Мертвое время - Питер Джеймс

Но больше всего суперинтендента беспокоил Имон Поллок. Гэвин Дейли солгал и отправился в Нью-Йорк — в свои девяносто пять! — только лишь для того, чтобы вернуть фамильную ценность, в каких бы цифрах ни выражалась ее денежная стоимость. Если бы он просто хотел получить часы обратно, то передал бы всю имеющуюся информацию команде Грейса.

Была и еще одна причина, почему Гэвин и Лукас в такой спешке отправились в Нью-Йорк.

Должна была быть.

И он, похоже, ее знал.

Петляя по дорожкам, Грейс пробежал мимо озера Центрального парка — в направлении огромного круглого водохранилища Жаклин Онассис. Он уже дважды, в свои прошлые приезды в Нью-Йорк, пытался обежать его без остановок, и теперь был твердо намерен исполнить свой план.

И чем больше он думал, тем больше его беспокоила стоящая перед ним задача.

Часы — дело второе. Истинный мотив Гэвина Дейли — месть. Желание рассчитаться по старым долгам.

В половине седьмого утра Гэвин Дейли лежал на высоких подушках в номере отеля на четырнадцатом этаже. Он проснулся в четверть третьего ночи и с тех пор так и не смог уснуть. С кондиционером что-то случилось — полночи в комнате жарко, а к утру заметно похолодало. Раздражало и доносящееся из аппарата постоянное тиканье.

Снова и снова мысли уносили его в прошлое. Он вернулся в город, где родился. В то место, которое до сих пор ощущал своим домом. Вернулся, чтобы исполнить обещание, данное много лет назад заплаканным мальчишкой на корме «Мавритании».

Он помнил все так ясно, словно это было вчера. Помнил каждое слово того обещания.

«Когда-нибудь, па, я вернусь и найду тебя. Спасу тебя, где бы ты ни был».

Дейли заказал чай «Инглиш брекфаст» — с молоком, без сливок — и положил трубку, но потом вспомнил, как слабо они его заваривают, и, перезвонив, попросил дополнительный пакетик. Потом снова закрыл глаза.

Он снова проснулся с пронизанными глубокой печалью мыслями о своей жене Рут и понял, что плакал во сне. В его памяти она осталась живой. Говорят, по-настоящему человек любит только раз в жизни. Так это или не так, на этот счет твердого мнения у него не было. Когда-то, много-много лет назад, он любил Шинед. Любил до того дня, на десятом году брака, когда частный детектив показал ему ее фотографии — в постели какого-то мотеля с любовником, тоже антикваром. Прошло много лет, прежде чем он смог поверить другой женщине. А потом ему встретилась Рут — рыжеволосая, веснушчатая, с открытой, заразительной улыбкой.

Он и сейчас как будто держал ее в объятиях. Ему нравилось стоять у нее за спиной, крепко сжимать гибкое, изящное тело, прижиматься щекой к ее щеке, вдыхать ее волнующий, пьянящий запах. Она была самым дорогим подарком, сделанным ему миром. Самым дорогим, что было у него после отца. Но, как оказалось, природа не наградила бедняжку здоровьем.

Сначала у нее диагностировали рак яичников; потом, после удаления матки, болезнь вернулась уже в более грозной форме. Он обращался к лучшим специалистам. Возил ее на частных самолетах в больницы и клиники Америки, Швейцарии, Таиланда, ко всем докторам, о которых слышал добрый отзыв. Ничто не помогало.

Деньги могут купить комфорт и роскошь, но не могут купить то единственное, что обладает истинной ценностью, — здоровье. Не могут купить исцеление. Какая ирония, думал Дейли, лежа на широкой кровати в спальне роскошного номера отеля. На те деньги, что у него были — в банках, акциях, собственности, — он мог купить едва ли не все, что только можно пожелать, но они абсолютно ничего не значили. Кроме, пожалуй, одного.

Боль пришла внезапно, пронзила грудь, словно внутри разорвался фейерверк. Он протянул руку к прикроватной тумбочке, на которой стоял пузырек с таблетками нитроглицерина. Через несколько минут, когда боль улеглась, в дверь позвонили.

Гэвин Дейли выбрался из постели, постоял немного, чувствуя себя измотанным, больным и старым. Очень старым. Слишком старым. Устали глаза. Взяв палку — своим ногам он уже не доверял, — антиквар добрел до двери и впустил официанта. Подождал, пока тот поставит поднос, подписал чек и дал щедрые чаевые.

Потом он прошел к окну и раздвинул шторы. Прямо напротив отеля лежал Центральный парк. Утро обещало чудесный день, как и предсказывала оставленная прошлым вечером на подушке маленькая карточка. Над деревьями висела легкая туманная дымка. По дорожке бежал человек, выглядевший отсюда крохотным муравьем. Бережет здоровье.

Гэвин никогда не изводил себя физическими упражнениями, твердо веря, что все определено генами. Рут была фанатиком здорового образа жизни — салаты, рыба, вино лишь по праздникам, йога каждый день, теннис, велосипед. Но все равно до старости не дотянула. Что ж, по крайней мере, он пережил эту стерву Шинед и сойдет в могилу, зная, что уж она-то на ней не станцует. А вот Лукас может.

Эта мысль совсем ему не понравилась.

Он попытался перенастроить кондиционер, потом набросил халат и занялся пакетом с ярлычком службы доставки «ФедЭкс» и штампом таможни. Адресованная известному нью-йоркскому часовому дилеру, посылка была доставлена в отель прошлым вечером ее получателем, Джорданом Рочестером, старым знакомым Гэвина Дейли. Рочестер же заказал на свое имя этот номер и оплатил его своей кредиткой. Антиквар не хотел, чтобы кто-то нашел его в Нью-Йорке. И прежде всего суперинтендент Рой Грейс или детективы из местного управления полиции. Ему нужно закончить здесь с делами.

В качестве меры предосторожности он повесил на дверную ручку с внешней стороны табличку «Не беспокоить» и повернул задвижку. Потом положил в заварочный чайник два пакетика, достал из чемодана инструменты и открыл пакет.

Через десять минут Дейли сделал первый глоток чаю и осторожно вынул из выложенного резаной бумагой полистиролового контейнера часы «Ингрэм».

Потом бережно достал из корпуса часов круглый гонг, аккуратно разъединил две его половинки…

И улыбнулся — впервые с тех пор, как сошел на американскую землю.

Желтое такси катилось по Бруклинскому мосту. Утро выдалось ясное и безоблачное; Рой Грейс, зажатый на заднем сиденье между Джеком Александером и Гаем Батчелором, рассеянно смотрел на сверкающие внизу воды Ист-Ривер. Они находились сейчас неподалеку — менее мили — от того места, где 11 сентября подверглись атаке башни Всемирного торгового центра и где погибла, в числе прочих, двоюродная сестра Пата Лэнигана.

Через несколько минут шофер, с трудом изъяснявшийся на английском, остановился перед зданием, где, как помнил Грейс по своему прошлому визиту, размещалось Бруклинское управление полиции, а также отдел по борьбе с мафией, к которому был приписан в данный момент Пат Лэниган. Слева от них, на другой стороне улицы, находилось приземистое квадратное строение с желтой вывеской «Баркли. Школьные принадлежности», а перед ним — открытая автостоянка с лифтовой системой, напоминающая гигантское сооружение из конструктора «Меккано».