Парус любви - Лори Макбейн

Когда, подойдя ближе, он начал рассматривать незваную гостью, в его сердце медленно разгорелся гнев. Его раздражал душный запах духов и вина, раздражал вид разбросанных по одеялу и ковру карт, крошек хлеба на простынях. Он с отвращением констатировал, что его спальня походит на комнату публичного дома.

– Хелен, Хелен, вставай! С меня достаточно твоих игр, – резко произнес Данте, обращаясь к женщине, лежавшей в его постели.

Хелен ничего не ответила. С нетерпеливым вздохом Данте нагнулся к ней и потряс за плечо, но, услышав легкое похрапывание, отошел, предпочитая, чтобы она продолжала почивать в объятиях Морфея. Он посмотрел на полупустой хрустальный бокал и початую бутылку мадеры, стоявшие на прикроватном столике. На другом столике лежало несколько тарелок с недоеденной едой, а на стуле возле двери валялись беспорядочной грудой сброшенные одежды.

Данте еще раз взглянул на уютно горящее пламя, на нагую женщину, крепко спящую в его постели, на поднос с остывшей сдой, и его губы скривила злорадная усмешка. Нет, Хелен не удастся соблазнить его. Она так и не дождется своего – теперь уже бывшего – возлюбленного. В томительном ожидании она выпила почти целую бутылку мадеры и, как могла, развлекалась его картами, прежде чем вино и тепло погрузили ее в спокойный сон.

С приглушенным проклятием на губах Данте повернулся спиной к постели и Хелен Джордан. Мгновение спустя он вышел, со сдерживаемой силой захлопнув за собой дверь.

Данте неторопливо спустился по той же лестнице, по которой раньше поднимался, по не стал выходить из парадного, а повернул в кухню, находившуюся в задней части дома.

– Я подумал, что ты здесь, – сказал Данте маленькому стюарду, сидевшему за большим, хорошо выскобленным столом в самом центре кухни. В руках Кёрби держал чашку с дымящимся кофе.

Стюард поднял глаза на капитана, и на его обветренном лице появилось одобрительное выражение.

– Я так и думал, что вы сейчас придете. Следил, чтобы ваш кофе не остыл, – произнес он спокойным тоном, встал и протянул капитану чашку, до краев наполненную горячим напитком.

– Ты слишком уверен во мне, Кёрби, – сухо ответил Данте, принимая чашку. Он не испытывал; особой радости от сознания, что его поступки столь предсказуемы.

Кёрби фыркнул.

– Просто я принимал желаемое за действительное, – признался он. – Подумал, что, если я налью кофе, тут-то вы как раз и объявитесь. Вам еще никогда не приходилось выбирать между моим кофе и этой бесстыжей женщиной.

– Если уж ты заговорил о ней... – начал Данте, но Кёрби перебил его насмешливым сопением.

– Теперь, когда эта женщина прослышала про ваш титул, ее уже не остановишь. Нюх, как у ищейки. Надо починить запор на калитке, – сказал он, качая своей седеющей головой.

– Но ведь не сама же она растопила камин и приготовила себе ужин? – спросил Данте, допив кофе.

– Не сама, – подтвердил Кёрби, – но если бы она попросила меня помочь ей раздеться, я бы отказался. Надо иметь свою гордость, – добавил он, посмотрев в упор на капитана. – Это уж ваше дело, брать или нет молодую мадам на борт. А мне она, пожалуй, надрала бы уши, – подумав, добавил он. – Просто задавила бы меня.

Данте усмехнулся, наблюдая, как его стюард прополаскивает чашки, а затем ворошит остывающие угли в очаге.

– Остаток этой ночи я проведу на «Морском драконе».

– Я так и думал. Зачем вам компрометировать себя с молодой мадам, хотя она, видать, и надеется опять приворожить вас своими хорошенькими глазками, – сказал Кёрби с явным презрением к подобным хитростям.

– Наверное, и ты последуешь за мной? – обернувшись возле двери, спросил Данте с загадочным выражением лица.

Брови Кёрби взметнулись вверх.

– Последую, и как можно скорее, милорд. Не останусь же я здесь, в доме, с этой волчицей, – выразительно заявил он. – Мне только надо собрать кое-какие вещички. Представляю себе, в каком бешенстве проснется молодая мадам в пустой кровати, в пустом доме. Да ее впору будет связывать, – предположил он. – Не хотел бы я оказаться рядом.

– Конечно. Значит, увидимся на борту «Морского дракона», – сказал Данте и тихо вышел из дома, оставив стюарда прибираться на кухне.

Данте быстро шагал по безлюдным улицам, направляясь к пристани. Он глубоко вдыхал влажный воздух, и голова прояснялась от свежей прохлады. Подойдя к узкому проходу между двумя домами, он услышал позади себя чьи-то шаги. Укрывшись в тени одного из домов, он замер в ожидании. Шаги позади убыстрились. Когда они были уже совсем близко, Данте, выйдя из тени, преградил путь человеку, преследовавшему его весь вечер.

Человек этот уже не имел возможности избежать столкновения с капитаном; не было у него и времени угадать намерения Данте, ибо в следующий же миг в его подбородок врезался тяжелый кулак. Опрокинувшись, шпион упал в сточную канаву; лежа в ней, он наблюдал, как исчезает во тьме высокая фигура.

– Кто идет? – выкрикнул ночной вахтенный, когда Данте Лейтон поднялся на корабль. Он скорее угрожал, чем спрашивал.

– Это я, капитан Лейтон, Веббер, – отозвался Данте, довольный бдительностью молодого человека, ибо не хотел видеть никого постороннего на борту «Морского дракона».

– А, сэр капитан. – В голосе молодого человека прозвучало явное облегчение и в то же время разочарование тем, что не случилось ничего такого, что позволило бы ему проявить себя. Слишком спокойно проходившая вахта нагоняла на него скуку. – Не знал, что вы возвратитесь на судно, капитан. Здесь только я да еще, наверное, Ямайка. Правда, я не видел его много часов и сомневаюсь, тут ли он. Но мистер Кёрби сказал, что он будет ночевать на корабле. Если не ударится в загул, – добавил Веббер с одобрительной усмешкой.

– Стало быть, все спокойно? – спросил Данте.

– Да, капитан. И в предыдущую вахту вроде бы тоже. Бейкср сказал, что на пристани была какая-то суматоха. Он сходил туда, чтобы выяснить, в чем дело. Кажется, разбились бочки с мелассой или какие-то пьяные матросы учинили скандал.

– Очень хорошо, Веббер. Скоро должен прийти и Кёрби. Не прими его за постороннего, – предупредил вахтенного Данте, прежде чем отправиться к себе в каюту.

В каюте было темно, капитан высек огонь и зажег фонарь, висевший над столом.

Он был неприятно удивлен беспорядком, царившим на столе, где была небрежно развернута карта, которую настойчиво искали полгорода; по ее поверхности были рассыпаны хлебные крошки. Впечатление создавалось такое, будто карта имеет не большую ценность, чем недоеденная индюшачья лапка или кусок сыра.

Данте услышал негромкий вздох и, не веря своим глазам, увидел, что Ямайка, свернувшись в клубок, спит на коленях у какой-то фигурки в накидке, пристроившейся на сиденье у кормовых окоп. Открыв свой глаз, кот внимательно наблюдал за тихо приближающимся капитаном. Будучи котом умным, с хорошо развитым инстинктом самосохранения, он уловил недружелюбное настроение хозяина и почел за благо спрятаться под столом.