Сидни Шелдон. Если наступит завтра-2 - Тилли Бэгшоу

Жан поморщился:

– Прости, совершенно забыл.

– Знаю. Поэтому и звоню. Я купила и завернула подарок от тебя. Это камера.

– Спасибо. Прости.

– Завтра днем в четыре ты везешь ее и Люка в кино.

Жан медлил. У него осталось меньше четырех дней, чтобы найти Купера, а след почти остыл.

– Сильвия. Я не могу. Мне нужно работать. Я…

– Я уже заказала билеты. Это ее день рождения, Жан. Она хочет видеть тебя. Приезжай.

Клеманс и Люк были в состоянии крайнего возбуждения.

– Хочу «Айси»![8]

– А мы можем купить «Пик-н-Микс»?

– Поскольку сегодня день рождения Клем, купи «Пик-н-Микс» и попкорн!

– А можно мы посмотрим фильм в 3D?

Жан испытал знакомое ощущение счастья, смешанного с угрызениями совести, как всегда в детской компании.

«Они такие чудесные. Я должен чаще их видеть».

Невзирая на строгие инструкции их матери, он купил детям огромный пакет сладостей и уселся между ними в темном кинотеатре. Фильм оказался небрежно нарисованным мультиком с дурацкими остротами и героиней невероятных, граничивших с неприличными пропорций.

Но Жан думал о Трейси. О том, что из нее бы вышла чудесная героиня. Упрямая и храбрая. Умная, но импульсивная.

Жан снова вернулся мыслями к делу. Он провел утро за просмотром записей видеокамер, предоставленных лондонской транспортной полицией. На записях Трейси проходит через таможню и направляется в терминал для вновь прибывших. Это было четыре дня назад. На голове шарф, на глазах очки, скрывавшие большую часть лица. Манеры небрежные и спокойные. Она не спешила, но и не медлила и ни разу не оглянулась, пока шла к терминалу.

Жан просматривал эту запись много раз в поисках следа, подсказки, чего-то, что могло бы подстегнуть его память.

«Может, Купер в Лондоне? Или в другом месте Англии?»

Интуиция подсказывала, что Купера в Англии нет, но Жан твердил себе, что интуиция может обманывать. Как раз перед тем, как ехать в кино, он прочитал, что в Национальной галерее на Трафальгар-сквер есть картина с названием «Шесть холмов». Он отослал сообщение в лондонское отделение Интерпола, чтобы связаться с дирекцией галереи, но много бы дал, чтобы самому поговорить с ними по телефону.

Жан вытащил из кармана мобильник и включил, игнорируя неодобрительные взгляды других родителей. Поставил мобильник на виброзвонок. Мобильник сразу зажужжал, как рассерженная пчела.

Девять пропущенных звонков. Девять! Должно быть, что-то случилось.

Он открыл сообщения и стал читать.

Сильвия Риццо удобно устроилась на диване, читая роман и наслаждаясь заслуженным покоем, когда открылась входная дверь и в комнату ворвались плачущие дети. Понурый отец маячил позади.

– Прости, – произнес он. – Мне нужно успеть на самолет.

– Прямо сейчас?

– Мы и до половины не досмотрели, – простонала Клеманс.

– Па не позволил нам остаться. Я даже не допил мой «Айси», – всхлипывая, пожаловался Люк.

– Ты купил им газировку? – Сильвия угрожающе свела брови. – Я же говорила тебе, что от нее Люку плохо становится!

– Мне нужно работать.

– Ради бога, Жан! – рявкнула Сильвия. – Если это будет продолжаться, я пойду в суд! Нельзя, чтобы ты и дальше так с ними обращался. Сегодня день рождения Клеманс!

В этот момент Люка вырвало. Фонтаном. Голубая сладкая жидкость залила ковер гостиной.

Жан, не оглядываясь, выскочил из дома и бросился к машине.

Трейси видели в Хитроу. Она нарастила волосы, взяла новое имя и вылетела в Софию. Запись была сделана два дня назад, но оказалась вполне отчетливой.

Жан попросил Антуана Клери посмотреть на дату и место события.

– Матч начался вчера. Это в Пловдиве. Провинциальном городе. В конференц-центре, примыкающем к отелю.

Жан набрал в гугле «Пловдив», пока ехал из кино к дому Сильвии, стараясь не обращать внимания на плач и вопли «Так несправедливо!», доносившиеся с заднего сиденья.

«Пловдив часто называют в Болгарии «Городом семи холмов». В городе есть шесть сиенитовых холмов, называемых «tepeta».

Жан Риццо прибавил скорости.

Пловдив, второй по величине город в Болгарии и место проведения последнего мирового чемпионата по шахматам, расположен на берегах реки Марицы примерно в ста милях к юго-востоку от столицы страны Софии. Город, насчитывающий свыше шести тысяч лет истории, стал истинной сокровищницей археологических чудес. Некоторые места сохранились со времен Античности, включая два древних амфитеатра, находящихся возле турецких бань и мечетей и развалин средневековых башен.

Трейси поселилась в отеле в старом квартале, красочном лабиринте узких, мощенных булыжником улиц, по обе стороны которых стояли старые церкви и дома, относящиеся к периоду, который назывался Национальным возрождением. Отель «Британия» был небольшим – всего несколько комнат, убогий вестибюль и столовая, в которой подавали на завтрак только фрукты, хлеб и кофе. Трейси все прекрасно подходило. Из окна спальни она видела вершины гор Средна-Гора, поднимавшиеся к северо-западу над равниной с аллювиальными почвами, на которой гордо стоял Пловдив за четыре тысячи лет до Рождества Христова.

Прошло десять лет с тех пор, как она была в Европе. При других обстоятельствах она впитывала бы культуру и красоту окружающего, как путник, наткнувшийся на колодец после многих лет, проведенных в пустыне. Но сейчас едва слышала и ощущала звон церковных колоколов и запахи Старого Света.

Она здесь не для того, чтобы любоваться достопримечательностями. Много, слишком много времени ушло на то, чтобы понять смысл первой строки загадки Дэниела Купера.

Трейси приехала в отель «Британия», изнемогая от жары и нервной тошноты, мучаясь сотнями вопросов. Что, если все это извращенная шутка безумца? Что, если Джефа здесь нет? Он уже мертв, а Купер заманил ее сюда, чтобы тоже убить? Что, если Блейк Картер прав и она совершает ужасную, смертельную ошибку?

Сегодня ночью она должна встретиться с Купером. Трейси по горькому опыту знала, что тот не терпит опозданий и не изменит установленного срока даже ради нее. Проблема в том, что она не уверена, какой из театров под открытым небом он имел в виду в словах «под звездами». Самым знаменитым был Античный театр, построенный императором Траяном во втором веке. Он также был расположен между двумя из шести пловдивских холмов. Возможно, это он и есть. Но Древний стадион, выстроенный сто лет спустя императором Адрианом, тоже имел все права претендовать на место в истории, а кроме того, обладал дополнительным преимуществом, поскольку сейчас был закрыт для публики из-за реставрации.