. Будущее разверзлось перед ней, словно черная дыра. Ее благодетель мертв, она предоставлена самой себе. Долгожданная мечта сбылась, но какой ценой?

– Мне хотелось немного самостоятельности, – призналась Маняша. – Гулять по улице под руку с парнем, как другие девушки, носить модные вещи, золотые украшения… Бояриновы покупали мне кое-что, они не были жадными, но мое мнение не учитывали. После того несчастья с тетей Катей Николай Порфирьевич стал совершенно невменяемым…

– В каком смысле?

– Он вообще перестал выпускать меня из дому. Если мне надо было куда-то ехать, то непременно с ним. Даже в зубной кабинет меня сопровождал либо он, либо Василиса, наша домработница. Когда мы с тобой познакомились, я подумала, что смогу вырваться из этого круга… Но Николай Порфирьевич встал на дыбы. Чего он только не наговаривал на тебя…

– Я не в обиде, – вставил Эрик. – Очевидно, у него были на то причины.

– Он никому не верил, никому! Собственной тени боялся… Двери запирал на пять замков, пса держал сторожевого, специально обученного. А сигнализацию ставить не решался. Дескать, это грабителей привлечет! Раз сигнализация или камеры на доме, значит, там есть чем поживиться. Охранников нельзя было нанять, потому что они продажны и за деньги предадут его! Я удивляюсь, как он рискнул послать со мной Олега… Где он его откопал? Похоже, из Москвы вызвал, по рекомендации надежного человека. Всю жизнь мне внушали, что подпускать кого-либо слишком близко к себе – опасно. А что тут опасного, скажи на милость?

Старший лейтенант склонил голову на бок. Его светлые волосы успели высохнуть и слегка вились после дождевой воды.

– Вроде бы ничего… – согласился он. – Только вот убили же твоего хозяина! Выходит, не зря он ружье заряжал и в спальне ставил. Не помогло…

– Ты уже знаешь про ружье?

– Служба обязывает…

– Как там Ульяна?

– Плачет…

– Ну да, это же ее родной дядя… был… – Маняша со стоном закрыла лицо руками. – Что же теперь будет, Эрик? Сначала я лишилась родителей, потом тети Кати, а теперь и Николай Порфирьевич умер… Он по-своему меня любил! Просто нрав у него крутой, жесткий…

– Может, тебе чего-нибудь успокоительного дать, капель сердечных? У меня нету, надо к родителям идти…

– Зачем стариков посреди ночи будить? – отказалась она.

– Тогда ложись на мою кровать, вздремни пару часов.

– Нет… сна ни в одном глазу… Лучше поговори со мной еще…

Эрик встал и прошелся по комнате, стряхивая усталость. Ну и денек выдался, а ночка пуще того веселая. Чего не ожидал, так это застать в своем саду Маняшу! Он пытался понять, рад он или не рад… Пожалуй, все-таки рад.

– Кто такой Игорь Тарханин? – повернулся он к ней.

– Ты и это знаешь… Ульяна рассказала? У нее с ним был школьный роман. Тарханин сделал Уле предложение, но ее мама была категорически против. Он страшно обиделся, и они расстались. Тарханин женился… а Уля так и жила одна.

– Она любила его?

– Трудно сказать. Наверное, раз ни за кого другого не вышла.

– Что ему было нужно от тебя?

– Он думал, что я – Уля… Когда Тарханин впервые пристал ко мне с разговорами, я жутко перенервничала. Кое-как отделалась от него и позвонила Николаю Порфирьевичу, потом Ульяне. Она пришла в изумление. Оказывается, много лет они с Тарханиным не поддерживали никаких отношений, не общались. И вдруг, ни с того ни с сего он появляется и начинает ухаживать…

Маняша смотрела на Эрика и невольно сравнивала его с Тарханиным – явно не в пользу первого. Видать, ее чувства к полицейскому были неглубокими, и Бояринов правильно настаивал на испытании разлукой. Эрик не вызвал в ее сердце никакого трепета, никакой нежности. Сейчас она нуждалась в его помощи и защите, но не в его любви… Чтобы это понять, ей нужно было встретить другого мужчину.

Жаль, что ее роль не позволяла ей принимать знаки внимания москвича и отвечать взаимностью. Впрочем, эти знаки внимания предназначались не ей, а Ульяне…

– По-твоему, Тарханин решил реанимировать первую любовь?

– Реанимируют умирающего, а Игорь Сергеевич просто осознал, что выпустил из рук свое счастье, и вернулся за ним.

В ее голосе прозвучала неожиданная холодность. Желая смягчить неприятное впечатление, Маняша рассказала, какой страшный сон приснился ей накануне отъезда из Москвы. Явилась к ней покойная соседка, старушка Горелкина, и заявила, что раньше срока ушла из жизни по ее вине…

– Так и сказала: «Из-за тебя, вражья девка, я упала с лестницы и разбилась насмерть… Чтоб тебе пусто было! Чтоб твоему хахалю кверху колесами перевернуться!» И захохотала жутким смехом…

После короткой схватки Матвей одолел ночного гостя, связал ему бельевой веревкой руки, и привел в дом.

– Тарханин? – ахнула Астра, не веря своим глазам. – Вот уж, не думала, что это вы…

– Я тоже не рассчитывал встретить вас здесь! Ваша псина чуть не перегрызла мне горло, – пожаловался чиновник. – Настоящий монстр! Он не подавал голоса, пока я не перелез через забор… А потом как кинется! Я уж решил, что мне конец…

Он выглядел ужасно, – весь мокрый, в грязи, с ссадинами на лице и порванным в клочья рукавом: этой рукой он защищался от собачьих клыков.

Лютый оказался молодцом, действовал как учили: повалил противника и напугал как следует, но не искусал. В Матвее он сразу безоговорочно признал старшего и слушался его, как хозяина. Чутье подсказало овчарке, что теперь придется подчиняться этому человеку.

Астра стояла в холле в футболке и брюках, босиком, простоволосая, с любопытством разглядывая связанного Игоря Сергеевича. На его штанине зияла дыра.

– Вот, полюбуйтесь! – пожаловался ей пленник. – Весь забор утыкан острыми железками. Я чудом не покалечился!

– Негоже приличному господину лазать в чужие дворы без приглашения, – усмехнулась она. – Тем более вам! Не рано ли вас выписали из больницы? Может у вас того… с головой не в порядке?