Мертвое время - Питер Джеймс

И вот долгожданный день пришел. Он давно все распланировал. Полиция схватила за задницу этого говнюка Гарета Дюпона, и тот, конечно, сдаст его, Эмиса, чтобы добиться облегчения приговора. Рано или поздно они придут и за ним. Если нарушаешь закон, находясь на досрочном, тебя сразу отправляют в тюрьму. Его запрут лет на десять как минимум. Но теперь он, по крайней мере, сядет, зная, что посчитался с Роем Грейсом. Эта мысль будет поддерживать его до конца.

Потягивая из стакана, Смолбоун неуверенно поднялся, вышел из комнаты с видом на соседний двор и спустился на площадку. Там он взял снабженную крюком палку и попробовал набросить крюк на ручку чердачной дверцы. Открыв дверцу, Смолбоун зацепил крюком нижнюю ступеньку металлической лестницы и осторожно опустил ее.

Поднявшись на верхнюю ступеньку, он пошарил рукой и нашел выключатель. Через секунду на чердаке зажглись две маломощные лампочки. Он огляделся. Уходящие вверх деревянные балки. Желтые полоски изоляционного герметика. Тут и там, между стропилами, комочки крысиного и мышиного помета. Бак для воды. Паутина. В углу — старый, покрытый пылью пустой чемодан. Эмис опустился на колени, с отвращением вдыхая сухой, пыльный запах дерева и изоляционной пленки. Медленно и осторожно, с трудом сохраняя равновесие — после выпитого его слегка покачивало, — он двинулся по балкам к выходящему на крышу люку.

Добравшись до люка, Эмис поднатужился, толкнул крышку, и в чердачное помещение хлынул прохладный, свежий воздух. Он протиснулся через узкое квадратное отверстие и ступил на узкую металлическую ступеньку пожарной лестницы. Отсюда открывался вид на пирс, пролив и крыши. Но, что важнее, ему открывался прямой доступ к дому Грейса.

Настроение, правда, упало, когда он увидел поручень — низкий, хлипкий, ненадежный. Эта группа из семи домов появилась на месте бывшего склада, имевшего форму буквы U, и все их объединяла одна длинная скатная крыша с идущей во всю ее длину пожарной лестницей. Лестница эта, сооруженная явно второпях, пробегала зигзагом между каминными трубами. Чтобы добраться до дома Грейса, нужно было выполнить непростой левый поворот и пролезть под бездумно установленной тарелкой спутниковой антенны.

Маневр удался, и через пару минут Эмис уже стоял перед таким же, как у него, чердачным люком. Он огляделся, проверяя, не видят ли его со стороны. Ближайших соседей не было, но дальше находилось несколько высоток, преимущественно офисные здания, и кто-то, глядящий в окно, вполне мог его заметить. Вероятность этого в воскресенье, да еще во время ланча, была невелика, но рисковать все же не стоило.

На дело он пойдет в темноте, при скудном свете немногочисленных уличных фонарей. Теперь же нужно хорошенько запомнить маршрут, число ступенек на каждом повороте, особенно том, неудобном, слева от спутниковой тарелки. Главное — не торопиться и не суетиться.

Рой Грейс будет в Нью-Йорке. Клио и маленький паскудник останутся дома одни. В его распоряжении все время мира!

Эмис Смолбоун не знал, что одна пара глаз за ним все же наблюдает. Наблюдает, чтобы убить.

Кит Барент Джонсон, прочитал Грейс, когда детектив показал свой полицейский жетон дежурному портье отеля «Плаза».

Молодая азиатка несколько секунд проверяла по компьютеру списки проживающих, потом покачала головой:

— Имон Поллок? И как оно пишется?

Джонсон продиктовал имя по буквам.

Дежурная проверила еще раз:

— Нет, сэр, у нас такой не зарегистрирован.

Грейс показал ей фотографию Поллока:

— Таким он был лет двадцать назад, но, может быть, вы видели кого-то похожего?

— Нет, извините. Не узнаю. Я, по крайней мере, не видела. Если хотите, сделаю копию и покажу другим?

— Конечно. Спасибо. — Грейс протянул карточку.

Таким же путем и с тем же результатом детективы проверили Гэвина и Лукаса Дейли.

Суперинтендент посмотрел на часы — 11.45. Они с Джонсоном потратили на обход отелей уже полтора часа. Тем же занимались Гай Батчелор и Джек Александер с двумя другими нью-йоркскими детективами. Конечно, и Поллок, и оба Дейли могли остановиться у друзей, и в таком случае задача становилась бы практически невыполнимой. Но сейчас им не оставалось ничего другого, как только продолжать поиски.

Они прошли по Центральному парку — мимо конных экипажей, бесконечных рикш и парней с велосипедами напрокат — и повернули к отелю «Мариотт-Эссекс-Хаус».

Здесь пришлось подождать. Сначала потная юная парочка возвращала взятые напрокат велосипеды, потом швейцар повез в номер нагруженную сумками тележку.

— Мистер Поллок? — повторила миловидная женщина за стойкой, внимательно изучив предъявленную Китом Джонсоном карточку. Введя имя в компьютерный терминал, она пробежала глазами по списку и покачала головой. Потом повернулась к напарнику, высокому, худощавому парню, и показала ему фотографию.

Он наморщил лоб:

— Да, я его знаю. Остановился у нас.

— Имон Поллок? — спросил Грейс. — Его так зовут?

Парень впечатал имя, снова нахмурился и посмотрел на Грейса.

— Доктор Альварес? Доктор Альфонс Альварес?

— Какой адрес он назвал при регистрации?

Парень бросил взгляд на экран:

— Юниверсити-колледж, Лос-Анджелес, Брентвуд, Калифорния.

Грейс постучал по фотографии.

— Уверены, что это он?

— Абсолютно.

Ну разве не замечательно? Практически идеально, а?

Сквозь тюлевую занавеску Эмис Смолбоун всматривался в тьму за окном. Там шел дождь. Там поднимался ветер — он уже слышал его завывания. А это значит, что его самого никто не услышит. Немногие решатся выйти из дому в такой вот вечерок, и уж совсем никому не придет в голову таращиться на крыши. А если кто и посмотрит, то ничего не увидит.

Тем более к тому времени, когда он закончит все приготовления.

На часах десять вечера. Пять часов назад Мамочка и Папочка Клио доставили свою драгоценную дочурку и бриллиантового сучонка-внучка домой. Клио еще заставила их выпить чаю, а потом они еще и обсудили те дома, что успели посмотреть за городом. Один, около Хенфилда, понравился всем. Но стоил больше, чем Грейсы планировали заплатить.

Мамочка и Папочка предложили свою помощь. Ну не прелесть ли? А вот захотят ли помогать, когда их ненаглядный внучок перестанет быть таким ненаглядным? Когда его милое личико украсят шрамы?

Вещи собраны и уложены. Когда за ним придут, он будет уже далеко, в солнечной Испании, со всем скромным запасом. Потом найдет эту жирную свинью Имона Поллока и востребует должок. И будет жить-поживать, пока закон не дотянется до него своей длинной рукой. За Лоренсом Пауэллом еще осталось кое-что; он поможет выбраться из страны, обзавестись новыми документами. Если повезет, впереди несколько лет свободы, а там… будь что будет — старику уже не о чем беспокоиться. Старость сама по себе тюрьма; какая разница, где провести последние годы — на воле или за решеткой? Там о тебе, по крайней мере, позаботятся.