Спаситель мира - Андрей Анисимов

Глеб Иванович наблюдал за маршем вождя по кабинету и терпеливо ждал.

Казалось, что Ленин мучительно ищет слова для начала разговора. Наконец он вернулся в кресло и просто сказал:

— Я хочу иметь свой отдел в ЧК. Вы меня понимаете?

— Пока не очень, Владимир Ильич.

— Назовем его, к примеру, «Специальный». Вы старый конспиратор и человек кристально честный. Я хочу, чтобы вы организовали этот отдел и возглавили его.

— Чем должен новый отдел заниматься? — спросил Глеб Иванович, уклоняясь от ответных слов на комплименты Ленина.

— Всем. Во-первых, вы должны знать подноготную каждого заметного руководителя страны. Кончилось время, когда мы делали одно дело. Теперь многие пытаются тянуть одеяло на себя, и я должен иметь возможность щелкнуть их при нужде по носу. Вам, с вашим опытом и огромным архивом подполья, это по плечу.

Новых людей среди нас пока не слишком много. Но это небольшая часть работы отдела. Я хочу, чтобы вы стали моим интеллектуальным глазом. Все интересное и перспективное в науке, особенно пригодное к войне, все, о чем пока мало знают, включая телепатию, гипноз и другие средства воздействия на психику человека. В Питере этим балуется господин Барченко. Приглядитесь к нему и возьмите под крылышко. Деньги на разработку подобных вещей я вам обещаю, поскольку уверен — эти направления тоже в дальнейшем могут стать военными. Товарищ Кузьмич против расстрелов?! Замечательно. Научитесь управлять мозгами населения и воздействуйте на подсознание. Вы же в прошлом мистик. — Ленин снова встал и зашагал по кабинету. Но теперь на ходу он заговорил, отрубая каждую фразу жестом руки:

— Это далеко не все. Вам надо создать еще много направлений.

Охрана секретных объектов, шифровка и дешифровка дипломатической почты, системы подслушивания, глушение враждебного радиовещания и тому подобное. Одним словом, я хочу при ЧК создать элитарное подразделение, подчиненное лишь председателю ВЦИК, и поручить вам его руководство.

Глеб Иванович внимал Ленину, затаив дыхание. О многом, что сейчас говорилось в кремлевском кабинете, Бокий уже размышлял. Ему показалось, что Ленин подводит итог их прежним беседам. И лишь первое направление — слежка за руководством страны — была ему неприятна. Работая в подполье по выявлению провокаторов, Глебу Ивановичу уже приходилось это делать, и действительно, досье на многих видных революционеров он с тех времен сохранил. Но то было подполье. А теперь ему предлагали возродить политическую полицию царской России в ее самой зловещей форме. Но он об этом промолчал. Ленину виднее. Бокий лишь спросил:

— Почему мне?

— А кому еще? Вы из семьи интеллектуалов. Отец — химик, брат — академик, сами вы горный инженер, плюс ваша кристальная честность и полное презрение к собственному обогащению. Выходит, вы не сможете по складу своего характера использовать секретнейшую информацию в корыстных целях. Это мое личное решение, и этим решением я вас назначаю, — пояснил Владимир Ильич.

— Я готов работать. У вас есть еще пожелания?

— Есть. Дзержинскому удалось завербовать некоего господина Стерна. Вы, увлекаясь спиритизмом, должны были его знать по Питеру. — Ленин снова уселся в кресло и принялся жадно есть варенье прямо из вазочки.

— Если вы имеете в виду Святослава Альфредовича, то я и вправду несколько раз бывал в его квартире на Фонтанке. Но дружбы мы не завели. Стерн производил впечатление надутого индюка и пытался всех учить. Меня это раздражало.

— Воздержимся от эмоций, — отмахнулся Ленин. — Мы в этого господина втюхали огромный капитал. Буржуазная пресса создала ему ореол от Европы до Америки. Недурно было бы уже получить от товарища Стерна дивиденды. Мы задумали послать его на Тибет. Пришел час поднять над этой горной страной красное знамя.

Монголия с нами, теперь дело за Тибетом. Там правят двое лам. Яша Блюмкин их поссорит. Он мастер на такие штуки. Постреляет родню одного и другого, свалит это на их же окружение, и каша заварится. Останется только не опоздать. Для этого надо организовать туда армейский рейд под видом научной экспедиции.

Англичане будут мешать, но мы их обманем. Во главе экспедиции поставим Стерна.

Его мировое имя послужит прекрасным прикрытием. Пускать Стерн войдет в Лхасу и усядется там на трон. Представляете, какую козу мы вставим «Сикрет Интеллидженс сервис» ее величества! Вот об этом вы и поговорите сегодня на совещании у Феликса Эдмундовича. Кстати, я хотел бы, чтобы руководство этой акцией также осуществлял бы созданный вами специальный отдел. Глеб Иванович нервно потер виски.

— Хотя Феликс Эдмундович мне и намекал, но это были лишь прожекты, а слушая вас, я понимаю, что они уже жизнь. Внушительный замысел.

— Архивнушительный. Большевики обязаны мыслить глобально. Памир в переводе с фарси «Крыша мира» а там и Тибет, и Гималаи. Пора над этой крышей водрузить наше пролетарское знамя.

— А если этот индюк Стерн возомнит себя царем и станет на самом деле управлять Тибетом, не советуясь с нами?

— Чепуха. Он завербованный агент ОГПУ. Но если взбрыкнет, Блюмкин его пристрелит. Яша будет рядом, — ответил вождь и нервно взглянул на часы.

— Это все? — спросил Глеб Иванович, заметив, что хозяин кабинета торопится.

— В основном да. Частности у Дзержинского. Он полностью в курсе моего замысла и может обсудить с вами данный вопрос подробнее. — Ленин поднялся и, сощурившись, улыбнулся, пожал Бокию руку. — А чаек так и не допили? Значит, не судьба. Сейчас появится Анатолий Васильевич Луначарский, он его и выпьет. Не вздумайте в приемной сболтнуть нашему наркому, что уже из этого стаканчика отхлебнули, — предупредил Владимир Ильич и зашелся пронзительным смехом.

Покидая кабинет, Глеб Иванович Бокий еще долго слышал хохот вождя.

«Роллс-Ройс» Ленина дежурил у подъезда. Шофер снова кинулся открывать дверцу, но Глеб Иванович в машину не сел:

— Передайте Владимиру Ильичу, что автомобиль мне не нужен. У меня час времени, а до Лубянки рукой подать. Я пройдусь пешком. Давно по Москве не бродил.

Выйдя из Кремля, Бокий не торопясь двинулся по Никольской. Здесь москвичи создали импровизированный базар и торговали тряпьем, фитилями к керосиновым лампам и самыми невероятными вещами. Сухенький старичок в пенсне предлагал глобус.

Поражало обилие нищих и беспризорных детей.

Один из таких мальчишек попытался залезть к Бокию в карман. Но реакция у Глеба Ивановича была молниеносная. Он схватил воришку за руку и, крепко сжимая его кисть, попытался заглянуть парню в глаза. — Тебе не совестно? Здоровый оболтус, шел бы работать, — пристыдил его Бокий.

— Я есть хочу, — угрюмо ответил вор, пряча глаза.

— Дурак. В тюрьме кормят плохо, — усмехнулся Глеб Иванович, свободной рукой роясь в кармане. — Вот тебе полмиллиона, иди и купи хлеба.